Сарацинский клинок - Йерби Фрэнк (читать книги онлайн без txt) 📗
Его не схватят. Он будет сражаться, пока они не убьют его. Или он сам убьет себя. Познав, что такое неземное блаженство, он не позволит обесчестить себя из-за слабости своей плоти…
Он неожиданно встал со своего ложа и прошел в помещение, где находилось оружие. Пьетро отыскал свой маленький сарацинский кинжал и привязал его к левому бедру, где он будет прикрыт курткой. Кинжал этот был острее бритвы. Когда Пьетро будет лежать беспомощным на земле, он вытащит кинжал, приставит его в дюйме под левым ухом и одним движением вниз перережет большую вену, кровотечение из которой не в силах остановить ни один самый искусный врач на земле. Они не успеют пронести его и полпути до замка, как он будет мертв.
Но когда Пьетро вошел в зал, он услышал голоса. Одного из разговаривавших он узнал сразу же. Только граф Алессандро мог говорить на певучем тосканском диалекте с такой четкостью.
– Ты лжешь! – фыркнул граф.
– Нет, господин, – шептал другой. – Видит Бог, я говорю правду. Это правда, ваша светлость. Гвельф бежал.
– Но почему? Почему? Он держал в своем кулаке всю Италию. Ему оставалось только протянуть руку и взять мальчика…
– Мой господин, – продолжал чужеземный рыцарь, – как известно, Оттон не отличается умом, он доказал это, когда нарушил соглашение с Папой. После того как Его Святейшество возложил на него императорскую корону, он приступил к тому, чего Иннокентий боится больше всего, – к объединению Сицилии с империей. Но господин знает, что…
– Ха! – прервал его граф Синискола. – Какое это имеет значение? Где войска Папы? Кто может разбить Оттона Брунсвика, когда вся Италия лежит у его ног?
– Его собственная глупость, господин… или, скорее, хитрость Папы. Его Святейшеству более всего ненавистна мысль о необходимости качнуться в сторону дома Гогенштауфенов, но есть ли у него другой выход? И, как правильно заметил мой господин, у него нет войск. Но у него есть шпионы, агенты и провокаторы и – прислушивающийся к нему Филипп Август – король Франции…
– Святой Боже!
– Аминь. Стоит только обратиться с письмом к Его Королевскому Величеству Французскому. Обратиться к главным епископам Германии. Выступить здесь с официальным заявлением. Стоит пригрозить отлучением от церкви – и те же самые принцы, которые поставили Оттона во главе империи, отрекутся он него, особенно после того, как король Филипп известит, что Франция будет крайне отрицательно рассматривать приверженность гвельфу…
– И тем не менее у Оттона есть армия и свершившийся факт. Ему стоит только захватить юного Фридриха и…
– Правильно. Но иностранные рыцари говорят, что восстала вся Германия, в чем я сомневаюсь. Однако император поверил. Он возвращается в Германию через Альпы…
– А юный Фридрих?
– Он сейчас в Риме или вскоре прибудет туда. Он тоже направляется в Германию, чтобы устроить новые выборы. И притом, что его поддерживает Филипп, и Папа Иннокентий за него – он выиграет…
Наступило долгое молчание, которое нарушил граф Алессандро.
– Никому ничего не говори, – прошептал он. – Для меня важно, чтобы некоторые мои гости не знали об этом до завтрашнего дня. Есть одно важное для меня дело – помолвка, а такое известие может помешать…
– Как пожелает господин…
– И вот еще что, Лоренцо…
– Да, мой господин?
– Надо полагать, что Дипольд Швейнспоунт проявит чрезвычайную щедрость, если с юным Фридрихом во время его путешествия произойдет какой-нибудь несчастный случай, – как н многие другие благородные господа, которых я знаю…
– Я все понял, господин, – сказал Лоренца
– Хорошо. Завтра все должно произойти так, как задумано. Но если какие-то рыцари захотят поехать с тобой, я не буду возражать…
Пьетро слышал, как удаляются их шаги в конце зала. Он медленно пробрался к своему ложу. Итак, обстоятельства изменились. Все, что ему надо сделать, это сообщить новость о внезапной перемене в судьбе Фридриха барону Рудольфу. Теперь барон ни за что не даст согласия на помолвку Ио с Энцио. Действительно, если Фридрих станет императором, то любой, кто связан с гвельфами через брак или еще как-нибудь, подвергнется реальной опасности…
Но если он расскажет барону, необходимость в бегстве отпадет. Ему придется выжидать несколько лет, пока он сможет возвыситься рядом с королем, чью жизнь он спас. Но барон может найти для Иоланты другого мужа. И если они не убегут, то ту немыслимую, неназванную награду, которую обещала Ио, он не получит…
И его жизнь будет спасена. Одно дело умереть ради желанного наслаждения, когда альтернатива этой смерти непереносима. Но теперь смутно замаячил выход. Показался лучик надежды…
Он встал и оделся. На цыпочках прошел по залу к помещению, где отдыхали знатные гости. И остановился, спрятавшись за колонну.
