Королева викингов - Андерсон Пол Уильям (читать онлайн полную книгу txt) 📗
— Но ведь у нас с ним не было доселе серьезных столкновений. — Голос Рагнфрёда против его воли прозвучал неуверенно.
Вновь Гуннхильд заполнило ощущение горечи; так было не однажды после того, как она узнала последние новости из Исландии. Эта горечь напоминала ей вкус крови во рту. Ее голос был таким же холодным, как и ветер за стенами:
— Да, ни с ним, ни с его толстобрюхими трондами. Если какой-то народ ждет, чтобы его приручили, хорошенько отхлестав плеткой, то это тронды. Воистину, мы недооценили их при первом столкновении. Но тогда мы только-только вернулись в Норвегию. Нам было очень мало известно. Но теперь-то мы знаем.
А вам теперь принадлежит Викин, все южные области. Они ваши, и вы можете набрать оттуда людей. Идите на север вместе, каждый со своим собственным ополчением. Набирайте людей по пути. Ваше превосходство в силе должно быть подавляющим.
— Он сохранял мир и платил дань… — пробормотал Рагнфрёд.
— Выжидая свое время. Я не стала бы так часто встречаться с ним, соревноваться с ним в остроумии и хитрости ради пустого времяпрепровождения. Я говорю вам, что он порвет с нами, как только сможет. Даже сейчас он управляет огромным Траандло так, словно сам является королем, он насмехается над вашей властью и тем самым подрывает ее.
Эрлинг вспыхнул.
— Что хуже всего, он создал цитадель язычества. Мы не сможем сокрушить Тора, пока не сокрушим Хокона.
— И трондов! — крикнул Сигурд.
Тут все заговорили одновременно и вразнобой. Общий пыл разгорался, как огонь костра.
— Есть одна загвоздка, — несколько спокойнее сказал Харальд. — Мать, ты хочешь, чтобы все мы впятером отправились на север одним флотом. Но ведь за эти недели что-нибудь может случиться здесь.
— Здесь буду я, — ответила Гуннхильд.
Харальд кивнул.
— Не может быть никого более мудрого или более знающего — более стойкого сердцем, когда нужно. Однако, мать, ты женщина. Кое-кто мог бы посчитать, что ему удастся провернуть то или иное дельце. Мне было бы неприятно карать их, когда я… когда мы вернемся. Так мы можем испортить отношения с их друзьями.
Гуннхильд вскинула брови, как бы в удивлении.
— Я подумала об этом.
— Конечно. Ты говорила мне. Мы должны рассказать все моим братьям.
Да, он обладал кое-какой собственной мудростью. Если бы и остальным досталось столько же…
— Предложите сильному уважаемому народом мужу приехать сюда и оставаться здесь в ваше отсутствие. Объявите, что он будет говорить от вашего имени и поддерживать вас всеми доступными ему средствами.
Гудрёд усмехнулся.
— А ты будешь, ну, скажем, давать ему советы?
Его слова укололи ее, прежде чем она сообразила, что сын ни в малейшей степени не намеревался посмеяться над нею; он просто имел в виду, что если этот муж должен стать парусом, влекущим вперед повседневные дела королевства, то направлять руль будет ее рука.
— И кто же у вас на уме? — осведомился Рагнфрёд.
— Аринбьёрн Торисон из Сигнафюльки, — ответил Харальд. — Нет более верного человека. — Он улыбнулся. — Правда, он может поначалу почувствовать себя несчастным из-за того, что его не возьмут на войну. Мы должны сделать так, чтобы всем и каждому было известно: теперь, когда он достиг преклонных лет, мы не считаем его слабым, а, скорее, наоборот, настолько могущественным, что можем попросить его оказать нам такую помощь.
Гуннхильд сама назвала его имя. И она, и он могли продолжать не вспоминать о его дружбе с Эгилем Скаллагримсоном. А то, что придется работать с ним и его руками, могло бы улучшить то настроение, которое навалилось на нее.
Пусть Эгиль… пусть Олав Павлин… пусть они сидят в своей унылой серой Исландии. Это ей было предназначено метать копья.
II
Когда в должное время Аринбьёрн прибыл в Королевский Краг, Гуннхильд рассказала ему о тревожных слухах, которые в последнее время донеслись до нее. Те, кто передал их ей, сами видели немного, но уловили намеки и перешептывания. Среди бондов и рыбаков в районе Сотанесса, недалеко на севере, что-то происходило. Гуннхильд попросила Аринбьёрна послать людей, чтобы выяснить все доподлинно. Он ответил, что сделает это сам, и отправился, взяв с собой нескольких дружинников из оставшихся. Хотя путь был недальним, все же поездка продолжалась больше недели.
