Карфаген смеется - Муркок Майкл Джон (читать книги онлайн без регистрации TXT) 📗
— Вы спите допоздна, полковник.
Вел он себя сурово, почти нетерпеливо. Он шагнул в темную комнату и сел в мое кресло. Я отдернул занавески и распахнул ставни — свет оказался неожиданно ярким и ослепил меня. Тем временем мистер Роффи пригладил волосы, поправил жилет и немного успокоился.
— Извините меня за вторжение. У меня есть кое–какие чрезвычайно хорошие новости, сэр. Я решил сразу приехать к вам, чтобы сообщить их.
Меня поразил контраст между внешностью мистера Роффи и его словами.
— Не хотите кофе? — Я потянулся за банкой.
— Спасибо, я уже позавтракал. Но я закурю, если вы не возражаете. — Он зажег большую сигару и втянул дым так, как изголодавшийся ребенок глотает материнское молоко. — Сегодня утром мистер Гилпин получил сообщение. Наша стратегия принесла плоды. Мы получили практически все необходимые подписи — Торговой палаты, Законодательного собрания штата, самого Конгресса. Они называют это «Мемфисским экспериментом», знаете ли. Вся страна будет следить за нами. Если мы добьемся успеха, Нэшвилл готов начать собственный проект, используя нашу компанию в качестве базовой.
Он явно был сбит с толку и расстроен, но я не мог понять, насколько это связано с его сообщением.
— Когда мы начинаем работу? — спросил я.
— В начале июня, если получим участок, который нам нужен. — Он тяжело вздохнул, возможно, пытаясь успокоиться. — Решающим для нас стало требование четырехсот пятидесяти тысяч долларов залога. Все, что нам сейчас нужно, — выложить наличные. Остальное пойдет как часы. Мы, несомненно, немедленно вернем наши деньги. Наша прибыль в первый же год будет стократной. Вы получили известия из Европы?
Я тяжело вздохнул и присел на край кровати. Конечно, я ничего не получал. Я изо всех сил старался сдержать дрожь.
Мистер Роффи уставился на меня сквозь завесу сигарного дыма.
— Что случилось?
— Я, в общем–то, надеялся, что за дверью мальчик из «Вестерн Юнион». Мои агенты сообщают, что инфляция в Германии вызвала панику по всему континенту. Именно поэтому дела движутся так медленно.
— Весь наш план зависит от вашего взноса, полковник. Возможно, в Нью–Йорке у вас есть какие–то средства, которые можно перевести в наличные.
— Недостаточно. — Я больше не мог придумать никаких оправданий. Вскоре, если Коля не ответит, мне придется признать, что я на самом деле беден. Я полагал (возможно, это прозвучит абсурдно), что в таком случае моя жизнь может подвергнуться опасности. Наконец я добавил:
— Сегодня придет ответ. А пока не поможет ли моя долговая расписка?
— Лучше, чем ничего. — В голосе мистера Роффи звучали одновременно и страх, и подозрение.
Извинившись, я удалился в ванную и принял немного кокаина. Когда я вернулся, руки по–прежнему дрожали, но мне удалось составить документ, в котором я пообещал передать сто пятьдесят тысяч долларов «Мемфисской авиационной компании».
— Наличные скоро будут, — заявил я.
— Сегодня или никогда, полковник. — Мистер Роффи аккуратно свернул документ и убрал его в нагрудный карман. Медленно поднявшись на ноги, посетитель повернулся к двери. — Все зависит от вас. Завтра мы втроем будем стоять у руля большого предприятия — или нас вываляют в смоле и перьях и вышвырнут из города. Мы с мистером Гилпином дали гарантии банкам, сенаторам, конгрессменам, чиновникам и кредиторам. Если не будет ваших денег, мы разоримся. Это, конечно, очень плохо и для мистера Гилпина, и для меня. Мы — люди чести. Насмешки и унижения, вероятно, погубят Гилпина. Но ведь вам тоже придется несладко, полковник. Тюрьма? Вас, разумеется, вышлют. Куда, как вы полагаете? — Его рука дрожала, когда он подносил сигару ко рту. — Во Францию?
