Расколотое королевство (ЛП) - Эйтчесон Джеймс (версия книг .txt) 📗

Больше десяти лет мы с ним служили одному господину, воевали под одним знаменем, шли в атаку в одном строю. Плечом к плечу стояли со щитом в стене, колено к колену мчались в конной атаке. Мы вместе пережили столько сражений, что я давно потерял им счет, и таким образом обрели связь сильнее кровного родства, связь братьев по оружию, которая не распадется никогда.

— Немало воды утекло, — сказал он.

— Да уж, — согласился я.

Действительно, в последний раз мы виделись прошлым летом, чтобы встретить датское войско, которое должно было приплыть к нам с великим флотом. Флот, который мы ждали весь прошлый год, взял да и не приплыл.

— Что ты здесь делаешь?

— То же, что и ты, — ответил Эдо. — Я был с лордом Робертом в Херефорде, когда пришли новости о валлийцах. Мы прибыли сюда позавчера, но вчера вечером я с моими людьми был на страже, и потому узнал о твоем приезде только сегодня утром.

Значит, он вместе с Робертом проделал путь через все королевство. Когда мне был дан Эрнфорд, Эдо с Уэйсом получили свои феоды в землях Роберта в далеком Саффолке, на границе с болотами, за которыми уже начиналось море: один из самых беспокойных краев, потому что это побережье часто подвергалось набегам пиратов и всяческого отребья со всего Немецкого моря. [8]

— Роберт не сказал, что ты с ним, — заметил я.

Эдо пожал плечами.

— Наверное забыл в суете. В последнее время ему было не до нас: сначала брачный договор сестры, а теперь угроза из-за Вала. Ты знаешь, что леди Беатрис снова выйдет замуж?

— Слышал уже, — это прозвучало неожиданно сухо и неприязненно.

Впрочем, Эдо, казалось, ничего не заметил. Но даже если бы заметил, я сомневаюсь, что придал бы значение.

— Так странно думать, что прошел целый год после нашего бегства из Эофервика, — сказал он задумчиво. — Ты, я, Уэйс, дамы. И капеллан Мале.

Действительно, больше года прошло после того дела с Гилфордом: как мы сражались на берегу Темзы с его наемниками, как он пытался убить меня на вершине утеса и сам разбился до смерти. Человек, преступивший клятву, он остался предателем до конца. Конечно, Эдо не сказал об этом открыто, но я понимал, о чем он думает.

— И больше года после битвы, — добавил я. — В Дунхольме.

Я сразу пожалел о своих словах, потому что Эдо странно притих. Я не хотел омрачать его настроение, но трудно было вспоминать события прошлого года и не упомянуть о том, что произошло в ту холодную зимнюю ночь.

Эдо первым нарушил молчание.

— И тем не менее, — сказал он, вздыхая. — Теперь мы здесь. И скоро снова пойдем вместе в бой.

— А Уэйс с вами?

— Был до вчерашнего дня. ФитцОсборн послал его в Честер отвезти повестку тамошнему графу Гуго.

— Похоже, он обеспокоен, раз ищет помощи у Волка, — заметил я.

— У Волка?

— У Гуго Вольфа, — объяснил я. — Под этим именем он известен здесь, в Марке. Это на латыни.

Точное прозвище, надо сказать. Гуго д'Авранш, граф Честер, был известен своим диким нравом и жестким характером, а также жестокостью, которую он проявлял к своим врагам и вообще всем, кто осмеливался противоречить ему. Его боялись и уважали, несмотря на довольно юный возраст — говорили, что ему было всего двадцать лет.

Как случается в большинстве подобных историй, в первый раз он был назван Вольфом в шутку, но узнав о прозвище, так полюбил его, что взял образ этого животного в качестве своего символа, чем сильно разозлил ФитцОсборна, который так же носил волка на знамени. С тех пор эти двое были не в ладах, и я принял тот факт, что ФитцОсборн призвал Гуго на помощь, в качестве прозрачного намека на серьезность валлийской угрозы.

— А ты слышал, что случилось прошлой ночью? — спросил Эдо.

— Нет, — сказал я. — Что?

— В городе были убиты двое мужчин. Они шли по улице вместе с еще тремя из их компании, когда на них напали. Двое из пятерых расстались с жизнью.

