Тень мечей - Паша Камран (книги регистрация онлайн бесплатно TXT) 📗
— Как и ты оказываешь нам честь своей красотой.
Присутствующие зашептались. К удивлению примешивалось неодобрение. Женщины редко разговаривали в присутствии султана, и от этого обмена любезностями воздух в зале накалился. Маймонид неловко затоптался на месте.
— Сеид, моя племянница устала после утомительного путешествия. Я отвезу ее домой.
Саладин не сводил с Мириам глаз. Ей показалось, что во взгляде султана что-то промелькнуло. Это испытание? Он бросает ей вызов? Или что-то другое? Как обычно, а иногда на свою беду, Мириам решила испытать удачу.
— Но, дядя, разве нынче не час суда? Я слышала о величайшей мудрости султана и желаю увидеть, как он решает споры. — Она запнулась и добавила: — Если позволишь, сеид.
От нее не укрылось, как побледнел дядя, а затем она услышала шепот придворных сплетников, перешедший вскоре в настоящий гул. Пусть боятся! Мириам всю сознательную жизнь нарушала границы дозволенного, которые общество пыталось навязать ей как женщине, к тому же еврейке. Многие мужчины под страхом смерти не решились бы так самоуверенно разговаривать с Саладином. Но девушке все было нипочем. Она давным-давно, а именно после того, что произошло на пустынной дороге близ Синая, перестала испытывать страх и многие другие чувства.
Саладина, со своей стороны, казалось, развеселила, даже восхитила ее храбрость.
— С огромным удовольствием, юная Мириам. — Он повернулся к одному из своих телохранителей и велел: — Представьте первое дело.
Мириам отступила в сторону, к своим напуганным дяде и тете. Она знала, что их постоянно поражает ее дерзость, но таков уж у нее характер. Такой ее сделала жизнь.
Резные, украшенные серебром двери зала правосудия распахнулись, и ошеломленная Мириам увидела, как телохранитель втянул внутрь испуганную женщину. За ними следовал надменный мужчина в богато расшитой рубахе, подпоясанной пурпурным кушаком — знаком благородного человека. Мириам догадалась, что это обвинитель. Женщина была бледной и худой, со спутанными от пота темно-каштановыми волосами и заплаканными глазами. Она не производила впечатления человека, способного совершить преступление, к тому же настолько тяжкое, что потребовалось вмешательство султана.
Мириам взглянула на Саладина и заметила растерянность на его лице. Султана явно посетили те же мысли. Он повернулся к своему неулыбчивому визирю, кади аль-Фадилю, восседавшему на богато украшенной тахте по правую руку от него: прямая как стрела спина, над головой, словно нимб, почти ощущаемая аура горделивого аристократизма. Аль-Фадиль изучал свиток, где подробно описывалось дело этой женщины.
— Кто она и в чем ее вина? — Саладин говорил сурово и отрывисто, без какого бы то ни было намека на игривость и флирт, которые минуту назад сквозили в его тоне.
Аль-Фадиль свернул свиток и взглянул на повелителя.
— Заключенную зовут Зейнаб бинт Акиль. Она — жена торговца коврами Юнуса ибн Варака из Вифлеема. — Визирь отвечал высоким, гнусавым голосом, от которого у Мириам разболелась голова. Аль-Фадиль кивнул на богато одетого мужчину. — Она обвиняется в прелюбодеянии с абиссинским рабом.
Зейнаб стыдливо опустила голову. Мириам заметила зловещие взгляды, которые бросали присутствующие на униженную женщину, и ее сердце словно пронзили острые кинжалы.
— Где раб? — прервал обвинение Саладин. Он не сводил глаз с дрожащей женщины.
— Ее муж убил его, когда обнаружил эту тварь в постели со своей женой, — ответил визирь.
— Очень удобно. Есть еще свидетели?
— Только муж, сеид, но ибн Варака — глубоко уважаемый в городе человек. Его слово…
— …без доказательств ничего не значит. В священном Коране говорится, что нужно представить четырех свидетелей прелюбодеяния.
Мириам удивилась. Она отлично знала исламские законы, слышала, что об идеалах Корана громко рассуждают при дворе, но редко следуют им, особенно если речь идет о правах женщин. Закон о наличии четырех свидетелей внебрачной связи был вписан в Коран после скандала, разгоревшегося вокруг любимой жены Мухаммеда, вспыльчивой Айши. Когда юная Айша затерялась в пустыне, отстав от каравана, который возвращался в Медину, ее нашел прекрасный воин. И он же поспешил на помощь одинокой девушке, сопроводив мать всех верующих к оазису, служившему мусульманской столицей. Но там Айшу встретили сплетни и презрение. Хитрые недруги из зависти к преданности Мухаммеда этой гордой красавице распустили слухи о том, что у нее была любовная связь с ее спасителем.