Эта перспектива встревожила меня больше всего. Меня арестуют, как только я сойду на берег в Гавре. Я выпроводил Роффи. Вдохнув немалую дозу кокаина, я принял ванну, переоделся, выпил теплый кофе, который приготовил сам. Мне следовало рискнуть и послать Коле еще одну телеграмму. Какие оставались варианты? И тут меня внезапно осенило. Наш эксцентричный итальянский друг когда–то предлагал мне связаться с его кузенами, добившимися успеха в Америке. Я составил телеграмму на французском и пошел в «Вестерн Юнион». Я отправил послание Аннибале Сантуччи в Рим по адресу «Ресторан Мендосы, виа Каталана». Я объяснил, что мне нужно на несколько дней взять взаймы крупную сумму. Знает ли он в Америке человека, который мог бы помочь? Ответ нужно прислать на имя полковника Питерсона. Я в панике отослал еще несколько телеграмм Эсме, сообщив, что люблю и не забываю ее, а также миссис Корнелиус, которую попросил связаться со мной как можно быстрее. Я сделал все, что мог. Когда я поднимался по лестнице в свой номер, миссис Трубшоу, которой я назначил встречу, вошла через центральную дверь и спросила обо мне. Она меня отвлекла, а мне это было необходимо. Остальную часть дня я провел среди ее застежек и бантов, в изысканном греховном разврате. Я потратил остатки универсального лекарства, которое местные жители называли «конфеткой». Миссис Трубшоу отметила, что мистер Роффи и мистер Гилпин выглядят как–то нехорошо. Она боялась, что они прожигают жизнь. Если они не научатся осторожности, смерти от сердечного приступа им не миновать. «Два старых прохвоста так и не выросли», — сказала она. К вечеру, когда миссис Трубшоу помчалась домой, чтобы приготовить ужин мужу, я еще не получил ответов на свои телеграммы. Мне предстояло снова встретиться с партнерами и дать убедительное объяснение тому, что денег пока нет. Я подумал о неудачном вложении акций, о незадачливых брокерах, которые поместили капитал в какой–то сомнительный фонд. Но эта история требовала подтверждений и доказательств. Я вновь облачился в лучший вечерний костюм, затем сел и стал ждать неизбежного стука в дверь. Я решил: если они не появятся в течение часа, стоит отправиться в ближайший публичный дом хотя бы для того, чтобы пополнить запасы кокаина.
В семь тридцать я надел пальто и потянулся за шляпой и перчатками. В это время раздался стук. Открыв дверь и увидев мистера Гилпина, я был потрясен. Его обычно румяное лицо побледнело. Кожа, казалось, обвисла — теперь он походил не на бравого вояку, а на заключенного, поникли даже его усы. Он без единого слова переступил порог. Я тотчас сообщил, что пока не получил новостей.
— Мы так и поняли, полковник. — Он тяжело вздохнул. — Мы делаем все, что можем, лишь бы потянуть время. Я хорошо разбираюсь в людях. Я знаю, что вы не бросите нас в трудную минуту.
— Я целый день посылал телеграммы во Францию, Италию и Англию.
Он как–то странно кивнул:
— Вы понимаете, что последствия могут быть самыми серьезными?
— Наш план абсолютно надежен. Конечно, препятствия могут задержать нас, но мы преодолеем все трудности.
— Это не так просто, сэр. Мистер Роффи дал твердые гарантии. Наши триста тысяч не покрывают этой суммы. Ваше участие — дело жизни и смерти. Роффи уже на грани, сэр. Он думает о самоубийстве. Надеюсь, что вы не испытываете никаких подозрений на наш счет…
— Я вам целиком и полностью доверяю, мистер Гилпин. Все проблемы — из–за ситуации в Европе. Почти все правительства замораживают финансовые потоки — для них это нечто само собой разумеющееся.
— Но ведь сто пятьдесят тысяч долларов — не такие уж большие деньги для вас, сэр? — Он провел рукой по волосам, которые пару дней назад напоминали белую львиную гриву. Сегодня этот лев был похож на дохлую кошку.
— Средства вложены в основном в ценные бумаги. Мои агенты делают все возможное. Я надеюсь получить средства взаймы у своего банка. Но пока никаких подтверждений нет.
Погрузившись в размышления, мистер Гилпин затуманенным взглядом окинул мою комнату. Потом он трагически посмотрел на меня:
— Поймите, все дело в семье Роффи. Он — человек чести. Если он поймет, что не сможет сдержать слово… — Гилпин снова вздохнул и устремил взгляд на мой письменный стол.
Полагаю, он начинал относиться ко мне с подозрением, но все–таки еще не хотел выражать свои сомнения открыто. Мое положение с моральной точки зрения было ужасно. Все мои выдумки могли теперь привести к гибели человека.
