Паскуале Бруно - Дюма Александр (книги бесплатно без регистрации .TXT) 📗

— Разрешите мне в качестве знатока, ваше императорское высочество, рассмотреть поближе ваш великолепный костюм.

— Богоподобная дочь солнца, — проговорил капитан Альтавилла, обращаясь к княгине, — берегите свои золотые колокольчики, предупреждаю, вы имеете дело с Паскуале Бруно.

— Пожалуй, княгиня была бы в большей безопасности возле Паскуале Бруно, — послышался чей-то голос, — чем возле некоего известного мне

санфедиста

— Неплохо сказано, — заметил князь Бутера.

Капитан прикусил губы.

— Кстати, — сказал князь Каттолика, — вы слыхали о его последней выходке?

— Чьей?

— Паскуале Бруно.

— Нет, а что он сделал?

— Захватил фургон с деньгами, который князь Карини отправил в Палермо.

— Мой выкуп! — воскликнул князь Патерно.

— О Боже мой, да, ваше сиятельство, вы обречены быть жертвой неверных.

— Дьявол! Лишь бы король не заставил меня платить второй раз, — сказал Монкада.

— Не тревожьтесь, ваше сиятельство, — произнес тот же голос, который уже ответил Альтавилла, — Паскуале Бруно взял всего-навсего триста унций.

— Откуда вам это известно, господин албанец? — спросил князь Каттолика, стоявший рядом с говорившим — красивым молодым мужчиной двадцати шести-двадцати восьми лет в костюме жителя Вины [10].

— Я так слышал, — небрежно ответил албанец, играя своим ятаганом. — Впрочем, если ваше сиятельство желает получить более точные сведения, пусть обратится вот к этому человеку.

Тот, на кого указал албанец, возбудив всеобщее любопытство, был не кем иным, как нашим старым знакомцем Паоло Томмази; верный своему слову, он по приезде в Палермо отправился к графине Кастельнуово и, узнав, что она на балу, воспользовался своим званием посланца князя Карини, чтобы проникнуть в сады князя Бутера; в одно мгновение он очутился в центре толпы гостей, забросавших его вопросами. Но Паоло Томмази, как мы уже знаем, был настоящий храбрец, и его нелегко было смутить. Итак, он прежде всего передал графине письмо от вице-короля.

— Князь, — обратилась Джемма к хозяину дома, пробежав это послание, — вы и не подозревали, что даете прощальный вечер в мою честь. Вице-король приказывает мне прибыть в Мессину, и, как верная подданная, я отправляюсь в путь не позже завтрашнего дня. Спасибо, милейший, — продолжала она, вручая свой кошелек Паоло Томмази, — можете идти.

Томмази попытался воспользоваться полученным разрешением, но гости окружили его таким плотным кольцом, что об отступлении нечего было и думать. Пришлось сдаться на их просьбы, ибо условием его освобождения был подробный рассказ о встрече с Паскуале Бруно.

И надо отдать справедливость Томмази, он рассказал о разбойнике с чистосердечием и простотой истинно мужественного человека; он поведал без всяких прикрас своим слушателям о том, как был взят в плен и отведен в крепость Кастельнуово, как безуспешно стрелял в бандита и как тот в конце концов отпустил его, подарив великолепного коня взамен того, которого он лишился. Все выслушали эту невымышленную историю в полном молчании, свидетельствующем о внимании и о доверии к рассказчику; исключение составлял капитан Альтавилла: он поставил под сомнение правдивость честного бригадира. Но, к счастью для Паоло Томмази, сам князь Бутера пришел ему на помощь.

— Готов побиться об заклад, — сказал он, — что в этом рассказе нет ни слова лжи, ибо все приведенные подробности соответствуют, по-моему, характеру Паскуале Бруно.

— А разве вы его знаете? — спросил князь Монкада-Патерно.

— Я провел с ним целую ночь, — ответил князь Бутера.

— Но где же?

— На ваших землях.

Тут настала очередь князя Бутера; он рассказал о том, как произошла его встреча с Паскуале под Каштаном Ста Коней, как он, князь Бутера, предложил Паскуале служить у него, а тот отказался, рассказал и о том, что дал ему взаймы триста унций. При этих словах Альтавилла не мог удержаться от смеха.

