Мятный поросенок - Бодэн Нина (читать книги без регистрации .TXT) 📗

   - О! - воскликнула леди Марч. - О боже!

   - Можете его оттолкнуть, если вам неловко, - сказала мама, - но он не сделает ничего дурного. Ни вам, ни вашим коврам. Он в этом смысле воспитан не хуже любой собаки.

   - Но в моей гостиной собак тоже не бывало, - сказала леди Марч.

   Одна из служанок внесла чай. Она все еще хихикала в открытую, и, когда леди Марч подала ей знак поставить поднос рядом с собою, девица шлепнула подносом с явным и даже, как Полл поняла, нарочитым презре­нием: хотела показать гостям, как мало в ней почтения к своей госпоже.

   Но леди Марч засмеялась, будто ее вовсе не трогала или даже забавляла такая неловкость. Когда служанка вышла, она глянула на поднос и вос­кликнула:

   - О боже, моя повариха забыла положить сахар!

   Но тон ее голоса говорил яснее всяких слов: «О боже, если я позвоню и позову ее, она снова нагрубит!» Мама сказала:

   -Леди Марч, дочка и я пьем чай без сахара, но если вы не привыкли, то Полл сбегает за ним на кухню.

   Леди Марч, оказывается, тоже предпочитала без сахара. Она разлила чай, предложила хлеб с маслом и кекс. Хлеб был, очевидно, нарезан так давно, что ломтики, подсохнув, загнулись по краям, а джем припорошен какой-то пылью, будто его оставили в блюдце открытым возле плиты. Но кекс был хорош - сдобный, темный в отрезе фруктовый кекс, его ни­чем не испортишь. Полл съела три куска, отвечая между делом на вопросы леди Марч. Да, она чувствует себя гораздо лучше. Нет, в школу она пока еще не ходит, но со следующей недели пойдет. Да, да, ей уже не терпится в школу... Она сказала это и сама удивилась: неужели и правда?

   Когда разговор про школу был исчерпан, леди Марч принялась обсуж­дать с мамой новые фасоны и материалы, последние парижские моды. Полл сидела в большом кресле, ноги у нее затекли, и она качала ногами, сдерживая зевоту. Наконец с чаем покончено, и леди Марч повела маму наверх показывать подлежащее переделке платье, а Полл сбежала в сад вместе с Джонни. Обойдя дом, они вышли к конюшне, потом Полл через окошко заглянула в кухню. Кучер, по совместительству и дво­рецкий, сидел за столом, обе служанки у него по бокам, и какая-то жир­ная женщина в черном платье и фартуке - во главе стола. А стол-то рос­кошный: оладьи, свежая румяная булка, сыр, масло, джем и кекс нескольких видов. Полл вспомнила поднос на столе леди Марч, черствый хлеб и покрытый пылью джем и почувствовала такую свирепую ярость, какой уже давно не испытывала. Пожалуй, с тех самых пор, как убежала к Анни Даусетт, еще до болезни.

   На другой стороне двора был разбит розарий, за ним - маленький лесок, в нем множество цветов наперстянки. А еще майских жуков вели­кое множество, воздух от них так и гудел. Полл сбила одного своей шляп­кой. Он лежал, оглушенный, на земле, а когда Полл подняла его, он стал роговыми своими лапками щекотать ей ладонь. Она положила его в карма­шек на шнурке и принялась сбивать других жуков, пока не набрала их полный карман, сердитых, жужжащих. Взвесила на руке свою добычу и вспомцила про Лили, которая ужасно боялась жуков; если какой-нибудь залетал к ней в спальню, она прямо с ума сходила: вдруг он ночью вцепит­ся ей в волосы!..

   Полл вернулась к конюшне, снова заглянула в кухню. Те люди все еще сидели за столом, насыщались. Одна из девиц что-то такое сказала, все взревели от хохота, разинув влажные несытые рты. Мужчина похлопал себя по животу, рыгнул. Окошко было приоткрыто снизу. И тогда Полл, развязав свою сумочку, выпустила полную пригоршню жуков за подокон­ник. Перепуганные или рассвирепевшие от недавнего заточения, жуки за­гудели оглушительно, и через секунду повариха и девицы уже метались с воплями по кухне, роняя стулья, отчаянно отмахиваясь, натыкаясь друг на друга. Мужчина тоже вскочил. Он увидел в окне лицо Полл, а она, прежде чем убежать, приставила растопыренные ладошки к ушам и сде­лала ему пальцами вот так. И язык показала.

