Кровное дело шевалье - Зевако Мишель (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .TXT) 📗
Раненого д'Аспремона перевезли в дом на улице Фоссе-Монмартр. Маршал де Данвиль, который питал к виконту дружеские чувства (насколько Анри вообще мог их к кому-нибудь питать) навестил прикованного к постели д'Аспремона и долго беседовал с ним. Разговор касался в основном обоих Пардальянов.
В свой особняк маршал вернулся мрачнее тучи и послал лакея за ветераном.
— Господин де Пардальян, — осведомился Анри, — известно ли вам, кого вез экипаж, который вы охраняли?
— Нет! — хладнокровно заявил старик.
— А знаете ли вы, кто мог инспирировать нападение на карету?
— Догадаться нетрудно! Вы ведь сами мне все разъяснили. Разумеется, ваш брат, маршал де Монморанси.
— Но ваш сын служит моему брату.
— Верно, монсеньор. Однако мне не совсем ясно, к чему вы клоните.
— Ничего, сейчас разберетесь… Вы утверждали, что прикончили негодяя, напавшего на экипаж, но по моим сведениям покойник чувствует себя прекрасно!
— Неужели? — спокойно парировал ветеран, незаметно нащупывая кинжал и шпагу.
— Вы убедились, что я неплохо осведомлен, — процедил маршал де Данвиль. — Если вас интересует, я могу сообщить вам даже имя хладного трупа!
— Монсеньор, как вы сегодня любезны! Так откройте же мне этот секрет, буду вам чрезвычайно признателен!
— Вы вовсе не гнались за бандитом до заставы Борде. Вы пошли с ним в обнимку в грязный кабачок под названием «Молот и наковальня». И он не умер от удара вашей шпаги, а шляется, целый и невредимый, возле моего дворца и шпионит за мной… Впрочем, я в самом скором времени его поймаю.
— Искренне порадуюсь за вас, монсеньор.
— А имя этого наглеца — шевалье де Пардальян! Ваш дорогой сынок!
— Вырвавший вас из лап разбойников, монсеньор, — дерзко напомнил ветеран.
Анри на миг остолбенел: он думал, что старый вояка испугается, а тот откровенно насмехался над всесильным маршалом.
— Ладно. Оставим это — по крайней мере, пока, — хрипло произнес Анри де Монморанси. — Скажите только одно: все действительно было именно так?
— Ну если вы сами убеждены в этом, монсеньор, с моей стороны было бы просто наглостью спорить с вами. Вы утверждаете, что мой сын пытался атаковать экипаж. Что ж, все может быть… Вы считаете, что потом мы с ним отправились в трактир. И такое возможно… Я могу лишь поздравить вас, монсеньор: у вас отличные соглядатаи! Я думал, что маршала де Данвиля окружают благородные дворяне и отважные солдаты, а оказывается, ваш дом набит шпионами и доносчиками!
Мужчины посмотрели друг другу в глаза, и грозный маршал потупился, не выдержав взгляда храброго воина — безродного, бездомного и нищего забияки.
А Пардальян-старший все не умолкал:
— Мои слова покоробили вас, монсеньор. Но я ли в том виноват?.. Судьба загнала меня в угол: или я должен был предать вас, или убить родного сына. Но я честно старался помочь шевалье де Пардальяну, не причиняя вам никакого вреда.
— Но дело совершенно в другом!..
— В чем же, монсеньор?
— Вашему сыну было известно, кто находится в экипаже?
— Откуда я знаю, монсеньор?
— Да, ему было известно… И он все выложил вам!
— Вовсе нет, монсеньор!
Разгневанный маршал начал наступать на ветерана:
— Вы с ним сговорились! Сын служит Монморанси, отец — Данвилю… Одно это уже доказательство вашей измены!.. Вы оба — подлые мерзавцы!
Пардальян-старший побелел и гордо выпрямился, развернув плечи.
— Монсеньор, — сказал он с леденящим кровь спокойствием, — пока вы не примете вызова вашего брата, прибившего перчатку к вашим воротам, я не буду требовать сатисфакции за полученное оскорбление.
Данвиль обезумел от ярости. Сжав в руке кинжал, он с диким воплем ринулся на Пардальяна.
Спокойное замечание Пардальяна-старшего задело его больше, чем вызов Франсуа, больше, чем эта проклятая перчатка, прибитая к воротам дворца: как ни странно, намек на оскорбление может обидеть больше, чем само оскорбление.
