Графиня де Шарни. Том 2 - Дюма Александр (читать книги полностью без сокращений бесплатно .TXT) 📗
Несколько марсельских федератов, а также человек двенадцать французских гвардейцев — из тех, что тремя годами раньше брали Бастилию — встали во главе восставших и под одобрительные крики толпы были избраны вожаками.
Это и был авангард восстания.
Тем временем адъютант, видевший, как убили Мандэ, по весь опор мчался в Тюильри; однако лишь после того, как король, предприняв неудачную прогулку по двору, вернулся к себе, а королева — в свою спальню, адъютанту удалось добиться с ними встречи и передать эту печальную новость Королева испытывала то, что испытываешь всякий раз, как тебе сообщают о смерти человека, с которым ты только что расстался: она не могла в это поверить; выслушав доклад адъютанта, она попросила его еще раз рассказать об увиденном во всех подробностях.
В это время через распахнутые окна до них донесся шум.
Жандармы, национальные гвардейцы и канониры-патриоты, те самые что кричали: «Да здравствует нация!», стали задирать роялистов, называя их господа королевские гренадеры, прибавляя, что среди гренадеров Фий-Сен-Тома и Бютт-де-Мулен нет ни одного, кто не продался бы двору, и поскольку внизу еще никто не знал о смерти главнокомандующего, о чем стало известно во втором этаже, один из гренадеров громко выкрикнул:
— Бьюсь об заклад, этот каналья Мандэ прислал во дворец одних аристократов!
Старший сын Мандэ находился в рядах Национальной гвардии. Мы видели, где был его младший сын: он безуспешно пытался пробиться к своему отцу на ступени ратуши.
Услышав оскорбление, адресованное его отцу, старший сын Мандэ выскочил из рядов с обнаженной саблей.
Четыре канонира бросились ему навстречу.
Вебер, камердинер королевы, находился, переодетый национальным гвардейцем, среди гренадеров Сен-Рока. Он поспешил молодому человеку на помощь.
Послышался звон скрестившихся сабель; ссора перерастала в столкновение двух партий. На шум королева поспешила к окну и узнала Вебера.
Она позвала Тьерри, камердинера короля, и приказала ему сходить за ее молочным братом.
Вебер поднялся и обо всем доложил королеве.
В ответ королева поведала ему о гибели Мандэ. Свалка под окном продолжалась.
— Ступай, посмотри, что происходит, Вебер, — приказала королева — Что происходит, ваше величество?.. — переспросил тот. — Канониры оставили свои пушки, забив стволы так, что теперь из них невозможно стрелять: пушки выведены из строя!
— Что ты обо всем этом думаешь, дорогой мой Вебер?
— Я думаю, — отвечал славный австриец, — что вашему величеству следует спросить совета у господина Редерера; мне кажется, это один из преданнейших офицеров во всем дворце.
— Да, но где бы мы с ним могли поговорить так, чтобы нас не подслушивали, чтобы за нами не шпионили, чтобы нам не помешали?
— В моей комнате, если пожелает королева, — предложил камердинер Тьерри.
— Хорошо, — кивнула королева. Поворотившись к своему молочному брату, она продолжала:
— Разыщи господина Редерера и проводи его к Тьерри. Пока Вебер выходил в одну дверь, королева следом за Тьерри прошла в другую.
Дворцовые Часы пробили девять.
Глава 30. ОТ ДЕВЯТИ ЧАСОВ ДО ПОЛУДНЯ
Когда случается говорить о столь великом историческом событии, которое мы взялись описывать, автор не должен опускать ни малейшей подробности, принимая во внимание, что все эти подробности тесно между собою связаны, и лишь точное изображение всех мелочей создает правдивую картину, разворачивающуюся в руках прошлого перед взором грядущего.
В то время, как Вебер отправился на поиски члена бюро парижского муниципалитета, чтобы передать приглашение королевы, капитан швейцарцев Дюрлер поднимался к королю, чтобы получить от него или от коменданта дальнейшие приказания.
Шарни заметил славного капитана, разыскивавшего кого-нибудь из лакеев или камердинеров, кто мог бы доложить о нем королю.
