Кровавые вороны Рима - Скэрроу Саймон (хороший книги онлайн бесплатно .txt) 📗
Дорога оказалась не из легких и большей частью представляла собой размытую грязную тропу. На участках, где она переходила в сплошное месиво, дорожные инженеры соорудили бревенчатую гать, засыпав промежутки между бревнами землей, чтобы обеспечить беспрепятственный проход колонн на марше, а также проезд всадников и колесного транспорта. Дождя пока не было, но все небо затянуло тяжелыми облаками, а в ложбинах стоял густой белый туман. Солнце так и не появилось, а потому картина вряд ли изменится до конца дня. Катон мысленно представил, какое впечатление произвел остров на римлян, высадившихся здесь первыми. Прохладный сельский воздух стал настоящей отрадой после зловонного Лондиния. Стоял конец апреля, и на голых ветвях деревьев и кустарников уже набухли почки, а кое-где пестрели яркими пятнами первые цветы. Вскоре город остался далеко позади, и лишь едва заметная коричневая линия на волнистом горизонте напоминала о его присутствии.
Катон быстро приспособился к характеру своенравной лошади и теперь мог лучше рассмотреть спутников. Перед отъездом в штабе губернатора состоялась короткая процедура знакомства, но Катон тут же забыл большинство имен. Однако этот тип людей был ему хорошо знаком. Остория сопровождали десять специально отобранных легионеров, выполняющих обязанности личных охранников. Закаленные в боях ветераны с безупречными послужными списками, которые готовы защищать губернатора ценой собственной жизни. Помимо них шесть трибунов, младших офицеров, которые будут получать должности в гражданской администрации и, возможно, в один прекрасный день попадут в сенат. А уж оттуда несколько избранных получат пост губернатора одной из римских провинций. Подобный путь проделал и Осторий Скапула, посвятивший жизнь двойным идеалам Рима и прославлению своего семейства. Несомненно, теперь он стремится завершить карьеру окончательным покорением Британии. Жаль только, что у местных племен на этот счет совсем другие планы.
В хвосте отряда ехал переводчик из местных жителей. Хотя глядя на аккуратно подстриженные волосы, красную тунику и плащ, можно легко принять его за римлянина. И лишь кельтская гривна с затейливым рисунком на шее выдавала его истинное происхождение. Теперь переводчика, стройного ухоженного мужчину лет тридцати, звали на римский лад Маркоммием, и с первого взгляда становилось ясно, что он распрощался с образом жизни и обычаями своего народа.
Катон ехал следом за трибунами, а Макрон пристроился к телохранителям и уже завязал с ними разговор. Они оживленно болтали под монотонный стук копыт, а небольшой отряд продвигался тем временем по тропе, проходящей по покрытым зелеными холмами землям племени атребатов. Среди дубовых рощ виднелись участки возделанной земли и крестьянские хижины, а кое-где встречались и поместья с ухоженными полями правильной формы. На пути то и дело попадались местные жители, трудящиеся на земле, которых Осторий приветствовал с улыбкой. Остальные офицеры следовали примеру губернатора, и Катону такое поведение пришлось по душе. Он никогда не одобрял высокомерия римлян к завоеванным народам. Ведь самый быстрый способ насадить римские нравы – установление добрых отношений, а самый верный путь вызвать ненависть – унижение людей, обращение с ними как с существами неполноценными. Такая политика вызывает лишь обиду и возмущение, а во многих случаях приводит к открытому бунту.
Через некоторое время Осторий придержал коня и поравнялся с Катоном. Дорога спустилась вниз, в долину, заполненную туманом, окутавшим всадников плотным облаком, сквозь которое едва виднелись смутные очертания деревьев и кустарников.
