Маленький дикарь - Марриет Фредерик (читать книгу онлайн бесплатно полностью без регистрации TXT) 📗
Джаксон выпил глоток воды и затих.
Так как я еще ничего не ел в этот день, то воспользовался этим, чтобы сходить в хижину, обещав скоро вернуться.
Я вернулся через полчаса и принес с собой Библию и молитвенник, так как мне пришло в голову, что Джаксон, может быть, попросит меня почитать ему, когда кончит свою исповедь. Он тяжело дышал, но мне показалось, что он заснул. Я не стал будить его. Глядя на него, я вспомнил его вопрос, «не достоин ли он сожаления?», и должен был признаться, что — да. Я спрашивал себя, в состоянии ли я простить человеку, который убил моего отца, и, подумав немного, решил, что могу. Разве он недостаточно уже наказан? Разве искупление уже не наступило? Я посмотрел на его безжизненную руку, и сердце мое сжалось при мысли, что в этом виновен я, несовершеннолетний еще юноша.
Наконец он заговорил:
— Ты здесь, Франк?
— Да, здесь!
— Я, кажется, поспал немного?
— Как вы себя чувствуете? — спросил я его ласково.
— Я чувствую, что бок мой еще больше онемел. Скоро наступит омертвение. Но дай мне кончить мою исповедь. Я хочу облегчить свою душу. Я могу умереть сегодня ночью или завтра и хочу покончить с этим. Подойди поближе, чтобы я мог тише говорить, тогда я буду в состоянии больше рассказывать!
Я пододвинулся к нему.
— Ты знаешь, как мы очутились на этом острове, и как я начал с того, что взбунтовался. Когда впоследствии я примкнул к другим и занял равное с ними положение, ненависть моя к твоему отцу как будто бы затихла на время, и я уже не думал о том, чтобы причинить ему вред. Но это продолжалось недолго.
После стольких смертей, когда капитан, твои родители и я остались одни на острове, во мне вновь возгорелись старые чувства, и я решил так или иначе избавиться от твоего отца. Я ждал только удобного для того случая. Твоя мать чувствовала отвращение к сушеной птице, и мы по очереди ходили по утрам ловить для нее рыбу. Я решил, что единственной минутой для приведения в исполнение моего ужасного замысла было именно то время, когда отец твой пойдет на утес. Я спрятался вблизи его и, улучив минуту, когда он заглянул вниз, чтобы посмотреть, показалась ли рыба на поверхности воды, подкрался к нему и столкнул его в море. Я знал, что он не умеет плавать. Еще минута, и я увидел, что он, после нескольких судорожных усилий, пошел ко дну. Я убежал и спустился в овраг, чтобы собрать связку дров и тем отклонить от себя подозрения. Но это мне не удалось, как ты сейчас увидишь. Я вернулся домой с дровами. При моем появлении капитан заметил:
— Однако это новость, Джаксон, что вы собираете дрова вне очереди! Чудесам нет конца!
— Как видите, я становлюсь очень любезным! — ответил я в смущении, не зная, что сказать. Я боялся взглянуть в глаза капитану и твоей матери, которая стояла рядом с ним, держа тебя на руках.
— Поймал ли мой муж рыбу, Джаксон, вы не знаете? Ему бы давно пора вернуться!
— Почем я мог знать, я ходил в овраг собирать дрова!
— Но два часа тому назад вы были на утесе. Капитан Джемс видел вас, когда вы шли оттуда.
— Конечно, я видел вас! — подтвердил капитан.
— Поймал ли Генникер хоть одну рыбу, пока вы были с ним?
Они не могли не заметить моего смущения.
— Да, я был на утесе, но не подходил к Генникеру, в этом я клянусь!
— Но я видел вас рядом с ним! — сказал капитан.
— Во всяком случае, я не смотрел на него!
— Одному из нас надо пойти позвать его, — сказал капитан. — Я оставлю с вами Джаксона! — обратился он к твоей матери.
— Да, да, — с волнением ответила она, — у меня дурные предчувствия; оставьте его здесь!
Капитан поспешно направился к утесу и через четверть часа вернулся, сильно взволнованный.
— Его там нет! — сказал он.
— Как нет? — ответил я, вставая. Я сидел на скале и все время молчал, пока капитан ходил к утесу. — Это очень странна!
— Более чем странно! — возразил капитан.