— И вы полагаете, ваше сиятельство, что он вернет вам долг? — спросил он.

— Уверен в этом, — ответил князь.

— Раз уж мы коснулись этой темы, — вмешалась в разговор княгиня Бутера, — признайтесь, господа, нет ли среди вас еще кого-нибудь, кто видел Паскуале Бруно, разговаривал с ним? Обожаю истории про разбойников; слушая их, я положительно умираю от страха.

— Его видела также графиня Джемма Кастельнуово, — заметил албанец.

Джемма вздрогнула; все гости вопросительно посмотрели на нее.

— Неужели это правда? — спросил князь.

— Да, — ответила Джемма дрожащим голосом, — но я забыла об этом.

«Зато он ничего не забыл», — прошептал про себя молодой албанец.

Гости окружили графиню, но напрасно она попыталась избежать расспросов: пришлось и ей рассказать о сцене, с которой мы начали эту повесть, описать, как Бруно проник в спальню, как князь стрелял в него, как Паскуале явился в день свадьбы и убил из мести мужа Терезы; эта история была страшнее всех остальных и глубоко взволновала слушателей. Холодом повеяло на собравшихся, и, не будь всех этих нарядов и драгоценностей, трудно было бы поверить, что присутствуешь на празднестве.

— Клянусь честью, — воскликнул капитан Альтавилла, первым нарушив молчание, — бандит совершил только что величайшее свое преступление — испортил праздник нашего хозяина! Я готов простить ему другие злодеяния, но этого простить не могу. Клянусь своими эполетами, что отомщу ему. С этой минуты я буду без устали преследовать его.

— Вы это серьезно, капитан Альтавилла? — спросил албанец.

— Да, клянусь честью! И заявляю перед всем обществом, что ничего так не желаю, как встретиться лицом к лицу с этим бандитом.

— Что ж, это вполне возможно, — холодно проговорил албанец.

— И тому, кто сведет меня с ним, — продолжал Альтавилла, — я обещаю дать…

— Бесполезно назначать награду, капитан, я знаю человека, который безвозмездно окажет вам эту услугу.

— А где же я встречусь с этим человеком? — спросил Альтавилла, пытаясь насмешливо улыбнуться.

— Соблаговолите следовать за мной, и я обязуюсь свести вас с ним.

С этими словами албанец направился к выходу, как бы приглашая капитана следовать за ним.

Капитан помедлил немного, но он зашел слишком далеко, чтобы отступать: взгляды всех гостей были прикованы к нему; он понял, что малейшая слабость погубит его в глазах общества, к тому же он принял это предложение за шутку.

— Что ж! — воскликнул он. — Чего не сделаешь ради прекрасных дам!

И капитан последовал за албанцем.

— Знаете ли вы, кто этот молодой синьор, переодетый албанцем? — спросила дрожащим голосом графиня у князя Бутера.

— Нет, клянусь, — ответил князь. — Кто-нибудь знает его?

Гости переглянулись, но никто не ответил.

— С вашего позволения, — сказал Паоло Томмази, поднося руку к козырьку, — я знаю, кто это.

— Кто же он, отважный бригадир?

— Паскуале Бруно, ваше сиятельство!

Графиня вскрикнула и лишилась чувств. Это происшествие положило конец празднеству.

Час спустя князь Бутера сидел в своем кабинете за письменным столом и приводил в порядок какие-то бумаги, когда к нему вошел торжествующий дворецкий.

— В чем дело, Джакомо? — спросил князь.

— Я же говорил вам, монсиньор…

— Что именно?

— Вы только поощряете его своей добротой.

— Кого это?

— Капитана Альтавилла.

— А что он сделал?

— Что сделал? Ваше сиятельство, конечно, помнит о моем предупреждении. Я не раз говорил, что каждый раз он кладет себе в карман серебряный прибор.

— Ну, а дальше что?

— Прошу прощения! Но ваше сиятельство ответили, что, до тех пор пока он берет лишь свой прибор, возражать против этого не приходится.

— Помню.

— Так вот сегодня, ваше сиятельство, он взял не только свой, но и приборы своих соседей. Мне недостает целых восьми приборов!

— Тогда дело другое, — сказал князь.