Скандал грозил разобщить зарождавшуюся религиозную общину — умму, — когда Пророк получил от Аллаха откровение, снимающее с его жены подозрение в измене: любое обвинение в неверности должно быть подкреплено показаниями четырех лиц, ставшими непосредственными свидетелями самого акта прелюбодеяния. Такое условие было направлено на защиту женской чести, особенно это касалось публичной порки — наказания за преступление. Провинившуюся даже могли забросать камнями, в зависимости от свода правил поведения мусульман, по которому судили несчастную. Мириам уважала добрые намерения Корана, но прекрасно знала, что на практике мужчины, жаждущие контролировать женщин, часто игнорируют или неверно истолковывают то, что написано в Коране. Тот факт, что Саладин не на словах, а на деле руководствуется постулатами древней книги, удивляло. Особенно во время войны.
Удивилась не одна Мириам, но и присутствующие придворные, а также муж-рогоносец. Торговец коврами сделал шаг вперед, чтобы поддержать обвинение.
— Сеид, клянусь Аллахом, я…
— Я не давал тебе слова! — В глазах Саладина вспыхнула ярость; муж поспешно отступил, низко кланяясь, выражая покорность и смирение. В то же мгновение Мириам поняла, что на самом деле в Саладине под маской доброго правителя скрывается бесстрашный воин. Воздух в зале сгустился от нервного напряжения, когда придворным напомнили, в чьем присутствии они находятся.
Саладин перевел взгляд на лежащую перед троном женщину.
— Женщина, встань. Посмотри на меня, — велел он.
Она тут же выполнила приказ, однако ноги ее дрожали, и казалось, что они могут в любую минуту подкоситься. Несчастная робко подняла голову, но не решилась посмотреть Саладину прямо в глаза. Мириам почувствовало, как внутри у нее все сжалось при виде этой женщины, и она стала молиться о том, чтобы Бог, если он слышит, поскорее положил этому конец. Ради обвиняемой.
— Зейнаб бинт Акиль, тебя обвиняют справедливо?
Слезы потекли по щекам бедной женщины, но она молчала. Со своего места Мириам видела ее затылок и шею и не на шутку разозлилась: на шее обвиняемой остался след от удара кнутом — судя по цвету, явно свежий. Шрам шел от затылка и исчезал под красной рубахой. Возмущение Мириам достигло критической точки, и она, повернувшись к дяде, который безучастно стоял во время всего происходящего, прошептала:
— Смотри, что они с ней сделали.
Маймонид отчаянно замахал племяннице, чтобы та помолчала, но было уже поздно. Визирь, услышав слова молодой еврейки, был явно потрясен ее дерзостью.
— Как ты смела заговорить, когда султан вершит правосудие? — сурово произнес аль-Фадиль.
Мириам вздрогнула, ее щеки запылали. По залу пронесся гул возмущенных голосов. Неслыханное неуважение к дворцовому этикету! Особенно со стороны неверной.
— Сеид, она молода… не обучена дворцовому этикету. Молю простить ее глупость. Это все по молодости, — быстро заговорил Маймонид, надеясь погасить пожар, пока не поздно.
Мириам вновь почувствовала на себе взгляд Саладина. Но скорее удивленный, чем разгневанный. Уголок его рта подергивался, как будто он пытался сдержать улыбку.
— Не бойся. Мне интересно твое мнение по этому делу, юная Мириам, — успокоил султан.
На мгновение Мириам растерялась. Но затем, взглянув на несчастное, дрожащее от страха создание в центре зала, решила сказать правду.
— Сеид, твои телохранители привыкли избивать женщин? Взгляни, во что они превратили ее спину.
Придворные замерли от такой наглости, Маймонид закрыл лицо руками. Мириам знала, что подумал ее дядя: даже его болтливая Ревекка понимает, когда и где можно распускать язык. Тетя стояла молча, хотя укор в ее разгневанных глазах был красноречивее слов. Нет, их племянница безнадежна. Она будет сама копать себе могилу, пока та не станет достаточно глубокой, чтобы уместилась вся их семья. Все возрастающая враждебность придворных должна была насторожить Мириам, тем не менее она чувствовала себя в безопасности, пока к ней благоволил Саладин. Она по опыту знала, что мужчина многое может позволить женщине, если очарован ее красотой, а потому надеялась, что и сегодня это наблюдение не подведет ее.
