Мщение Баккара - дю Террайль Понсон (книги серии онлайн txt) 📗
— Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке, — подумал Рокамболь. — Теперь время все у него разузнать.
— Честное слово, — пробормотал Цампа, — ты нравишься мне, господин герцог.
— Благодарю, — отвечал мнимый маркиз, улыбаясь.
— И я уверяю тебя, что, когда ты обвенчаешься с Концепчьоной, моя радость будет невыразима.
— Так что ты можешь считаться моим другом?
— На жизнь и на смерть!
— И ты докажешь мне это на деле?
— Во всякое время.
— Сомневаюсь в этом…
— Понимаю… ты намекаешь о бумаге…
— Ты не ошибся, — сказал Рокамболь.
— Неужели эта бумага тебя беспокоит?
— Гм… отчасти — да. Если бы она не существовала, я сделал бы для тебя все, что обещал.
— И ты не врешь?
— Честное слово Рокамболя.
Цампа расхохотался.
— Неужели ты думаешь, что я в состоянии употребить ее во зло?
— О, нет… Но ведь мы только люди… ты можешь умереть скоропостижно. Нотариус, которому ты отдал ее…
— Неужели ты поверил этому? — спросил Цампа, захохотав.
— Чему? — спросил Рокамболь, удивляясь.
— Тому, что я отдал эту бумагу нотариусу на сохранение.
— Конечно, я поверил.
— Ну, так очень глупо сделал, потому что она преспокойным образом лежит у меня в кармане.
При этом Цампа вынул из кармана бумагу, развернул ее и положил перед Рокамболем, который сразу узнал ужасное объявление, которым он собственноручно признает себя Рокамболем, а не маркизом де Шамери.
— Вот, — сказал Цампа, — смотри, как я дорожу этой бумагой.
Он приблизил ее к свечке и зажег.
— Друг мой! — воскликнул Рокамболь, обнимая португальца.
— Однако, — пробормотал Цампа, — надо выйти на воздух… немного освежиться, я совсем ослаб.
Они прошли немного по двору и затем пошли в конюшню. Лошади были уже оседланы.
— Вот посмотри-ка, — сказал Цампа, указывая на кобуры у седла. — Я положил тебе пистолеты, так как дорога, по которой мы поедем, не совсем безопасна.
— Благодарю, друг мой, — сказал Рокамболь, зловеще улыбнувшись.
Спустя несколько минут они уже выезжали из города и повернули направо, на проселочную дорогу.
— Вот, — сказал Цампа, — дорога в замок Салландрера.
При этом он указал на горную цепь, видневшуюся вдали.
Ударив хлыстом свою лошадь, он продолжал:
— Нам придется ехать через глубокие ущелья, по краям бездонных пропастей, между которыми есть одна, называемая пропастью Вероломного рыцаря, в которой положительно не видно дна.
— Где же эта пропасть?
— Мы будем около нее через час.
— Почему же ее называют пропастью Вероломного рыцаря?
— Это легенда. Если хочешь, я тебе ее расскажу.
— Пожалуй, — сказал Рокамболь, желая чем-нибудь убить время.
Цампа рассказал Рокамболю длинную легенду о вероломном рыцаре.
— Твоя легенда интересна, — проговорил Рокамболь, когда веселый португалец окончил свой рассказ, — но я не верю ей.
— И я также. Я верю только в существование пропасти, в которой, если бросить туда камень, не слышно стука от его падения.
— В самом деле?
— Четыре года тому назад мы ездили на охоту из замка Салландрера — покойный герцог, дон Хозе и я. Волк, преследуемый собаками, вбежал в долину и пустился по дороге, ведущей к трещине. Герцог пустил в него пулю, и он покатился в пропасть. Это случилось среди белого дня. Напрасно мы нагибались и смотрели в пропасть: она была темна так, что мы не увидели ее дна.
—А как велика ширина этой пропасти? — спросил Рокамболь.
— Всадник с лошадью может смело туда провалиться. Рассказав легенду и сообщив все эти сведения, Цампа погрузился в молчание.
Всадники ехали мелкой рысью около получаса и таким образом подъехали к долине, посреди которой находилась описанная Цампой пропасть.
Луна скрылась за тучами; ночь сделалась темна, так что едва можно было разглядеть дорогу.
