Мщение Баккара - дю Террайль Понсон (книги серии онлайн txt) 📗

Войдя в комнату, он уже больше не сомневался, что это было помещение Антона. В ней все было в порядке, было видно, что старик уже собирался лечь спать и перед сном пошел пожелать своему барину спокойной ночи.

Подле лампы и табакерки лежал номер журнала «Индра и Луара», он был еще в конверте, на котором было написано:

Это указание не оставляло уже никаких сомнений у Рокамболя.

Тогда он возвратился в свою комнату.

Во всем замке царили глубочайшая тишина и спокойствие.

Мнимый маркиз де Шамери вошел в свой кабинет, хладнокровно взвалил на себя труп старика и, не сгибаясь под этой ношей, перенес его в комнату управляющего, где и заперся. Вслед за этим он раздел его, надел ему на голову колпак с кисточкой, уложил в постель, закрыл одеялом до самого подбородка и, когда устроил все это, погасил лампу.

Теперь одно только обстоятельство заставило его несколько задуматься.

— Очевидно, — подумал он, — что старик, ложась спать, запирал дверь на ключ. Как мне выйти теперь отсюда так, чтобы дверь оставалась запертой?

Рокамболь осмотрелся вокруг себя. Комната, занимаемая Антоном, была довольно большая, и в ней было три двери. Через одну из них он вошел, вторая дверь выходила в смежную комнату и запиралась на задвижку. Третья же дверь вела в залу. Засунув свой палец в замочную скважину, он убедился, что дверь заперта на задвижку. Маркиз был не такой человек, который мог забыть свои старые привычки, и вообще всегда носил при себе кинжал. Он, не задумываясь, ввел его в замочную скважину, повернул им и после двух или трех небольших усилий отодвинул задвижку. Дверь была отперта. Тогда мнимый маркиз прошел через нее в большую залу, выцветшие обои которой и мебель, покрытая густым слоем пыли, свидетельствовали, что уже давно никто не входил в нее.

Рокамболь подошел к двери в зале, ключ от нее был в замке, и эта дверь, как и все остальные, выходила также в коридор.

— Я спасен! — вскрикнул тогда Рокамболь.

Он возвратился в комнату управителя, запер дверь изнутри на два поворота ключа, потом вышел со свечою в руке в залу через другую дверь и захлопнул за собой эту дверь, которая таким образом заперлась на задвижку.

— Теперь, — прошептал Рокамболь, — вряд ли кто усомнится в том, что Антон умер не от апоплексического удара.

На другой день после этого мнимый маркиз ровно в семь часов утра вошел в комнату виконта д'Асмолля. Он был вполне спокоен и улыбался, как человек, проведший очень хорошо ночь,

— Что ты думаешь об этом? — спросил де Шамери, подавая виконту д'Асмоллю письмо Концепчьоны де Салландрера.

Виконт внимательно прочел его, потом улыбнулся и ответил:

— Мне кажется, что тебе необходимо как можно скорее превратиться в испанца.

Виконт д'Асмолль хотел еще что-то добавить, но внезапный шум в замке и голоса нескольких человек заставили его замолчать.

В эту минуту в комнату к виконту вбежал его лакей.

— Сударь! — вскричал он. — У нас несчастье!..

— Что такое, Жозеф?

— Антон умер…

— Умер?

— Да, его нашли мертвым в постели.

— Это немыслимо! — вскрикнул Рокамболь с выражением самой эффектной горести.

А теперь мы возвратимся в Испанию и посмотрим, что произошло через пятнадцать дней после того, как Фернан Роше и его молодая жена Эрмина обедали у капитана Педро С., коменданта кадикского порта.

Королевский отель был иллюминован. Толпа народа теснилась у всех входов и выходов этого отеля.

Королева, проживавшая уже две недели в Кадиксе, обещала городскому начальству посетить бал, который город давал в ее честь.

Согласно придворному этикету бал должен был начаться в девять часов вечера, от которого часу и до двенадцати все приглашенные могли оставаться в масках и костюмах. В полночь был назначен выход ее величества, и тогда все должны были снять с себя маски.