— Что вам угодно, капитан? — спросил Шарни.
— А вы — комендант? — спросил в свою очередь г-н Дюрлер.
— Да, капитан.
— Я пришел за дальнейшими приказаниями, сударь, принимая во внимание то обстоятельство, что головная колонна повстанцев уже показалась на Карусели.
— Вам предписано держаться до последнего, сударь, потому что король решил умереть вместе с вами.
— Будьте покойны, господин комендант, — просто ответил капитан Дюрлер.
И он отправился к своим товарищам передать приказ, который был их смертным приговором.
Капитан Дюрлер был прав: вдали в самом деле показался авангард повстанцев.
Это была та самая тысяча вооруженных пиками головорезов, во главе которой шагали два десятка марсельцев и около двенадцати французских гвардейцев; среди этих последних поблескивали золотом эполеты юного капитана.
Это был Питу, которого рекомендовал Бийо для исполнения особого задания, свидетелями чего нам еще предстоит оказаться в свое время.
За авангардом на расстоянии нескольких сот метров двигалось внушительное войско, состоявшее из национальных гвардейцев и федератов, кативших перед собой дюжину пушек.
Получив приказ коменданта, швейцарцы в полной тишине с решимостью встали по местам, продолжая хранить холодное и мрачное молчание.
Национальные гвардейцы, не столь дисциплинированные, занимали свои места шумно и беспорядочно, но так же решительно.
Дворяне, вовсе не организованные, имея только оружие, предназначенное для ближнего боя, — шпаги или пистолеты, и зная, что им предстоит схватка не на жизнь, а на смерть, в лихорадочном возбуждении следили за приближением той минуты, когда они окажутся лицом к лицу с народом, старым противником, этим извечным борцом, всегда побеждаемым и тем не менее неуклонно набиравшим силы на протяжении вот уже восьми столетий!
В то время, как осажденные или те, кому суждено было оказаться таковыми, занимали свои места, в ворота Королевского двора постучали и несколько голосов прокричало: «Парламентер!», а над стеной показался белый носовой платок, привязанный к острию пики.
Послали за Редерером.
Он уже шел сам.
— Сударь! Стучат в ворота Королевского дворца, — доложили ему — Я услышал стук и вот пришел на шум.
— Что прикажете предпринять?
— Отоприте.
Приказание было передано привратнику, он отпер ворота и со всех ног бросился прочь.
Редерер оказался лицом к лицу с авангардом повстанцев с пиками.
— Друзья мои! — обратился к ним Редерер. — Вы просили отворить ворота парламентеру, а не армии. Где же парламентер?
— Я здесь, сударь, — приветливо улыбаясь, отозвался Питу.
— Кто вы такой?
— Капитан Анж Питу, командир федератов Арамона. Редерер не знал, что такое федераты Арамона; однако время было дорого и он воздержался от дальнейших вопросов по этому поводу.
— Что вам угодно? — продолжал он.
— Я хочу пройти вместе со своими товарищами. Товарищи Питу, в лохмотьях, потрясавшие пиками и делавшие страшные глаза, казались довольно грозными противниками.
— Пройти? — переспросил Редерер. — С какой же целью?
— Чтобы перекрыть входы и выходы в Собрание… У нас двенадцать пушек, но ни одна из них не выстрелит, если будет исполнено то, чего мы хотим.
— Чего же вы хотите?
— Низложения короля.
— Сударь! Это серьезное дело! — заметил Редерер.
— Да, сударь, очень серьезное, — с неизменной вежливостью согласился Питу, — И оно заслуживает того, чтобы над ним поразмыслить.
— Это более чем справедливо, — кивнул Питу. Взглянув на дворцовые часы, он прибавил:
— Сейчас без четверти десять; мы даем вам подумать до десяти часов; если ровно в десять мы не получим ответа, мы будем вас атаковать.
— А пока вы позволите запереть ворота, не правда ли?
— Разумеется.
Обратившись к своим товарищам, он прибавил:
— Друзья мои, позвольте запереть ворота.
И он знаком приказал вышедшим вперед повстанцам с пиками отойти назад.
Они подчинились, и ворота были заперты без всяких осложнений.
