Кровавые вороны Рима - Скэрроу Саймон (хороший книги онлайн бесплатно .txt) 📗
– Хорошо, – пожал плечами Катон. – Как пожелаешь.
– Поклянись!
Настойчивость друга и лихорадочный блеск в глазах удивили Катона, но спорить он не стал.
– Жизнью клянусь.
Макрон вздохнул с облегчением.
– И я для тебя сделаю то же самое, – пообещал он.
Глядя на готовность друга лишить его жизни, Катон в изумлении поднял бровь, однако вспомнив изувеченное лицо трибуна, вдруг поставил себя на его место. Представил, как возвращается домой беспомощным калекой, как встречает его Юлия, как ужас на ее лице сменяется отвращением и жалостью. Нет, слепому этого не увидеть, но все и так станет ясно при первых звуках ее голоса. Возможно, и Марцелла ждет в Риме любимая женщина. Картины участи, которая может его постигнуть, были очень яркими.
А Каратак, отступив в сторону, наслаждался устроенным спектаклем. Но вот он снова вышел в центр круга и обратился к собранию:
– Этот трибун командовал тысячью легионеров, и все они были убиты или захвачены в плен во время всего лишь одного набега. И если удалось разбить такой большой отряд римлян, как тут согласиться с губернатором и разделить его уверенность в окончательной победе Рима? Нет ни одной заставы на границе с землями силуров и ордовисов, которой не угрожала бы моя армия, ни один обоз с продовольствием не может чувствовать себя в безопасности ни на одной из дорог, по которым ездят римляне и их союзники. Вот так и будет с этого момента и до дня, когда у врага пропадет охота с нами сражаться. Даже могущественному Риму не по силам вечно нести постоянные человеческие потери, подтачивающие боевой дух. И заявляю всем, что наше стремление защитить родную землю и отстоять свободу гораздо сильнее желания римлян ее покорить. В конце концов победа будет за нами!
Каратак с вызовом посмотрел на Остория, а среди его спутников послышались одобрительные возгласы. Осмотревшись, Катон обнаружил, что помимо горных племен к Каратаку присоединились бриганты и воины других племен из северной и западной частей острова.
Губернатор выступил вперед и встал перед Каратаком. Выкрики из толпы постепенно стихли. Осторий заговорил, но уже не прежним рассудительным, взывающим к благоразумию тоном. Его голос звучал сурово и холодно:
– Пытки, которым вы подвергли одного из моих офицеров, не останутся безнаказанными. С этого дня приказываю казнить десять твоих сторонников за каждого убитого или захваченного в плен римлянина. Мой приказ распространяется на все племена, которые проявили глупость и поддержали твое обреченное на провал дело. Теперь ясно, что мое предложение заключить мир оказалось бесполезной тратой времени. Время переговоров закончилось, и я даю торжественную клятву всем богам, которых почитаю, что не успокоюсь, пока не разобью твою армию и не доставлю тебя вместе со всеми родственниками в Рим. И там вас подвергнут унижению, которое во сто крат искупит страдания трибуна Марцелла. Кроме того, клянусь, что не уйду на покой, пока не истреблю все горные племена. Ордовисов и силуров сотрут с лица земли, и останется лишь память, напоминание остальным племенам, живущим на этом острове, какова цена сопротивления Риму.
– Хорошо сказано! – одобрительно хмыкнул Макрон.
– Клянись сколько хочешь, римлянин! – рассмеялся Каратак. – Твои клятвы ничего не изменят. Мы будем драться и убивать римлян, пока не сломим ваш боевой дух.
Ответить Осторий не успел, так как в этот момент выступил вперед Прасутаг и, дождавшись тишины, обратился к собранию. Выслушав первую фразу, Маркоммий перевел ее римлянам.
– Король иценов говорит, что уже достаточно пролито крови. Слишком много жертв с обеих сторон, и пора положить конец противостоянию. Он говорит, что за предложенный римлянами мир придется платить, но хотя цена и высока, это все же лучше, чем бесконечные страдания людей, которые оказались втянутыми в борьбу с Римом. Из личного опыта король знает о доблести римских легионеров. Ему доводилось сражаться на их стороне, и король иценов уверен в их непобедимости. Они не уступят, пока не одержат полную победу. – Последние слова Маркоммий перевел от первого лица: – Прошу тебя, Каратак, воспользуйся предоставленной возможностью, сложи оружие и прими мир. Последуй примеру народа иценов.
