Вельяминовы - Дорога на восток. Книга 2 (СИ) - Шульман Нелли (читать книги полностью txt) 📗
Элиза протянула узкую, нежную ладонь: «Пусть у Юджинии будет, мама».
Марта посмотрела на золотой, с изумрудами крестик, и привлекла к себе дочь. Элиза, как в детстве, подышала ей в ухо. Марта тихо сказала: «Я люблю вас, дорогие мои. Спасибо тебе, — она спрятала крестик в бархатный мешочек. Из корзинки раздался зевок. Элиза потянула мать за руку: «Пойдем, пойдем, уже все готово. Тедди сказал, что потом меня отвезет во дворец, после обеда».
Звонили колокола, они стояли над мраморной купелью. Священник, поливая темноволосую и рыжую головы водой, ласково проговорил: «Юджиния и Сидония, я крещу вас во имя Отца, Сына и Духа Святого».
— Аминь, — услышала Марта голос мужа. Изабелла и Джованни повторили: «Аминь». Она, приняв дочь, посмотрев в еще туманные, голубые глаза, попросила: «Господи, пусть будет счастлива».
Тедди покусал перо и решительным почерком написал сверху чистого листа бумаги:
— Таким образом, принимая во внимания предыдущие решения судов по аналогичным делам, — он покосился на толстые, запыленные папки, что лежали у его правого локтя, — мистер Бромли рекомендует вам, уважаемый мистер Хардвик, составить исковое заявление на предмет признания приоритетности вашего патента…
Тедди широко зевнул и продолжил: «Патента за номером…». Он отложил перо и пробормотал:
— Мистер Бромли уехал в Бат, на все лето, и на отдыхе делами руководит. Жену в Грейт-Ярмут отправил. Сам, по слухам, целый этаж в гостинице снял, с новой пассией, из театра Друри-Лейн. Мне до такого, — он обреченно посмотрел на папки, что лежали у левого локтя, ожидая своей очереди, — мне до такого еще далеко. Только и знай, что принимай от гонца распоряжения и посылай с ним конверты, — Тедди прошелся по кабинету. Позвонив, — контора была по-летнему тиха, — он улыбнулся мальчику: «Саймон, вы мне кофе принесите, пожалуйста».
Тедди приоткрыл окно. Присев на подоконник, закурив, юноша взглянул на Треднидл-стрит, — улица была безлюдна. На ступенях портика Банка Англии никого не было, изредка по булыжнику проезжали кареты.
— Жарко, — он выдохнул сизый, ароматный дым. «Середина июня, а на море купаются уже. Мистеру Бромли, — Тедди принял от мальчика кофе, — мистеру Бромли каждую неделю из Мальверна в Бат телегу с водой посылают, другой он не пьет».
Тедди сладко потянулся:
— Письмо Хардвику. Потом эта тяжба с земельными участками в Суррее. Потом ты вернешься домой, нальешь холодную ванну, и ляжешь в нее, с бутылкой белого бордо и сигарой. Театры закончили сезон, устриц нет, — он вздохнул, — а в теннис играть и на лошади кататься в такую погоду, — совсем не хочется.
Дом на Ганновер-сквер был закрыт — мать, и отчим с детьми уехали в Мейденхед, взяв с собой Холландов.
Тедди жил в комнатах Майкла в Блумсбери, у Британского музея. Он представил себе уютный, бархатный диван. Зевнув, юноша твердо велел себе: «Надо закончить сегодняшние дела, отправить гонца в Бат, к патрону…»
Он потушил сигару в фарфоровой пепельнице и вспомнил ласковый голос Бромли:
— Я очень рад, Тедди, что ты хочешь оставить вклад своего отца в Банке Англии. Все-таки, Америка — совсем новое государство. Финансовая система там еще не устоялась, было бы жаль потерять такие сбережения… — он отряхнул и без того безукоризненно чистый сюртук:
-Разумеется, мы предлагаем услуги по доверительному управлению, ты и сам это знаешь, — Бромли улыбнулся.
— А семейная скидка? — хотел было, предложить Тедди. «Он ведет и дяди Питера дела, и дяди Джованни, и Холландов». Юноша посмотрел на тонкие, бледные губы Бромли, на его бесцветные, пристальные глаза за очками в простой, стальной оправе, — и прикусил язык.
Тедди допил кофе и открыл свой блокнот в красивом переплете испанской кожи. Он покусал серебряный карандашик: «Цветами тетя Изабелла занимается, мама и Мадлен — обедом, мне осталось только к портному сходить, в последний раз, купить кольцо… — он тяжело вздохнул. Отложив блокнот, Тедди опустил голову в руки.
