Москвест - Жвалевский Андрей Валентинович (книги регистрация онлайн бесплатно txt) 📗
– Что стоим? – раздалось над ухом. – Поприходят из глуши и пялятся! Ты из Кречетников или из Хамовников?
– Из Кречетников, – ответила Маша, уже поняв, что отвечать нужно быстро и уверенно.
– Еще два десятка перепелов, – сообщила строгая пожилая женщина в платке и сарафане.
– Зачем? – не удержалась от вопроса Маша.
– Будет пир княжий, – гордо ответила женщина, но тут же спохватилась. – А вообще, не вашего ума дело, ваше дело мои слова куда надо передать.
Маша кивнула.
– Ну что стоишь! – прикрикнула женщина. – Беги давай скорее!
Маша попыталась сделать жалобное лицо.
– Мне б хлебушка хоть кусочек, кушать хочется.
– Поразводили попрошаек, – забурчала женщина, но смилостивилась. – Ладно, сейчас вынесу…
Заскочила в терем, швырнула Маше в руки кусок лепешки, подтолкнула ее к воротам и ушла.
Маше пришлось втихаря пробираться обратно, к Мишке в сарай.
– Миша, я… – начала девочка и осеклась.
Рядом с Мишкой, просто неприлично рядом, сидела девка и, глупо хихикая, скармливала ему что-то вкусное. Мишка радостно засовывал в рот еду, одобрительно смотря, как девка наваливается на него сочной грудью.
– А кто это? – беззлобно спросила она, заметив Машу.
– Где? – Мишка крутанул головой. – Это сестра! – тут же, не моргнув глазом, соврал он.
Маша тупо смотрела на происходящее.
– А! – обрадовалась девка. – А такой брат у тебя пригожий! А я захожу, а он тут один лежит. Не дело такому красавцу одному лежать.
Девка захихикала и прижалась к Мишке еще сильнее.
– Я за едой ходила, – сказала Маша.
– Да не надо уже! – сказал Мишка. – Меня покормила… Кстати, тебя как звать?
– Агаша.
– Во! Меня Агаша покормила.
И Мишка по-хозяйски обнял Агашу. Та так радостно к нему прижалась, что Мишка немедленно покраснел и убрал руку.
– Агафья! – раздалось с порога. – И где тебя носит, тварь поганая? Сколько можно ждать!
Девка подскочила как ужаленная, кинула через плечо:
– Я к тебе ночью приду!
И унеслась на бешеной скорости, сверкая грязными пятками.
– Ну что ты так смотришь? – спросил Миша, глядя на окаменевшую Машу. – Ну пришла, ну покормила. А что я, по-твоему, отказываться должен?
Маша вышла из ступора через пару минут.
«Собственно, а что нового, – подумала она. – Что все мужики – козлы, я и так знала, спасибо маме, предупреждала много раз. А Мишка мне никто… Тот, который “типа папа”, так он маме мужем был. И то слинял, как только привалилась такая вот… Агаша. А Миша мне ничего не должен. Ну, в очередной раз про меня не подумал, ну и что?»
– Ты б мне хоть еды оставил, – тихо сказала Маша.
– Ой! – искренне огорчился Миша. – А тебя разве не покормили?
Маша с остервенением вгрызлась в сухую лепешку.
– Нам нужно пойти куда-то в Кречетники и передать заказ на перепелов, – со вздохом сказала Маша.
– Да ну, – отмахнулся Миша, – делать больше нечего. Что нам там делать в этих Кречетниках? Тут нужно тусить, вокруг княжеского двора. Тут хоть какая-то жизнь, может, что и выясним.
– Ну да, – вздохнула Маша, – если про князя мы еще что-нибудь можем вспомнить, то про все остальное – шансов почти нет.
– Вот и подумай, – предложил Миша. – Что ты помнишь про этого Калиту?
– Да почти ничего, – вздохнула Маша. – Знаю, что он жил в одно время со святым Петром.
– Кто это? – изумился Мишка.
– Святой. Покровитель Москвы, чудотворец. Его на иконах часто изображали. У бабушки висела.
Маша осеклась, не желая вдаваться в личные подробности. Уж больно трепетно относилась ее бабушка к этой иконе.
– В то время он был митрополитом, – сухо продолжила она.
– Ну и нормально, – сказал Мишка, – классный повод. Пошли, скажем, что мы пришли к святому Петру. Божьи люди, тыры-пыры…
– Ты хоть креститься умеешь, божий человек? – фыркнула Маша.