– Перед отъездом я проинструктировал трибунов и телохранителей, и сейчас хочу удостовериться, что вы с центурионом Макроном тоже введены в курс дела, – начал разговор Осторий. – Думаю, судьбоносное значение грядущего события понятно. Это наш последний шанс заключить мир с Каратаком и его сторонниками. Разумеется, нет гарантии, что он явится на встречу собственной персоной, однако там соберутся люди, разделяющие его взгляды, и, несомненно, обо всем доложат своему вождю. Многие уже являются нашими надежными союзниками, однако надо признать, что противников у Рима тоже хватает. Но все равно большинство проголосует за мир, а не за войну, и встреча принесет пользу, так как наглядно продемонстрирует, что сопротивляющиеся власти Рима находятся в изоляции. И все же я ничего не принимаю на веру, а потому хочу предупредить вас, а также находящегося в вашем подчинении старшего центуриона: относитесь к делегатам из числа местных жителей с подобающим уважением. Надеюсь, это ясно?
– Да, господин губернатор.
– Мое распоряжение распространяется и на друидов, которые также будут присутствовать на встрече.
– Друиды? Я считал их нашими самыми ярыми врагами. Они не раз подтверждали это мнение, когда мы с Макроном служили в Британии несколько лет назад.
– Они и сейчас люто нас ненавидят, и есть официальная установка истребить их всех до последнего. Только если мы запретим друидам присутствовать на сходе, надежды на заключение мира нет. От души надеюсь, что сумеем их убедить, воззвав к разуму.
– Друиды, насколько я их помню, оголтелые фанатики, – прищелкнул языком Катон. – И они скорее примут смерть, чем пойдут Риму даже на самые малые уступки.
– Я уже говорил вам, префект, не следует судить по прошлому, – с нескрываемым раздражением перебил Осторий. – Люди меняются, и наступает момент, когда даже самым заклятым врагам надоедает убивать друг друга, и тогда вдруг возникает желание договориться о мире.
– Согласен, ваши слова верны в отношении нормальных людей, но не друидов.
– Отбросьте подобные мысли, префект. Я ведь не забавы ради затеял этот разговор. Между нами не должно быть места непониманию, префект Катон. Будете вести себя любезно и предупредительно со всеми, включая друидов. Нет, в особенности с друидами. Мой приказ распространяется и на вашего приятеля центуриона. И не вздумайте затеять с кем-нибудь ссору. Понятно?
– Да, господин губернатор.
– Прекрасно. Каратаку, если он соизволит появиться, также оказывать подобающие знаки почтения, как и любому представителю племени силуров или ордовисов.
– Слушаюсь, господин губернатор.
– Тогда будьте добры, проследите, чтобы центурион Макрон тоже уразумел, как нужно себя вести.
Губернатор пришпорил лошадь и вскоре занял прежнее место во главе колонны. Глядя вслед Осторию, Катон чувствовал, как в душу закрадываются дурные предчувствия. Похоже, губернатор делает слишком высокую ставку, стремясь любой ценой заключить мир. Даже если удастся убедить Каратака сложить оружие, Осторий должен понимать, что условия такого мирного договора будут неприемлемы для Рима, если их истолкуют как унизительные для императора и его легионов. И хотя Катон полностью разделял желание губернатора положить конец вражде, он все равно опасался, что после схода борьба вспыхнет с новой силой. И это, разумеется, обрадует Макрона. Катон с грустью улыбнулся. Его друг жаждал битвы и на поле боя чувствовал себя как рыба в воде. Война была его стихией. Любопытно посмотреть, как Макрон будет выполнять приказ губернатора.
Придержав коня, Катон дождался, когда Макрон и легионеры с ним поравняются. Похоже, друг оправился после похмелья и рассказывал какую-то занимательную историю, не выпуская из рук бурдюк с вином, который ему услужливо предложил один из легионеров.
– …и вот я говорю: «Скверно, если девица одноногая». А этот осел ничего не понял!
В ответ раздался дружный хохот.
– Старая история, – обратился Катон к другу. – Слышал ее от тебя уже раз десять, не меньше.
– Хорошая шутка как вино, с годами становится только лучше, – парировал Макрон и, перебросив поводья через луку седла, приник к бурдюку с вином.
– Разумно ли это?
– Надо опохмелиться, – причмокнул губами Макрон.
– Видела бы тебя сейчас матушка. Интересно, что бы она сказала?
– Даже не представляю. А ты что делаешь в хвосте среди рядовых?
