Охотники на мамонтов - Ауэл Джин Мари Антинен (книги бесплатно полные версии TXT) 📗
Старому шаману нравилось учить Эйлу. Она была способной и очень сообразительной, а главное — было очевидно, что эта учеба доставляет ей большое удовольствие. Мамут видел, как она живо реагирует на его объяснения, на лице ее всегда отражались любопытство и заинтересованность или искреннее удивление, когда она вдруг постигала смысл того или другого понятия.
— Мне никогда не приходило в голову, что можно изображать слова! Неужели каждый может узнать смысл этих знаков? — спросила она.
— Некоторые знания считаются священными и передаются только посвященным ученикам очага Мамонта, но основная часть знаний доступна любому человеку, который проявляет интерес к учебе. Чаще всего случается так, что те, кто проявляет такой интерес, рано или поздно посвящают свою жизнь очагу Мамонта. Священные знания зачастую скрываются за обычными знаками, они открывают второй и даже третий уровень значимости. Большинство людей понимают, что это, — он нарисовал другой черный круг на костяной поверхности, — означает слово «все», но данный знак имеет и второе значение. Существует много символов, связанных с Великой Матерью, и это один из них. Он означает «Мут, Создательница Всего Живого». Множество других рисунков имеет свое значение, — продолжал он, рисуя зигзагообразную линию. — Вот этот, например, означает «вода».
— Да, такой символ был на карте Талута, когда мы охотились на бизонов, — сказала Эйла. — Я думала, что он обозначает реку.
— Верно, этим знаком можно обозначить и реку. Смысл его может изменяться в зависимости от того, где и в каком сочетании он будет нарисован. Если я, например, нарисую вот такой знак, — сказал он, проводя вторую зигзагообразную линию с несколькими добавочными черточками, — то он будет означать, что эту воду пить нельзя. И точно так же, как круг, этот символ имеет второе значение. Это знак страсти, любви, а иногда и ненависти. Кроме того, он является памяткой для одной нашей поговорки: чем тише река, тем глубже вода.
Эйла сосредоточенно свела брови, стараясь осознать смысл этой поговорки.
— Многие целители пользуются символическими обозначениями, которые помогают им запомнить те или иные понятия, так же как мы — памятками для поговорок, только их поговорки связаны с лекарствами и болезнями, и обычно никто, кроме самих целителей, их не понимает, — сказал Мамут. — Мне известна лишь часть таких памяток. На Летнем Сходе ты встретишься с другими целителями, и они смогут рассказать тебе гораздо больше.
Глаза Эйлы загорелись интересом. Ей вспомнилась встреча целительниц на Сходбище Клана, тогда она многому научилась от них. Они делились друг с другом своими способами лечения и снадобьями и даже научили ее новым ритмам, но важнее всего была сама встреча с другими людьми, с которыми можно было поделиться опытом.
— Мне хочется узнать как можно больше, — сказала Эйла, — ведь я общалась только с целительницами Клана.
— Мне кажется, Эйла, что ты сама не осознаешь, сколько знаний в тебе заложено. И большинство наших целителей даже не могут предположить, что ты столь опытная целительница. Некоторым явно придется поучиться у тебя. И я надеюсь, ты понимаешь, что должно пройти какое-то время, прежде чем они полностью признают тебя. — Старик заметил, как омрачилось ее лицо; ему хотелось придумать какой-нибудь хитрый ход, который позволил бы облегчить этот момент. Существовало много причин, из-за которых может осложниться ее встреча с другими Мамутои, особенно если учесть, что на Летнем Сходе собираются все стойбища. «Однако пока рано об этом думать», — решил он и сменил тему разговора: — Я хотел задать тебе один вопрос, касающийся целительной магии Клана. Ты просто хранишь в памяти все целебные травы, или у тебя тоже есть способы, облегчающие запоминание?
— Все хранится в моей памяти, я помню, как выглядят растения, какие у них семена, ростки и плоды; в каких местах они обычно растут и от каких болезней помогают. Помню, как смешивают травы, заготавливают и используют их. И остальные виды лечения я тоже запомнила. Иногда я придумываю какие-то новые средства или способы лечения, но, конечно, все эти нововведения основаны на моих исходных знаниях.
