Дочь императора - де Бре Альфред (книги без регистрации бесплатно полностью TXT) 📗
– Где я? – прошептал он. – Что со мной случилось?
– Тише! – сказала Маргарита, делая ему знак замолчать. – Не говорите еще.
Он устремил взор свой на лицо молодой девушки. Вскоре взгляд его сделался яснее, и он начал собираться с мыслями и припоминать.
– Без сомнения, Бог послал мне одного из своих ангелов, – прошептал он нежным и слабым голосом, каждый звук которого проникал в сердце Маргариты. – Благословляю вас за ваше сострадание, благородная дама; но если у вас есть какая-нибудь жалость ко мне, то не старайтесь возвратить меня к жизни. Клянусь вам, что в моем положении смерть – лучший исход для меня.
– Не говорите так, мессир, – поспешно прервала его Маргарита. – Не оскорбляйте Бога, сомневаясь так в Его милосердии.
– Увы, – отвечал он, – если бы вы знали все несчастья, которые тяготеют надо мной, вы бы поняли, что жизнь для меня будет отныне самой тяжелой нощей.
– Зачем отчаиваться? Еще много времени у вас впереди. Может быть, Господь воздаст вам за все, что вы претерпели.
Он молча созерцал восхитительное лицо молодой девушки и глубоко вздохнул.
– Да услышит вас небо! – прошептал он.
Утомленный разговором, он снова закрыл глаза и потерял сознание.
В эту минуту возвратилась Марианна.
Ее приход заставил больного открыть глаза. Увидев ее, он затрепетал и употребил всевозможные усилия, чтобы встать, но безуспешно.
– Не бойтесь ничего, – сказала ему Маргарита, – это друг, и вы можете рассчитывать на ее скромность так же, как и на мою.
В то смутное время, обильное частыми войнами при отдаленности городов, малом числе медиков, большая часть владельцев замков обладали некоторыми познаниями во врачебном искусстве.
Молодая девушка остановила кровь, текущую из раны незнакомца; потом перевязала ее с такой ловкостью, которая обличала, что уже не раз она оказывала добрые услуги бедным людям околотка.
Окончив перевязку, Маргарита попросила свою подругу сбегать в замок, чтобы принесли носилки, необходимые для переноски раненого в Гейерсберг.
– Нет, нет! – поспешно вскричал больной, хватаясь за платье Марианны, уже готовой удалиться. – Умоляю вас, не делайте этого! Я вас благодарю от всего моего сердца за предлагаемое мне гостеприимство, но принять его не могу.
– Отчего же?
– Мне кажется, что теперь я уже настолько силен, что могу идти сам. Я добреду до какой-нибудь крестьянской хижины и попрошу там гостеприимства.
– Вам будет там неудобно. Кто будет за вами ухаживать?
Незнакомец вздохнул и отвечал жестом, который выражал: «Нет нужды!»
– Моя приемная мать добра, – возразила Маргарита.
– Я это знаю, – сказал он, – знаю, что ее чтят как святую, на двадцать миль в окружности; но она ничего не может сделать для меня. В настоящую минуту я должен скрываться, как преступник, хотя я и не могу упрекать себя ни в каком преступлении; я клянусь вам в этом перед Богом! – прибавил он с энергией, останавливая на Маргарите свой прямой и честный взгляд, который вполне убедил сердце молодой девушки.
– Я вам верю, мессир, – отвечала она с волнением, – поэтому-то я и прошу вас в замок Гейерсберг. Никто вам не будет надоедать там расспросами. Вы будете совершенно в безопасности. Никто не помнит, чтобы кто-либо из обитателей этого древнего жилища бывал изменником.
– Я не могу вступить в этот замок, даже если он был бы жилищем моего брата, – сказал незнакомец. – Умоляю вас, сударыня, не настаивайте более. Отказываясь следовать за вами в Гейерсберг, я лишаю себя счастья провести несколько времени под одной с вами крышей. А кто знает, когда еще я вас увижу! Простите меня, сударыня, что слишком сильные причины заставляют меня отказаться от вашего предложения.
Хотя, по-видимому, незнакомец был немец, но в его голосе и взгляде проявлялось это ласкающее и убеждающее выражение, которое придает столько прелести некоторым итальянским натурам.