Ровно в девять часов к главному подъезду подъехала маленькая и хорошенькая колясочка французской работы. Из нее вышли двое мужчин и дама. Один из них был одет вельможей двора Людовика XV и вел под руку хорошенькую маркизу.

Они оба были без масок.

Это были господин и госпожа Роше.

Лицо, сопровождавшее их, было в юнкерском мундире. Это был еще очень молодой человек—он был тоже без маски.

Роше и юнкер как будто искали кого-то и вскоре действительно нашли его — это был капитан дон Педро С, комендант порта.

Молодой юнкер и капитан поклонились друг другу, взяли друг друга под руки и отправились в сад отеля. Там они прошли на самую уединенную аллею.

— Ну что, — сказал юнкер, — имели вы успех?

— Да, сударыня.

— Тише, называйте меня Топзием и говорите, пожалуйста, по-французски.

— Хорошо.

— Что вы сделали?

— Я был сегодня утром в королевской резиденции. Я просил ее Величество не спрашивать меня ни о чем и получил позволение. Мне было довольно того, чтобы сказать, что от этого зависит честь одной из лучших фамилий Испании.

Юнкер сел на скамейку, а комендант стал подле него.

— Программа, по которой мне велено действовать, — продолжал капитан, — заключается в следующем…

— Я вас слушаю.

— Он придет сейчас, он смотрит теперь на бал, замешавшись в толпу и не осмеливаясь снять маску.

— Отлично.

— В полночь он выйдет.

— Ну, а потом?

— Как только ее Величество уедет, то он снова появится на балу.

— И… конечно, снимет маску?

— Нет, он не снимет ее.

— Так зачем же ему в таком случае уходить с бала перед приездом ее Величества и возвращаться после ее отъезда?

— Любезнейшая гос… извините, — проговорил, смеясь, комендант, — любезный граф, потрудитесь рассудить, что как бы ни был невинен тот человек, которому вы покровительствуете, но пока ему еще не возвращены его права; и его присутствие в таком месте, где находится наша королева, — немыслимо.

— Вы правы…

— Итак, он возвратится, когда уедет с бала ее Величество.

— А… она?

— Она останется еще на бале.

— Несмотря на свой траур?

— Конечно, она присутствует на этом балу, потому что ее Величество пожаловало ее статс-дамой. Она останется на балу после отъезда королевы, потому что ее Величество пожелает этого, не изъясняя причины.

— А королева не расспрашивала вас?

— Нет, потому что я стал перед нею на колени и сказал: «Милость, просимая мною, спасет, может быть, от страшного стыда последнюю отрасль семейства идальго, благородное родословное древо которых теряется во мраке времени».

— Следовательно, все идет хорошо, — заметил юнкер и, сказав это, вынул из кармана черную маску и надел ее на свое прелестное лицо.

— А теперь, милый комендант, — добавил он, — позвольте мне оставить вас… я иду постеречь нашего общего протеже.

— Итак, до свиданья, граф!

— Впрочем, извините меня… еще одно слово.

— Приказывайте.

— Вы уверены, в том, что на ней будет черное домино с серым бантом?

— Наверное.

— А он?

— В своем обыкновенном костюме, все, конечно, найдут, что этот костюм очень оригинален, и никто не будет подозревать печальной истины.

Вскоре после этого комендант и молодой юнкер вышли из сада и разошлись в разные стороны. Комендант отыскал Роше и его жену, а юнкер сел в первой зале и, не обращая внимания на то, что делалось вокруг него, внимательно наблюдал за входившими.

Вдруг в зале появилось новое лицо, костюм которого возбудил всеобщее любопытство и даже ропот.

Это был человек среднего роста и очень стройный, широкая маска совершенно скрывала его лицо. Он шел с развязностью совершенного аристократа, а его манера кланяться, явно обличавшая знатного господина, странно противоречила его костюму. На этом человеке были надеты панталоны из серого холста, красная шерстяная куртка и остроконечная шапка, какую обыкновенно носят галерные каторжники.

— Ах! — шептали со всех сторон. — Это какой-то чудак!