Кроме того, Анри де Монморанси казалась невыносимой даже мысль о том, что Пардальяны напали на след Жанны де Пьенн и Лоизы. Начиная этот разговор, Анри уже принял решение избавиться от Пардальяна-старшего немедленно, а от Пардальяна-младшего в ближайшем будущем.
Упрек старика лишь дал маршалу де Данвилю повод кинуться на дерзкого вояку с кинжалом.
Но бывалый солдат не дрогнул. Маршал замахнулся, однако нанести удар не сумел: Пардальян перехватил его руку и вывернул кисть. Данвиль взвыл от боли, а кинжал со звоном упал на пол.
— Монсеньор, — усмехнулся ветеран, — я легко мог бы проткнуть вас насквозь — и имею на это полное право. Но я дарю вам жизнь, чтобы вы в честном поединке смыли позор оскорбления, публично нанесенного вам вашим братом. Так что скажите мне спасибо!
— Ты погибнешь! — взревел Анри. — Слуги! Ко мне! Хватайте его! Прикончите его!
Все, кто был в почти пустом дворце, примчались на вопли своего господина. На Пардальяна наступала шестерка вооруженных людей.
— Что ж! Схватка — так схватка! — ухмыльнулся ветеран и обнажил шпагу.
Отбивая атаку, Пардальян отпрыгнул в сторону. Нападавшие кинулись на него, освободив путь к двери. Пардальян только этого и ждал. Зажав в крепких, как у волка, зубах шпагу, он обеими руками поднял в воздух громадное кресло и швырнул его в своих противников. Воспользовавшись смятением, на миг воцарившимся в рядах врага, старик пулей вылетел за дверь. Разъяренная челядь маршала неслась за ним. Пардальян в мгновение ока сбежал по лестнице и рванул дверь, ведущую во двор. Но дверь не поддалась.
— Дьявол! — выругался Пардальян.
— Держи его! Бей! Не упускай! — кричал офицер.
Пардальян бросился в коридор; если бы он проскочил мимо кухни и буфетной, то оказался бы в саду и легко перемахнул бы через ограду…
Но и в коридоре все двери были заперты. Маршал и его слуги пошли в атаку… Пардальян очутился в тесном пространстве; сзади — дверь на замке, впереди — семеро врагов, вооруженных до зубов. Он прикинул, чего ожидать от противников. Окружить его им не удастся, коридор слишком узок. Нападать можно только по трое, да и то изрядно мешая друг другу.
«В крайнем случае, — подумал ветеран, — перебью столько негодяев, сколько сумею. Если уж пробил мой последний час, хоть повеселюсь перед смертью!»
На Пардальяна посыпались удары. Он ловко отбивал их. Молниеносные уколы тяжелой шпаги старика были весьма опасны: вскоре один из нападавших уже обливался кровью. Но чей-то клинок все же достал Пардальяна; на плече ветерана расплылось алое пятно. Старик сделал пару шагов назад.
— Похоже, сейчас со мной расправятся! — констатировал опытный воин.
Но энергии у Пардальяна-старшего не убавилось; он продолжал отбиваться и при этом еще орал, подбадривая себя, подобно героям Гомера, боевым кличем:
— Жалкое отродье! Бабы! Вам кухонными ножами орудовать, а не шпагами! Назад, лакеи! Вот вам, получайте!
Пардальян сделал выпад, и один из противников упал, пронзенный клинком старого солдата.
Но досталось и самому Пардальяну: ему рассекли шпагой камзол, и ветеран почувствовал, как по его груди заструилась кровь.
Однако он продолжал сражаться и уложил еще двоих. Но внезапно Пардальян почувствовал, что его правая рука начала неметь: открылась рана, полученная в схватке с д'Аспремоном. Пардальян перекинул шпагу в левую руку.
— Бей его, бей! — орал Анри. — Он уже выдохся!
Битва кипела в темном, узком коридорчике. Вопли и ругань, звон стали, стоны раненых — все это слилось в жуткую какофонию.
Пардальян стремительно и весьма успешно атаковал офицера. Тот рухнул, дернулся и затих. Но кто-то полоснул клинком по левой кисти Пардальяна.
Теперь у ветерана было лишь четверо противников, но старик обессилел, левая рука ему не повиновалась, и он опять переложил шпагу в правую, левой же облокотился о стену, тяжело дыша. В глазах у него потемнело, он еле устоял на ногах. Пардальян отпрянул, уклоняясь от сокрушительного удара Данвиля. Один из стражников вонзил острие шпаги ему в колено, и ветеран упал.