— Значит, ты не пользуешься ни символами, ни памятками? Задумавшись на мгновение, Эйла вдруг улыбнулась, поднялась с циновки и принесла свою лекарскую сумку. Вытряхнув ее содержимое, она аккуратно разложила перед собой множество разных пакетиков и мешочков, тщательно перевязанных веревочками или шнурками. Затем она выбрала два пакета.
— В этом пакете хранится мята, — сказала она, показывая его Мамуту, — а в этом — плоды шиповника.
— Откуда ты это узнала? Ведь ты же не раскрыла и даже не понюхала их?
— Я знаю, потому что эта веревка сплетена из волокон коры одного кустарника, а на конце ее завязаны два узелка. Завязка на пакете с шиповником сделана из волос лошадиного хвоста, и на ее конце завязан ряд из трех узелков, — пояснила Эйла. — Я могла бы различить их по запаху, конечно, если бы не было завязок, но некоторые сильнодействующие и даже опасные растения очень слабо пахнут, и иногда их можно даже перепутать с другими, безопасными травами. Надо быть очень осторожным. Поэтому я использую разные веревки и разное количество узелков и делаю отдельные пакеты для опасных растений и растений с разными запахами. Может быть, это тоже памятки?
— Да, умно… очень умно! — сказал Мамут. — Правильно, это и есть памятки. Но тебе нужно было запоминать все эти веревочки и узелки, ведь так? И все-таки это хороший способ, чтобы избежать путаницы.
Глаза Эйлы были открыты, но она лежала тихо и не двигалась. Вокруг было темно, если не считать тусклого ночного света, идущего от кучки раскаленных углей в очаге. Джондалар только что забрался на лежанку и как можно осторожнее перелез через Эйлу, чтобы лечь на свое место к стене. Как-то раз она подумала, что может спать и у стенки, но решила, что в этом случае Джондалар сможет ложиться и вставать совсем незаметно, а этого ей как раз и не хотелось. Он завернулся в меховое покрывало и лег на бок, повернувшись лицом к стене. Эйла знала, что он не мог заснуть так быстро, хотя он лежал неподвижно, и ей очень хотелось погладить и приласкать его. Однако он столько раз отвергал ее ласки, что Эйла боялась получить очередной отказ. Она чувствовала себя обиженной, когда он говорил, что устал, или притворялся спящим.
Джондалар не спал, дожидаясь, пока уснет она; и наконец ее ровное дыхание подсказало ему, что Эйла заснула. Тогда, осторожно перевернувшись на другой бок, он облокотился и посмотрел на Эйлу долгим тоскующим взглядом. Ее спутанные золотистые волосы разметались по темному меху. Исходившие от нее тепло и приятный женский запах пробудили в нем трепетное желание, ему хотелось обнять и приласкать ее, но он боялся, что она проснется и совсем не обрадуется, что ее разбудили. Джондалару казалось, что она неприязненно относится к нему с тех пор, как он обидел ее своей возмущенной и гневной реакцией на ту единственную ночь, которую Эйла провела с Ранеком. В последнее время каждый раз, когда они случайно касались друг друга, она вздрагивала и отступала. Джондалар уже подумывал, не перебраться ли ему на другую лежанку или даже в другой очаг. С одной стороны, он испытывал мучение, засыпая рядом с ней, но понимал, что еще мучительнее будет спать вдали от нее.
Легкая прядь волос, упавшая на лицо Эйлы, приподнималась от его дыхания. Джондалар протянул руку и легким движением убрал эту прядку в сторону, а затем тихонько лег на спину и позволил себе расслабиться. Он закрыл глаза и вскоре уснул под звуки ее размеренного дыхания.
Эйла проснулась с ощущением того, что кто-то смотрит на нее. Костер в очаге уже вновь горел ярким пламенем, и дневной свет прорывался сквозь приоткрытое дымовое отверстие. Повернув голову, она увидела черные горящие глаза Ранека, который наблюдал за ней из очага Лисицы. Лицо его озарилось широкой радостной улыбкой, когда Эйла сонно улыбнулась ему. Она была уверена, что место рядом с ней уже опустело, но решила все же убедиться в этом и похлопала рукой по складкам меховой шкуры. Затем, откинув свое покрывало, она начала одеваться. Она знала, что Ранек зайдет поздороваться с ней, только когда она выйдет к очагу.