– Предлагаешь следовать твоему примеру? – с омерзением скривился Каратак. – Ты, ставший королем только после того, как был предательски зарезан последний представитель благородного рода, имевший мужество противостоять Риму! И сколько времени потребовалось храброму народу иценов, чтобы вступить в противоборство с римлянами? Годы, после того как они продали души императору в обмен на горсть серебряных монет? Слишком поздно твой народ осознал цену своего вероломства. Вы опоздали прийти на помощь, когда мы только начали сражаться с римлянами, а теперь уже ничего не изменишь. И вот вы живете под пятой римского сапога, как и бесхребетные тринованты, которые против воли держат у себя колонию ветеранов и при этом отдают все до последней монеты на налоги для постройки храма в честь императора Клавдия. И это называется дать нам свободу и разрешить почитать своих богов! – Каратак чуть понизил голос: – Прасутаг, твой народ страдает под тем же игом. Твоих воинов заставили сложить оружие, и ты сам остался беззащитным перед властью Рима. А что если прекратить этот позор? Не позволить обращаться с собой как с рабами? Думаешь, народ иценов будет вечно терпеть издевательство? Наступит день, терпение людей лопнет, и они поднимут бунт. И тогда поймут, что ты их предал. Ты хочешь убедить нас, что, заключив мир, спасаешь жизни. А правда в том, что приходится выбирать между войной и бесчестьем. Ты выбрал бесчестье… а получишь войну. Это так же неизбежно, как смена дня и ночи. – Каратак повернулся к вождям племен, заключивших договор с Римом, и в гневе указал на них пальцем. – Когда ваши воины и соплеменники будут сыты по горло римским миром, вас вышвырнут как ненужный хлам. И вы погибнете в пламени вместе со своими римскими друзьями. Подумайте хорошенько над моими словами, и если опомнитесь, ищите меня в горах!
Наградив вождей презрительным взглядом, Каратак подошел к Осторию и римским офицерам и заговорил на латыни. Катон отметил, что с момента их последней встречи, которая произошла много лет назад, Каратак существенно усовершенствовал свои знания.
– Война продолжается, и вам не победить народ Британии. Спасайте свои жизни и убирайтесь с острова. Только так можно установить мир. Мир между равными.
– У меня приказ, – покачал головой Осторий. – Император выразил свою волю, а его слово – закон. Британия станет частью Римской империи.
– В таком случае говорить больше не о чем. – Взгляд Каратака задержался на офицерах за спиной Остория. – Берегитесь, вас ждет та же участь, что и губернатора. Превратитесь в изможденных стариков, пустившихся в погоню за неосуществимыми амбициями. Британия станет вам могилой. – Он на мгновение умолк и при виде Катона нахмурился. – А тебя я знаю…
– Да, мы раньше встречались. Я попал к тебе в плен, когда мы сражались в болотах на западе.
Каратак задумался, потом, по-видимому, вспомнил:
– Да, верно! Тогда ты выглядел куда моложе! А теперь покрыт боевыми шрамами, и годы войны оставили свой след.
– Как и на тебе.
Губы Каратака тронула едва заметная улыбка.
– Когда ты был моим пленником, мы, помнится, вели долгие беседы.
– Верно, и я надеялся убедить тебя прекратить сопротивление.
– И вот прошли годы, ты стал старше, а мудрости так и не набрался.
– То же самое я думаю о тебе, – усмехнулся Катон.
Лицо Каратака на секунду застыло, но он не дал воли гневу.
– Хорошо сказано, – грустно улыбнулся вождь бриттов и взял Катона за локоть. – Как жаль, что мы враги.
– Тогда давай прекратим вражду.
– Слишком поздно. Риму следовало обращаться с нами как с равными, а не выступать в роли хозяина. И если нам суждено встретиться в бою, я без сожаления убью тебя.
– Возможно, – сжал губы Катон. – А может быть, при нашей следующей встрече ты будешь моим пленником.
