Сан-Феличе. Книга первая - Дюма Александр (читать книги онлайн полностью без регистрации TXT) 📗
— Скажи, что я люблю его вечно, что эта любовь будет длиться, пока я живу, — произнесла она с божественной ясностью взгляда. — А теперь пойди передай Микеле, чтобы он не уходил: мне нужно поговорить с ним перед отъездом; я надеюсь, что он проводит меня до лодки.
Нина удалилась.
Оставшись одна, Луиза прижалась лицом к подушке, лежавшей на кровати, и, поцеловав оставшуюся там впадину, в свою очередь вышла из комнаты.
Пробило три часа, и кавалер Сан Феличе, с присущей ему точностью, которую ничто не могло нарушить, появился на пороге столовой из дверей своего рабочего кабинета. Одновременно с ним вышла из своей спальни и Луиза.
Микеле в ожидании стоял на крыльце у входной двери.
Кавалер обвел комнату глазами.
— Где же Микеле? — спросил он. — Я надеюсь, он никуда не ушел?
— Нет, — ответила Луиза, — вот он. Входи же, Микеле! Кавалер зовет тебя, и мне тоже нужно поговорить с тобою!
Микеле вошел.
— Ты знаешь, что сделал этот молодец? — обратился Сан Феличе к Луизе, положив руку на плечо Микеле.
— Нет, — сказала молодая женщина, — но, наверное, что-нибудь хорошее, я в этом уверена. — И добавила меланхолически: — В Маринелле его зовут Микеле-дурачок, но дружба, которую он к нам питает, по крайней мере на мой взгляд, заменяет ему разум.
— Черт возьми! — воскликнул Микеле. — Вот это славно!
— Это истина, о которой едва ли стоит говорить, — продолжал Сан Феличе с доброй улыбкой, — я был так расстроен, входя сегодня, когда вернулся домой, что ничего тебе не рассказал. А ведь он спас мне жизнь!
— Полноте! — запротестовал Микеле.
— Спас жизнь! Но как это? — воскликнула Луиза внезапно изменившимся голосом.
— Представь себе, нашелся такой шутник, который захотел заставить меня поцеловать голову этого несчастного Феррари и, когда я отказался, назвал меня якобинцем. А сейчас опасно иметь такую кличку. Слово возымело свое действие. Микеле бросился между мной и толпою и поиграл немного саблей. Тот молодчик убрался, как мне показалось, бормоча угрозы. Что же все-таки он мог иметь против меня?
— Против вас — ничего. Вероятно, он просто обозлился, увидя ваш дом. Вспомните, что вы рассказывали доктору Чирилло про убийство, которое происходило под вашими окнами в ночь с двадцать второго на двадцать третье сентября. Видимо, это один из тех пяти-шести мерзавцев, которым так здорово досталось от их жертвы.
— А-а! Так это возле моего дома он получил шрам под глазом?
— Вот именно!
— Мне понятно, что это место могло вызвать у него неприятные воспоминания. Но сам-то я тут при чем?
— Разумеется, ни при чем. Но если у вас будет когда-нибудь дело в квартале Старого рынка, я вам скажу: «Синьор кавалер, пожалуйста, не ходите туда без меня!»
— Это я тебе обещаю. А сейчас, мой мальчик, обними свою сестру и садись с нами за стол.
Микеле привык к тому, что время от времени Сан Феличе и Луиза оказывали ему эту честь, и принял приглашение без всяких отговорок, тем более сейчас, когда, получив чин капитана, он поднялся по социальной лестнице на несколько ступенек, приблизившись тем самым к своим благородным друзьям.
Около четырех часов пополудни на улице у калитки остановилась карета и Нина отворила дверь секретарю герцога Калабрийского, который прошел с кавалером в его кабинет и почти тотчас же вышел.
Микеле сделал вид, что ничего не заметил.
Выйдя из кабинета с секретарем принца и проводив его, кавалер сделал Луизе знак, без слов спрашивая, может ли он довериться Микеле.
Луиза, знавшая, что Микеле готов умереть за нее также, как и за Сан Феличе, и даже с еще большей готовностью, ответила утвердительно.
Кавалер с минуту молча смотрел на юношу.
— Мой дорогой Микеле, — сказал он, — ты должен обещать нам, что бы ни случилось, ни единым словом не выдать тайны, которую мы собираемся тебе доверить.
— О-о! А ты знаешь эту тайну, сестрица?
— Да.
— И нужно о ней молчать?
— Ты слышал, что сказал кавалер? Микеле перекрестил себе рот.