— Джаксон, пойдите, посмотрите, не увидите ли вы его, а я пока побуду с м-с Генникер.
Твоя мать тем временем сидела, опустив голову и закрыв лицо руками. Я рад был уйти, так как сердце мое сжималось при виде ее. Через полчаса я вернулся, сказав, что нигде не мог найти твоего отца.
Твоя мать была в хижине. Капитан пошел к ней, а я остался с чувствами Каина на душе. Это был ужасный день для всех. Никто ничего не ел. Твоя мать и капитан сидели в хижине, я же не смел, даже на ночь, занять обыкновенное свое место.
Всю ночь я пролежал на скалах. Спать я не мог, мне все время мерещилось тело твоего отца, как я видел поутру, когда оно погружалось в море. На другой день капитан вышел ко мне. Он был серьезен и мрачен, но, какие бы ни были его подозрения, он, очевидно, не решался обвинить меня.
Только через неделю увидел я твою мать. Все это время я не смел показываться ей на глаза, но, убедившись в том, что никто не возбуждает против меня обвинения, я опять ободрился, вернулся в хижину, и все пошло по-старому.
ГЛАВА XIII
Было, однако, очевидно, что твоя мать чувствовала ко мне отвращение, скажу даже, ужас, который не в силах была побороть. Она ничего не говорила, но никогда не смотрела на меня и редко отвечала на мои вопросы. Странно сказать, такое отношение ко мне с ее стороны не только не охлаждало меня, но, наоборот, еще сильнее притягивало к ней. Прежнее чувство влюбленности возгоралось во мне с новой силой. Чем более сторонилась она от меня, тем фамильярнее я становился. Я принял с ней шутливый тон, а капитану Джемсу приходилось иногда вмешиваться и унимать меня. Это был человек с сильной волей, который, в случае надобности, сумел бы совладать со мной. Я это сознавал вполне, и в его присутствии старался быть почтительным с твоей матерью, но как только он уходил, я становился отвратительно фамильярным. Кончилось тем, что твоя мать выразила желание, чтобы мы ходили на работу не по очереди, а вместе, и оставляли бы ее одну. Я не противился этому, но ненависть моя к капитану была безгранична. Вскоре, однако, случилось происшествие, освободившее меня от него, и благодаря которому я остался один с твоей матерью. Теперь я должен отдохнуть, подожди часок, и ты узнаешь остальное.
Ночь уже надвигалась, но луна ярко светила и придавала окружающим скалам особенно дикий и суровый вид. Они высоко громоздились одна над другой, а над ними звезды мигали в темной синеве небес, и месяц торжественно сиял в безоблачном эфире. Это была величественная картина природы, и какими ничтожными казались перед ней два живых существа — бедный мальчик и старый негодяй-убийца, готовящийся предстать перед лицом карающего Судьи. Сидя неподвижно около него, я испытывал чувство благоговения и трепета, но не страха. Я думал: Господь сотворил все это и весь мир, и его, и меня — так сказано в Библии. Я размышлял о том, что такое Бог, и так просидел часа два, погруженный в свои думы, пока, наконец, не заснул, прислонившись спиной к скале. Меня разбудил слабый голос Джаксона; он просил воды.
— Вот, — сказал я, наклоняясь над ним и подавая ему воду. — Вы давно проснулись?
— Нет, — ответил он, — я только сейчас тебя позвал!
— А я заснул немного. Напившись воды, Джаксон сказал:
— Я теперь кончу. Бок начинает гореть. Он рассказал мне следующее:
— Месяца через четыре после смерти твоего отца, мы отправились однажды в овраг за дровами. Капитан шел по краю утеса, я следовал за ним. У каждого из нас было в руках по куску веревки, которой мы связывали дрова. Он вдруг поскользнулся и оступился, но, схватившись за куст, который случайно пустил корни в скале, удержался, хотя уже наполовину висел над пропастью.
— Подай мне конец твоей веревки, — сказал он мне совершенно спокойно, несмотря на страшную опасность, в которой находился.
— Хорошо! — ответил я.
— Скорей, скорей — куст подается!
Я делал вид, что очень тороплюсь, но нарочно запутал веревку вокруг ног и затем долго возился, как бы стараясь распутать ее. В это время капитан опять закричал: «Скорее!», и едва он успел произнести это слово, как ветка, за которую он держался, оборвалась, — и он полетел вниз.