Каждое его слово трогало сердце обеих девушек, а особенно Маргариты. Сквозь опущенные ресницы она чувствовала восторженный и страстный взгляд раненого, устремленный на нее.
– Что с вами будет? – промолвила она.
– Я уже сказал вам, – отвечал он, – доплетусь до какой-нибудь крестьянской избы.
– Кроме хижины старой Лисбеты, которая здесь поблизости, вы на пространстве двух или трех миль не найдете никакого жилища. А так далеко вы не будете в состоянии идти.
– Я постараюсь.
Сделав два или три шага, он зашатался. В глазах у него затуманилось; ему показалось, будто колеблется земля под ногами; он инстинктивно искал опоры.
Увидев его слабость, Маргарита и Марианна бросились к нему.
В руке Маргариты изнемогающий раненый нашел себе опору, которая поддерживала его от падения.
– Вы теперь убедились, что не в состоянии идти один? – проговорила Маргарита, трепещущая от беспокойства, которое ей причинила слабость больного. – Если вы отказываетесь идти в замок, то мы проводим вас до Лисбеты. Это бедная шестидесятилетняя старуха, слепая и почти впавшая в детство. Вам будет у нее беспокойно, но, по крайней мере, вы будете там в безопасности.
– Как вы добры! – проговорил он.
– Возвратясь в замок, я расскажу о вас моей матери. Она вам пришлет постель и провизию.
Он грустно покачал головой.
– Послушайте, – сказал он, – вы может быть найдете меня очень странным и неблагодарным, но если, проводив меня к этой старой женщине, вы обязаны сказать кому-либо о моем присутствии, я буду просить вас лучше предоставить меня моей горькой участи. Во всяком случае, это будет лучше, потому что несчастье, тяготеющее над моей головой, преследует не только меня, но и всех тех, кто оказывает мне участие.
Сердце молодых девушек обладает столь сильным чувством преданности, что последняя фраза незнакомца окончательно поколебала нерешимость Маргариты.
– Хорошо, – сказала она, – позвольте нам довести вас до Лисбеты, и я вам обещаю, что мы никому не скажем о вас.
– Я не знаю, как благодарить вас за вашу доверчивость и доброту, – сказал незнакомец, – да наградит вас Господь за это!
Поддерживаемый молодыми девушками, он медленно достиг хижины, которая находилась не далее четверти мили.
Несмотря на бодрость и энергию, которые поддерживали его силы во время этого перехода, бедный молодой человек был до того изнурен и так страдал, что Маргарита чувствовала, как он дрожал при каждом шаге.
В сердце ее отдавалась эта болезненная дрожь раненого.
Она страдала не меньше него, как она потом сама говорила.
Понятно, какое могущественное влияние произвели эти события на сердце Маргариты, сердце, еще не тронутое житейскими бурями.
Раненый был устроен в небольшой чердачной комнате домика, занимаемом Лисбетой. Комната эта была южная; она завалена была соломой и наполнена пылью, которую нужно было стереть. Марианна усердно принялась за это дело, и прекрасная Маргарита не побрезговала помочь ей.
Наконец комната приведена была в порядок, молодые девушки устроили соломенную постель, на которую постелили кое-какие нашедшиеся у Лисбеты простыни и одеяла.
Несмотря на свои лета и слепоту, Лисбета с удивительной ловкостью помогала им.
Большая трудность предстояла теперь незнакомцу взобраться по лестнице, которая вела в его будущее помещение.
Поддерживаемый своими покровительницами и цепляясь за перила, он хотя и совершил это трудное восхождение, но усилия, которые он при этом делал, раскрыли его раны.
Кровь полилась так сильно, что несколько минут опасались, что нельзя будет ее остановить. Одно мгновение даже биение пульса и сердца прекратилось, и смертельная бледность покрыла прекрасное лицо незнакомца.
Когда он пришел в себя, первый его взгляд встретил встревоженные и наполненные слезами глаза Маргариты.
На раны нужно было наложить новые повязки.
Через час незнакомец впал в какое-то усыпление, которое не походило на нормальный сон, но было скорее следствием слабости.
Молодые девушки, поручив его попечениям старой Лисбеты, с приказанием хранить обо всем молчание, поспешили возвратиться в замок.