– Вот он меня и научит, – отмахнулся Мишка.
Сказать легко, сделать оказалось гораздо сложнее. Пробиться к князю почти невозможно, его не поймать. Дважды удалось увидеть его мельком, оба раза их теснили в сторону.
– Нужно проникнуть в терем, – сказал Мишка, с трудом увернувшись от конного отряда, следовавшего за князем. – Так мы до него не докричимся.
Маша никак не прокомментировала эту гениальную идею.
– Значит так, – продолжил он, оглядевшись, – сейчас ты пойдешь к терему, прикинешься дурочкой и будешь проситься на работу.
– Почему я? – возмутилась Маша.
– Да ты посмотри, ни одного мужика вокруг! Они где-то на стройке, наверное, работают. Или на войну ушли. Я тут, как дурак, все на меня пялятся.
– Ладно, – согласилась Маша. – А дальше что?
– Не знаю, что дальше! – возмутился Мишка. – У тебя есть идеи получше? Иди, вид у тебя что надо.
Маша вспыхнула, попыталась стряхнуть с рубахи грязь, поправила платок.
– Да бесполезно, – фыркнул Мишка, – и не нужно. Они тут все такие красавицы. Я буду в засаде сидеть. Как только тебя примут, я выскочу и договорюсь.
Вокруг терема Маша ходила долго, все никак не могла вклиниться в окружающую суету. Пару раз она попробовала обратиться к девкам, пробегавшим мимо, но те ошалело спрашивали:
– А?
И неслись дальше.
Помог случай. Та самая женщина, которая отправляла Машу в Кречетники, вышла из терема и, не глядя, вывалила прямо Маше под ноги здоровый горшок с помоями.
– Ай! – крикнула Маша.
– И ходют, и ходют! – рявкнула женщина.
И тут появился Мишка, который аккуратно плюхнулся на колени рядом с помоями, потянув за собой Машу, которой ничего не оставалось, как рухнуть в самую их середину. Мишка заголосил на одной ноте.
– Ай, матушка, две недели шли, ничего не ели! Молва идет по свету, что святой Петр чудотворец в святом граде Москве живет. Пустите с ним поговорить, Христом богом просим!
При упоминании святого Петра лицо женщины прояснилось, но быстро приняло прежнее пресное выражение.
– Что ж вы к князю в терем ломитесь, а? Шли б к митрополиту на подворье. И вообще… Давно уже Петра схоронили.
– Ай-ай-ай, – закричал Мишка и закрыл лицо руками. Получилось очень убедительно, как будто он узнал о смерти близкого человека. – Мне столько надо было ему сказать, столько сказать, – голосил Миша, не отнимая рук от лица. – О, Петр, как же так… На кого ж ты нас покинул…
Вокруг ребят уже собралась небольшая толпа. Дворовые девки, разинув рты, пялились на безутешного отрока, даже ленивая охрана высунулась из своих комнат.
– Глафира, надо б их к князю, – предложил один из воинов. – Петра знают… Князь, если прослышит, что мы их прогнали, зашибет насмерть.
– В гридницу их! – приказала Глафира. – И глаз не спускать, а то еще сопрут чего.
Гридница оказалась вовсе не темницей, а комнатой для гридны, то есть княжеской дружины. И была она почти пустая, – видно, князь со своими воинами куда-то отбыл из терема. Сидеть было скучно. Маша пошаталась из угла в угол и заглянула в соседнюю клеть, где суетилась Глафира.
– Давайте подсоблю, – предложила она.
Глафира глянула грозно, но согласилась.
– Мед по кувшинам разлей. Только не пей!
Маша б и не смогла это пить, напиток был крайне неаппетитный, ни по виду, ни по запаху.
– Издалече пришли? – спросила Глафира.
– Очень, – ответила Маша.
Глафира сунула ей в руки кувшин.
– Пойдем, отнесем в столовую избу.
Столы для пира были накрыты.
Выглядело все очень пышно, стол был заставлен золотыми и серебряными ковшами в виде лебедей, но бардак был немыслимый.
– Ой! – сказала Маша. – А давайте вот эту чашу сюда переставим. И вот этих птичек можно кусочками нарезать. И хлеба на том конце стола нет. И давайте блюдо почистим, оно потемнело совсем.
Глафира посмотрела на Машу с подозрением.
– Ты, девка, прислуживала кому?
– Давно дело было, – быстро соврала Маша, – но хорошим людям.
Маша вспоминала мамины уроки сервировки стола и лихо переставляла блюда.