— Говорите. Это, как если бы Беккайо отрезал мне язык.
— Хорошо, Микеле. Сегодня вечером все уезжают.
— Как все! Кто же это?
— Король, королева, королевская семья, мы сами. Глаза Луизы наполнились слезами. Микеле бросил на нее быстрый взгляд и увидел эти слезы.
— И куда уезжают?
— На Сицилию. Лаццароне покачал головою. Кавалер вздохнул.
— Я не имею чести быть советчиком его величества, — сказал Микеле, — но если бы я им был, то сказал бы: «Государь, вы делаете ошибку».
— Ах, почему у него нет таких честных советчиков, как ты, Микеле!
— Ему говорили об этом, — возразил кавалер, — говорил и адмирал Караччоло, и кардинал Руффо; но королева боялась, господин Актон боялся, князь Кастельчикала боялся, и после сегодняшнего убийства король решил уехать.
— О-о! — воскликнул Микеле. — Теперь я начинаю понимать, почему среди убийц я видел Паскуале Де Симоне и Беккайо. Что до фра Пачифико, то бедняга, так же как и его осел, просто не знал, зачем он там оказался!
— Так, значит, Микеле, ты веришь, что королева… — начала Луиза.
— Тсс, сестрица! О таких вещах в Неаполе не говорят вслух. О них только думают. Но что поделать, король совершает ошибку. Если бы он оставался в Неаполе, французы никогда не вошли бы сюда, никогда! Мы все скорее полегли бы тут костьми! Ах, если бы народ знал, что король хочет уехать!
— Да, но об этом никто не должен знать, Микеле. Вот почему я заставил тебя поклясться не выдать ни словом того, что я собираюсь тебе открыть! Сегодня вечером мы уезжаем.
— И сестрица тоже? — переспросил Микеле удивленно.
— Да, она хочет ехать, хочет сопровождать меня, мое дорогое, возлюбленное дитя! — произнес кавалер Сан Феличе, протягивая через стол руку, чтобы пожать руку Луизы.
— Что ж, — сказал Микеле, — вы можете гордиться: ваша жена святая!
— Микеле!.. — прошептала молодая женщина.
— Я знаю, что говорю. И вы уезжаете, вы уезжаете сегодня? Madonna! А я… о, как хотелось бы мне быть кем-нибудь, кто мог бы сопровождать вас!
— Поедем, Микеле, поедем! — вскричала Луиза, не в силах устоять перед надеждой иметь рядом друга, с которым она могла бы говорить о Сальвато.
— К сожалению, это невозможно, сестрица! У каждого свой долг. Твой долг призывает тебя уехать, мой — велит мне остаться. Я капитан, вожак народа, и сабля висит у меня на боку не только для того, чтобы вертеть ею над головой Беккайо. Она у меня, чтобы сражаться, защищать Неаполь и прикончить как можно больше французов. Луиза вздрогнула.
— Ну-ну, успокойся, сестрица! — смеясь, сказал Микеле. — Я же не всех их убью!
— Стало быть, — продолжал Сан Феличе, — мы отправляемся сегодня вечером с набережной Витториа. Оттуда нас доставят на фрегат адмирала Караччоло, который стоит позади Кастель делл'Ово. Я хотел просить тебя не покидать свою сестру и в случае необходимости при посадке сделать для нее то, что два часа тому назад ты сделал для меня, — другими словами, защитить ее.
— О, на этот счет вы можете быть совершенно спокойны, кавалер. Ради вас я дал бы себя убить, но ради нее позволил бы изрубить себя на куски! Дело не в том. Вот если бы народ узнал обо всем этом, какой бы страшный мятеж начался!
— Я полагаюсь на твое слово, Микеле, — напомнил кавалер, вставая из-за стола. — Ты не покинешь Луизу, пока она не сядет в лодку.
— Будьте спокойны. Я не отойду от нее ни на шаг, буду как ее собственная тень в солнечную погоду, хотя сегодня я не очень-то знаю, что каждый из нас сделал со своей тенью.
Кавалеру нужно было привести в порядок свои бумаги, уложить книги и все начатые рукописи — словом, все, что ему надо было взять с собою, и он удалился в свой кабинет.
Микеле, которому пока нечего было делать, — ему оставалось только любоваться своей сестрой, — устремил на нее ласковый взгляд и увидел две крупные слезы, тихо катящиеся из прекрасных глаз.
— На свете все ж таки есть счастливые люди, — сказал он, — и один из них кавалер Сан Феличе. Mannaggia la Madonna! Вот Ассунта не сделала бы для меня того, что делаешь для него ты!