— Вот, — сказал Цампа, указывая рукой налево, — вот пропасть Вероломного рыцаря.
Рокамболь взглянул.
— Темно, — сказал он, — я ничего не вижу.
— Подожди, сейчас увидишь.
Цампа слез с лошади, взял большой камень и бросил его вниз. Рокамболь услышал, как затрещали кусты.., но и только; он не услыхал стука от его падения.
— Ого, — сказал он. — Пропасть глубока.
Цампа взял обеими руками еще больший камень и приподнял его над головой.
В это время Рокамболь выхватил из кобуры пистолет, прицелился и выстрелил.
Цампа страшно закричал, и камень выпал у него из рук.
Рокамболь увидел, как он зашатался на краю пропасти, потом он услышал его отчаянный крик, и затем Цампа исчез из виду.
На рассвете маркиз де Шамери, единственный человек, называющийся этим именем, приехал в деревеньку близ замка Салландрера.
— Послушай, моя милая, — обратился он по-испански к старухе, попавшейся ему навстречу. — Как называется эта деревня?
— Корта, сеньор.
— Корта? Это почтовая станция?
— Точно так.
— А! — сказал Рокамболь. — Не здесь ли убили почтмейстера?
— Да, сеньор.
— Кто же его убил?
— Наверное никто не знает, но полагают, что — путешественник, проехавший ночью в карете.
Рокамболь подъехал к харчевне, вошел в нее и велел подать себе позавтракать. Затем он лег спать и проспал до пяти часов утра.
Незадолго перед заходом солнца он снова отправился в путь с проводником. В девять часов вечера мнимый маркиз де Шамери въехал в узкую долину, в конце которой возвышался старый замок Салландрера.
Согласно инструкциям Концепчьоны, он постучался в двери павильона лесовщика.
Лесовщик отворил ему дверь и поклонился ему до самой земли.
— Хотя я никогда не видал вашей милости, — проговорил старик, — но знаю, кто вы. Вы изволили приехать венчаться.
— Может быть, — сказал Рокамболь, улыбаясь.
— Потрудитесь пройти в отведенную для вас комнату. Рокамболь пошел за лесовщиком внутрь павильона, говоря про себя:
— Будущая ночь в замке Салландрера будет для меня гораздо приятнее.
Ему подали ужин, и он увидел на столе бутылки с вином, присланные, конечно, нарочно для него из замка Салландрера.
— Бедный Цампа, — пробормотал он, садясь за стол, — он любил попить и в настоящее время, должно быть, завидует мне с того света.
За ужином Рокамболь выпил довольно много вина, так что голова его отяжелела, и он встал из-за стола, шатаясь.
Лесовщик провел его в первый этаж павильона, в отведенную для него хорошенькую спальню. Роскошная обстановка и удобство этой комнатки очень приятно подействовали на Рокамболя.
— Обо всем этом заботилась Концепчьона, — подумал он. — Я узнаю в этой роскоши вкус моей возлюбленной.
Мнимый маркиз де Шамери улегся в постель и вскоре заснул крепким, безмятежным сном.
Во сне он видел себя испанским грандом, посланником, герцогом де Салландрера, миллионером, ослепляющим Бразилию своей приятной наружностью и счастьем.
Выпитое им вино заставило бы его проспать чрезвычайно долго, если бы старик-лесовщик не разбудил его около восьми часов утра.
— Прошу вашу милость извинить меня за дерзость, — сказал он, — но теперь уже восемь часов, и ваша милость может опоздать.
— Что? — спросил будущий герцог, не придя еще в полное сознание.
— Венчание назначено на девять часов. Рокамболь быстро выпрыгнул из постели и проговорил:
— Ах, черт возьми! Если бы Концепчьона знала о том, что я спал так крепко в ожидании Этой торжественной минуты, я бы много потерял в ее мнении.
— Позвольте, господин маркиз, сообщить вам некоторые подробности брачной церемонии.
— Говорите.
— По желанию архиепископа ваша милость будет венчаться при соблюдении средневековых обычаев.
— Ну-ка, расскажи — как это?
— При вашем венчании будут присутствовать монахи.
— Монахи с длинными бородами?
— Точно так.
— В больших капюшонах?
— Да.
— Еще что?
— Они заберут вашу милость.
— Ну?
— И вы будете принадлежать им.
