Дьявол Шарпа - Корнуэлл Бернард (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью txt) 📗
Блэйр пожал плечами:
— Что верно, то верно, подполковник. Испанцев вот-вот попросят из колоний, но виноваты, по их мнению, мы. Де, повстанцы воюют на золото, что получают от торговли с Лондоном. Отчасти, конечно, правда. Отчасти, потому что испанцев побеждает не доблесть мятежников, а собственное слепое корыстолюбие. Выбирая между пользой отечества и наживой, они всегда отдают предпочтение наживе. Дон Блаз их поприжал, так что, когда он свернул шею, о бедном чистоплюе никто не плакал.
— Бедный чистоплюй, — сказал Шарп, тщательно выговаривая каждое слово, — был моим другом.
Собачья свара во рву стала ожесточённей, и стайка похожих на ворон крылатых падальщиков подлетела поближе в надежде урвать кусочек плоти мёртвого ребёнка.
— Вивар — ваш друг? — обескураженно переспросил Блэйр.
— Да.
Признание Шарпа вынудило консула взглянуть на гостя другими глазами. Мнение о Харпере Блэйр составил сразу: по жизнерадостному ирландцу было видно, что политическим влиянием он не обладает. Стрелок в поношенной форме отрекомендовался подполковником Шарпом, но война наплодила уйму подполковников, так что звание не произвело на консула впечатления. Дружеские же узы, связывавшие подполковника Шарпа с доном Блазом Виваром, графом Моуроморто, капитан-генералом Доминиона Чили, подразумевали, что у подполковника Шарпа могут найтись высокопоставленные приятели и среди спесивых английских лордов, — лондонского начальства Блэйра. «Плохо дело!» — читалось на физиономии консула, бедняга явно пытался вспомнить, чего успел наболтать.
— Где нашли тело? — спросил Шарп.
— В нескольких километрах к северо-востоку от Пуэрто-Круцеро. Глушь — дебри и скалы. — почтения в тоне консула добавилось, — Повстанцы появляются там, хотя и редко. После осады правительственные войска прочесали всё, но в овраг, видимо, не догадались заглянуть. Спустя некоторое время на покойного наткнулись индейцы-охотники и сообщили властям, что нашли мёртвого «белого бога». «Белыми богами» они называют нас, европейцев.
— Я слышал, что засаду подстроил Батиста, а мятежники ни при чём.
Блэйр покачал головой:
— Батиста — безжалостный сукин сын. Рассказывают о нём всякое, но о том, что он убил капитан-генерала Вивара, я слышу впервые, а у нас слухи распространяются быстрее, чем в женском монастыре — сифилис.
Шарп гнул свою линию:
— Якобы Вивар раскопал грязные делишки Батисты и ехал арестовать его.
Наивность Шарпа позабавила консула:
— Арестовать за что? За воровство? Так здесь воруют все! Чтобы арестовать Батисту, Вивару надо было раскопать что-то гораздо серьёзнее, чем «грязные делишки». Нет, подполковник, это ложный след.
Стрелок вдруг хлопнул по столу кулаком:
— Три месяца! Какого чёрта никто не удосужился оповестить о похоронах Мадрид и супругу?!
Негодование Шарпа не адресовалось Блэйру, но тот попытался объяснить:
— Судно могло попасть к бунтовщикам или потерпеть крушение. Да мало ли причин? Отсюда до Европы расстояние — ого-го! Тихоходные посудины тащатся месяцами.
— Чёрт!
Шарп уставился в окно. Злость кипела в душе стрелка. Ещё бы! Отмахать чёртову прорву километров только из-за того, что новости с одного континента достигают другого слишком медленно! Вполне вероятно, что к тому моменту, когда весть о смерти и похоронах дона Блаза добралась до Галисии, донна Луиза уже была в Лондоне.
— В Вальдивии что, покойников закапывать не принято? — резко осведомился Шарп.
Брови Блэйра взлетели вверх, но, проследив направление взгляда стрелка, консул увидел псов, тельце ребёнка и усмехнулся:
— По местным меркам это — не покойник. Это — мусор. Видимо, отродье работающей в крепости индианки, а индейцы здесь — не люди. У испанца царапина любой из этих дворняг вызовет на порядок больше эмоций, чем гибель целой деревни туземцев.