Мораг писала исправно — каждый месяц. Он читал ровные строки — невеста рассказывала о деревенской школе, где преподавала, о поездках в Бостон, Нью-Йорк и Вашингтон, о бале на офицерских курсах в Вест-Пойнте, где учился Хаим. Тедди каждый раз искал в конце письма имя Марты.
— У Марты все хорошо, — читал Тедди, — она преподает в школах, и начала печататься, разумеется, под псевдонимом — в аболиционистских журналах.
— Марта выступает с проповедями в церквях для цветных, — прочитав это, Тедди улыбнулся и вспомнил ее страстный, низкий голос: «Поверь мне, когда-нибудь, мы сможем учиться в университетах. Женщины будут заканчивать Гарвард, работать в правительстве, станут адвокатами, врачами…»
Распечатывая очередное письмо, Тедди понимал, что больше всего боится увидеть короткую приписку: «Марта вышла замуж и очень счастлива. Они посылают тебе привет».
Но пока таких строк не было. «Ей двадцать два уже, — тихо сказал Тедди. «Нет, не смей, забудь. Надо поступить так, как велит тебе честь».
Он окунул перо в чернильницу и продолжил: «Патента за номером 1598, выданного вам 11 июня 1798 года…»
Невысокая, черноволосая девушка в шелковом, винно-красном платье, и такой же соломенной шляпке, высунулась из окна наемной кареты: «Здесь остановите».
«Бромли и сыновья, поверенные в делах», — блестели чеканные буквы на медной вывеске. Мораг расплатилась с кучером и проводила глазами карету: «Потом, все потом. Багаж в конторе порта, письма там же — я их тете Марте отдам. Я не могу, не могу его не увидеть».
Она оглянулась и чуть приподняла платье — тонкая щиколотка была обтянута кружевным чулком, маленькая ножка в замшевой, на каблучке, туфле, притоптывала от нетерпения.
— Шесть лет, — поджала губы Мораг.
— Шесть лет я прозябала на этом озере, и все потому, что Тедди надо было закончить, университет, встать на ноги…, Ничего, через две недели я стану миссис Бенджамин-Вулф, до конца наших дней. У меня будет дом в Бостоне, положение в обществе, мы будем ездить в Нью-Йорк, в Филадельфию. Стоило подождать. И Тедди всегда будет со мной, — девушка встряхнула головой и решительно постучала бронзовым молотком в дверь конторы.
Мальчик лет четырнадцати, в простом, темном сюртуке, нерешительно сказал, разглядывая Мораг: «Мисс…»
— Леди, — поправила его девушка, вскинув подбородок. «Мораг Маккензи, леди Кинтейл. Я невеста мистера Бенджамин-Вулфа, он в конторе?»
— Да, но… — мальчик хотел продолжить. Мораг, бесцеремонно отодвинув его, бросила: «Я пройду без доклада. Последите, чтобы нам не мешали».
Она удалилась в глубины конторы. Мальчик, вдохнув запах цветов, ошеломленно покрутил головой.
Дверь скрипнула. Тедди нахмурился, склонившись над бумагой: «Что еще там, Саймон?»
— Это не Саймон, — услышал он нежный, почти забытый голос. «Это я».
— Мораг! — он поднялся. «Как ты…»
— Сегодня, — она уже была рядом, она обнимала его, — маленькая, легко дышащая, он чувствовал ее поцелуи. «Сегодня утром, и прямо к тебе, Тедди, прямо к тебе, любовь моя. Ты скучал? — Мораг опустила руку вниз и улыбнулась: «Очень скучал».
Девушка сбросила папки на пол. Устроившись на столе, подняв юбки, она велела: «Иди, иди сюда…Багаж в конторе порта, я потом за ним пошлю. Иди ко мне, Тедди…»
— Дверь не закрыта, — еще успел подумать он. Потом Тедди увидел белую, нежную кожу, она, тряхнув головой, сбросила шляпку, угольно-черные волосы упали на сукно стола. Мораг, раздвинув ноги, расстегивая пуговицы на платье, шепнула: «Я вся, вся твоя, Тедди…»
Потом они лежали на персидском ковре. Мораг, подняв голову, спросила: «Ты на Ганновер- сквер живешь, или дом закрыт?»
— Особняк закрыт, — Тедди гладил ее полуобнаженную спину. «Все в Мейденхеде, к свадьбе готовятся. У меня еще одна сестра родилась, — он рассмеялся, — Юджиния. В мае как раз. Ты ее увидишь. У дяди Джованни с тетей Изабеллой, тоже девочка. Мне тебя надо отвезти в Мейденхед, я в комнатах у Майкла сейчас…»