Аринбьёрн вошел в дом перед самым началом большой трапезы. Гуннхильд уже сидела на возвышении. Встав перед нею, он прогремел:
— Приветствую и славлю тебя, королева.
Она улыбнулась ему. Волосы и борода воина были почти совсем седыми, квадратное лицо сплошь изрезано морщинами, но осанка массивного тела, облаченного в грубую одежду, оставалась все такой же прямой.
— И я приветствую тебя, — ответила она. — Как прошло путешествие?
— Нам не пришлось сражаться, королева. — Его голос чуть заметно дрожал. — Но, уже высадившись на берег, мы обнаружили другую карфи. Страж возле нее сказал, что она доставила новости с далекого севера. Моряки ничего не сообщили нам, ибо кормчий решил, что должен поведать все тебе первой.
— Воистину, это справедливо. — Гуннхильд указала на человека, сидевшего рядом с нею на скамье. — Вот он, Вальгард Хьёрвардсон.
Аринбьёрн кивнул.
— Мы знаем имена друг друга с давних пор, когда вместе сражались в войске короля. Доброго дня тебе, Вальгард. О чем же твой рассказ?
Гуннхильд рассмеялась.
— О, сначала сядь. Здесь, рядом со мною. Пусть твои люди тоже рассядутся. Пейте, все, кто пришел, ибо вы, должно быть, измучены жаждой.
Аринбьёрн повиновался.
— Похоже, что новости хороши.
— Скажем, они могли быть и хуже. Намного хуже.
Вальгард пересказал все заново. Аринбьёрн слушал, наклонившись к нему, иногда прикладывал ладонь к уху, поскольку с годами стал туговат на ухо.
Направляясь на север, Эйриксоны узнали от своих разведчиков, что ярл Хокон призвал трондов к ополчению и снарядил свои военные корабли. Но, выяснив, какая сила шла против него, он не выступил навстречу королям, но кинулся в Южный и Северный Моерры и Раумсдальр, грабя, сжигая и убивая все на своем пути. Его враги теперь не могли набрать там много воинов или запастись продовольствием. Оттуда он отправил большинство трондов домой, а сам ушел куда-то с меньшим флотом, взяв с собой лучших воинов.
— После этого мы ничего не слышали о нем, — закончил Вальгард. — Когда я уехал оттуда, короли находились в Сигнафюльки и ожидали перемены ветра. Но, хотя он и был противным для них, для такого гонца, как я, он оказался наилучшим.
Аринбьёрн тяжело вздохнул.
— Сигнафюльки… Там все в порядке?
— Да. Как я уже сказал, Хокон даже не подходил к ним близко, а они к тому времени еще не взялись за его поиски. Он, должно быть, ушел далеко в море.
— Эту хитрую лису не так уж просто изловить, — сказала Гуннхильд, — но мы ее поймаем. Он не должен больше вредить королям своими злодеяниями. К настоящему времени они, вероятно, уже снова на пути в Траандхейм, открытый перед ними.
Она посмотрела на Аринбьёрна.
— А теперь расскажи нам о своей поездке.
Новости не вызвали в старом воине прилива ликования.
— Я думаю, что лучше будет поговорить об этом наедине, королева, — медленно ответил он. — Я не намерен оскорбить кого-либо недоверием, однако предполагаю, что ты не будешь довольна, если мой рассказ получит широкую известность.
Горящая головня, подброшенная в сухой лес, с неожиданной для самой себя холодной отстраненностью подумала Гуннхильд.
— Как тебе будет угодно. Приходи в мой дом поутру. — Она поспешила завернуться в радостную приветливость, словно в плащ. — Сегодня мы будем пировать и пить за победу для сыновей Эйрика.
Пользуясь присутствием Аринбьёрна, который с полным правом возглавил пир, она рано ушла спать, не прерывая общего веселья. Хотя Аринбьёрн был старше, казалось, что Гуннхильд годы гнетут сильнее. Ну и что удивительного — они были больше заполнены: любовью, потерями, радостью, печалями, тоской, поисками, неведомым, которое никогда не откроется его глазам. И все же она долго лежала без сна.