Шарп хлебнул вина, весьма недурного на вкус. Склоны холмов по обеим берегам реки, по которой они с Харпером добирались из порта в город, облагораживали спускавшиеся уступами террасы виноградников. Было странно после фантастических баек, рисующих Чили краем таинственным и страшным, видеть проплывающие мимо стройные ряды лоз и мирные виллы самой обычной архитектуры.
— Мы должны наведаться в Пуэрто-Круцеро. — решительно произнёс Шарп.
Блэйр поморщился:
— Это не так-то просто.
— Почему?
— Всех англичан испанцы здесь считают шпионами повстанцев, а там есть что пошпионить. Во-первых, порт, которых на побережье у них осталось раз-два и обчёлся. Во-вторых, цитадель, откуда забирают в Испанию золото.
— Какое золото? — навострил уши Харпер.
— Неподалёку пара золотых шахт. Добыча скудная, львиная доля прилипает к цепким пальчикам Батисты. Остальное грузят на корабли с причала крепости и везут королю. Испанцы дорожат Пуэрто-Круцеро. Ваш визит туда они однозначно расценят как попытку разнюхать там всё для Кокрейна. Кто такой Кокрейн, надеюсь, объяснять не надо?
— Нет.
— Дьявол, самый настоящий дьявол, — хихикнул Блэйр, не скрывая восхищения земляком, — Они его боятся, как огня. Хотите, чтоб испанец прохудил штаны, крикните: «Кокрейн!» Они, похоже, искренне уверены, что у него растёт хвост и под шляпой — рога.
— Так как же быть?
— Надо обратиться за пропуском в штаб здесь, в Цитадели.
Блэйр кивнул на форт за окном.
— К кому-то конкретно?
— К юному хлыщу в капитанском звании по фамилии Маркуинес благожелательнее к вам, нежели к нам?
— Да нет. Маркуинес — марионетка. Решает Батиста. — Блэйр выставил большой палец и ткнул им за спину, в сторону хранилища, — Если хотите добиться чего-то, приготовьтесь изрядно облегчить свой сундук!
— За тем и приехали. — отрезал Шарп и повернулся к Харперу, упоённо поглощавшему сладости, — Надеюсь, ты набил брюхо, Патрик? Нам пора.
— Пора так пора. — ирландец запихнул в рот последнее пирожное, запил вином и поспешил за другом.
— Пора куда? — поинтересовался ирландец на улице.
— Надо сговориться с властями о вскрытии могилы дона Блаза и транспортировке останков на родину.
Громкий голос Шарпа гулко разносился по центральной площади города, выметенного сиестой, будто моровым поветрием. Дремлющий на ступенях церкви мужчина открыл один глаз и недовольно покосился на чужаков, нарушивших его покой. Дюжина индейцев с лицами тёмными и безучастными сидела в тени конной статуи посреди площади. Аборигенов, скованных пропущенной сквозь ножные кандалы цепью, Шарп не заинтересовал, зато Харпер вызвал настоящий фурор.
— Восхищаются. — горделиво поделился с Шарпом ирландец.
Тот ухмыльнулся:
— Они не восхищаются. Они давятся слюной, представляя, сколько страждущих можно было бы накормить твоим мясом. Свари тебя, засоли — и на сто лет вперёд Чили забудет о голоде.
— Завидовать нехорошо. — нравоучительно заметил довольный Харпер.
Солдатская кочевая жизнь отучила его сидеть на одном месте, и после трактирной рутины путешествие в Чили было для него, как глоток свежего воздуха. Огорчало лишь отсутствие обещанных единорогов, одноногих великанов и прочих сказочных диковин.
— Ух ты! Хорошенькие, а?
Харпер залюбовался группкой женщин под полосатым тентом над входом в магазин, и те отвечали ему восхищёнными взглядами. Новые люди — всегда событие в таких городках. Ветерок гнал по площади смерчики пыли. За Шарпом и Харпером увязался нищий, волоча безногое тело на руках и клянча деньги. Его больной проказой товарищ что-то бессвязно мычал и тянул к путешественникам культи без кистей. Монах-доминиканец беззлобно переругивался с возчиком. Белая сутана монаха, как и всё здесь, была покрыта тонким налётом красноватой пыли.
— Нам понадобится телега. С ездовым или без. — рассуждал Шарп вслух, направляясь к часовым у ворот цитадели, — две лошади под седло, сбруя, припасы до Пуэрто-Круцеро и обратно. А, может, получится морем? Вот было бы здорово. Не тратились бы на телегу.
— Телега-то нам зачем?
— Гроб как прикажешь везти в Пуэрто-Круцеро?