   Джонни сидел на дорожке перед домом и дожидался терпеливо. Полл подошла к нему, как раз когда мама и леди Марч выходили из дверей. Ма­ма говорила:

   - Так я поговорю с миссис Даусетт и приведу Анни, чтобы вы позна­комились.

   А леди Марч глядела на Полл, голос у нее был удивленный:

   - Ого, а ребенок-то выглядит совершенно иначе. Намного лучше, чем недавно, вы не находите?

   Мама улыбнулась:

   - Да, поглядеть, так даже не верится, что болела.

   - О, я чувствую себя лучше. Минуты две назад я почувствовала себя гораздо лучше.

ГЛАВА 7

   - Если мама начинает, бранить кого-ни­будь, - сказал Тео, - то будьте увере­ны, под конец она этого человека уже защищает. Спорю на что угодно: эту леди Марч она скоро возьмет под свое крылышко, как и Анни Даусетт.

   Анни теперь часто бывала в их доме. Она стеснялась Джорджа и Лили и Тео, но маму боготворила и ходила за ней по пятам - «как поросенок». Это Лили так сказала, но постаралась, чтобы мама не слышала ее слов.

   - Анни славная девочка, - говорила мама. - Ее надо поддержать.

   После рождества Анни ушла из школы и нанялась в поместье к леди Марч.

   - Это для обеих неплохо, - говорила мама, устраивая им встречу.­ - Несчастной старухе нужен человек, который не глядел бы на нее сверху вниз. Я ей так и сказала: «На вашем месте я прогнала бы этих непотреб­ных девиц и взяла кого-нибудь более уважительного». И для Анни место подходящее. Моя мать служила в поместье и начинала судомойкой, а вы­шла в поварихи. Думаю, что Анни повезет не меньше, у нее счастливая рука, особенно по части печений, пирожных.

   - Я тоже печь умею, - сказала Полл. - А булочки у меня получают­ся лучше, чем у Анни. Я тоже хочу уйти из школы и поступить в повара.

   - Смотри, чтобы тетя Сара не услышала этих твоих слов! - откликну­лась мама. - Она считает, что для ее племянницы было бы позором по­ступить к кому-то в услужение. Она бы головы не подняла со стыда!

   - Но бабушка Гринграсс была поварихой. И твоя мама тоже. Почему же мне нельзя?

   - Тебе повезло больше, чем им, у тебя есть возможность р а с т и.

   - А по-моему, это Анни повезло, - промолвила Полл с завистью.­ - Как бы я хотела уйти из школы! В школе скука, я ненавижу школу.

   Полл посещала только утренние занятия: считалось, что она еще не вполне поправилась. Сначала она даже радовалась, что снова в школе­ - смена впечатлений! - однако вскоре это прошло. Ее класс выходил окнами на луг фермера Тафта, но окна были высоко от пола, не выглянешь. Впрочем, в хорошую погоду их открывали, и Полл, мечтая у себя за партой во время математики, слышала, как фермерские коровы щиплют сочную траву, как лягушки плюхаются в пруд и квакают. Ива росла, склоняясь над прудом, нa верхних ветвях Полл могла разглядеть сороку, ее длинный хвост ходил вверх-вниз. «Одна сорока - к печали», - вспомнила Полл примету, но единственной ее печалью были теперь арифметические простые дроби.

   - Боюсь, что Полл никогда не будет такой же усидчивой, как Лили или Джордж, - говорила тетя Сара. - И нет в ней того природного ума, что в Тео. Право, не знаю, куда мы сможем ее определить.

   - Время терпит, - говорила тетя Гарриет. - Оставь ее в покое, она са­ма себя определит.

   - Если ты не знаешь, куда себя девать, - говорила мама, - то возьми кусок наждачной бумаги и почисти каминную решетку.

   Но Полл знала, куда себя девать. Все дни, пока другие томились в шко­ле, она, стараясь не попадаться маме на глаза, странствовала повсюду, вольная как ветер. Бегала к Колодцу невесты и, когда там не было цыган, сбивала палкой кувшинки или собирала ужасных черных пиявок, которые ползали по песчаному дну на мелководье. Или же обследовала окрестные леса, давила грибы-дождевики, и они взрывались облачком черной пыли. При этом бдительно поглядывала, нет ли поблизости лесничего. А иной раз, когда жара и лень ее одолевали, она просто пересекала площадь, шла до конца Тэнк Лейн и там залезала на старый вяз. И наблюдала оттуда, как жизнь течет.