Перед дверью стояли два рыцаря с обнаженными мечами в руках. Сегодня ночью передать барону Рудольфу новость не удастся.
Значит, завтра. Завтра в толпе, которая соберется смотреть турнир, он сумеет…
Но когда утром началась церемония, у Пьетро не оказалось ни малейшего шанса приблизиться к барону Рудольфу. Пьетро стоял позади Ганса и с несчастным видом смотрел, как барон Рудольф остановился перед графом Алессандро. Граф сидел один на помосте, покрытом великолепными сарацинскими коврами, а перед ним в ожидании стояли барон Рудольф, граф Днпольд и еще два знатных рыцаря, которых Пьетро не знал.
На графе Алессандро красовались позолоченные доспехи, и выглядел он прекраснее любого короля.
Три юных кандидата на рыцарское звание вышли вперед. Дипольд, граф Асерра, тот самый, который одно время был опекуном Фридриха, поцеловал своего сына, потом опустился на колени и надел Анвейлеру золотые шпоры. Потом барон Рудольф и еще один знатный господин, по предположению Пьетро, дядя юного Анвейлера, надели на него через голову кольчугу с серебряными пластинами, поправили накидку и водрузили ему на голову украшенный драгоценностями шлем. Потом последний восприемник вложил ему в руку большой меч с пожеланием использовать его только для благородных целей. Анвейлер поднялся на помост.
– Склони голову! – загремел граф Алессандро. – Ударяю!
Он обрушил руку с надетой на нее стальной рукавицей на голову юноши с такой силой, что Анвейлер пошатнулся. Но граф тут же обнял нового рыцаря и пожелал ему “служить Господу, уважать всех рыцарей, защищать всех дам и помнить свою родословную”.
Марк и Вольфганг прошли через такую же церемонию, хотя их доспехи не были столь роскошны. Затем новоиспеченные рыцари бросились к ожидавшим их боевым коням и, невзирая на тяжесть доспехов и оружия, вскочили в седла, не касаясь стремян. Не пройти через это испытание означало опозориться.
А я, простонал Пьетро, в доспехах едва могу ходить!
Собравшиеся приветствовали юных рыцарей криками. Юноши же пустили коней вскачь и изобразили шутейный бой, применяя тупое оружие и нанося легкие удары. Они должны были сохранить силы для дневного турнира.
Весь день Алессандро не отпускал от себя барона Рудольфа. Пьетро прямо с ума сходил от отчаяния. В конце концов Пьетро рассказал все Гансу, когда прилаживал ему доспехи. Ганс смело может подойти к отцу с этой новостью – тем более что граф Алессандро не знает, что молодой Роглиано в курсе последних известий.
Но Ганс только холодно глянул на Пьетро.
– Бога ради, сир Ганс! – воскликнул Пьетро. – Вы что, не собираетесь рассказать ему?
– А зачем? – спросил Ганс.
– Зачем? – чуть на заплакал Пьетро. – Ганс, неужели вы не понимаете?
– Нет, не понимаю, – сказал Ганс. – У Фридриха сейчас есть шанс стать императором. Но мы никогда не принимали открыто чью-то сторону. Для нас, Пьетро, Оттон или Фридрих – разница невелика. Зачем я буду прорываться к отцу с этой новостью?
– Потому что ваш отец согласился выдать Иоланту за Энцио! На самом деле ваш отец не хочет этого – и ни вам, ни вашим братьям это не нравится, и мне…
Ганс посмотрел на него.
– Это не твоя забота, Пьетро, – сказал он. – Ладно, я скажу отцу… после турнира.