Я замер. Слышать рассказ о вчерашних событиях из чужих уст казалось по меньшей мере странным.

— И еще говорят, что это дело рук одного-единственного человека, — добавил Понс. — Во всяком случае, так говорят.

— Один против пяти? — удивился Турольд.

— Так утверждают выжившие, — ответил Понс и откусил большой кусок хлеба. — Они уверяют, что на них напали из засады; он налетел на них, как ночная тень, и прикончил их товарищей прежде, чем они успели вынуть мечи.

Серло презрительно фыркнул.

— И вы поверили этим трусам? Они бросили друзей, чтобы спасти свою шкуру. Неудивительно, что они сочинила эту сказку себе в оправдание.

— Это кажется маловероятным, да? — согласился Эдо. — Скорее всего, они перепились и подрались с кем-то. Просто им не повезло оказаться не на той стороне.

Мое горло пересохло. Я понял, что еще не сказал ни слова, и заставил себя заговорить:

— Они разглядели, кто на них напал?

— Говорят, что нет, — ответил Понс. — Все произошло слишком быстро, они сильно перебрали пива, к тому же было очень темно.

— Еще одна причина считать, что они врут, — проворчал Серло. — Скорее всего, передрались из-за какой-нибудь девчонки и в конце концов поубивали друг друга.

— Этому может быть сто разных объяснений, — сказал Турольд. — Может, деньги, может, старая вражда, что-то такое, о чем они теперь не хотят говорить.

По крайней мере, мне не нужно беспокоиться, что кто-то из этих пьяниц узнает меня. Эта мысль не давала мне покоя несколько часов. Впрочем, я и сам не вспомнил бы их, разве что Гисульфа и того, лопоухого, так что теперь мне не надо было бояться, что наши пути пересекутся.

— По какой бы причине это ни случилось, ФитцОсборн в ярости, — сказал Эдо. — он приказал закрыть все похабные дома, чтобы ничего подобного не повторилось снова.

— Кто знает? — заметил Понс с озорной искрой во взгляде. — Может быть, тот убийца скрывается среди нас и прямо сейчас планирует новое злодейство. Ведь это может быть кто угодно. Может быть, он сидит у нашего костра. — Он с деланной тревогой обернулся по сторонам и пристально уставился на сидящего рядом Серло, затем ухмыльнулся. — Может быть, его зовут Серло.

Здоровяк в ответ нахмурился.

— Я знаю, кому отрежу язык, если он не захлопнет свой рот.

Он подхватил корку сыра со щита и бросил ее в Понса, который хоть и поднял руку, чтобы защититься, но опоздал: сыр ударил его по щеке.

— Эй, — сказал он. — Не угощай друзей гнилыми корками.

Он поднял сыр и швырнул его обратно, метко попав не успевшему отвернуться Серло прямо в глаз.

— Что это было? — спросил тот, потирая ушибленное место.

— Кто шуток не понимает, тому козья какашка в глаз прилетает, вот что.

Взревев как бык, Серло бросился на Понса; щиты с остатками хлеба и сыра полетели в сторону. Схватив приятеля за плечо, Серло попытался опрокинуть его на землю, но Понс, слишком быстрый для него, ловко вывернулся, и хотя рука Серло все еще держала его за ворот, он уже сидел на груди здоровяка, прижав его к траве.

— Сдаешься? — спросил Понс, сжимая шею Серло.

— Хрен тебе.

Серло стиснул зубы и встал, используя свою огромную силу, чтобы сбросить Понса. Держа друг друга за одежду, они покатились через лужу к большому кусту ежевики. Остальные едва успели отскочить с их пути, подбадривая дерущихся и подзывая своих друзей подойти и посмотреть на бесплатное развлечение. Скоро вокруг них собралось не меньше тридцати человек, которые толкались и вытягивали шеи, стараясь получить более четкое представление о драке.

— Мы должны вмешаться? — спросил Эдо.

— Пусть барахтаются, — сказал я, когда сначала Серло, а за ним Понс оказались среди зарослей ежевики, в вящему удовольствию всех собравшихся.

Проклятия перемежались треском рвущейся ткани, но ни один из них не собирался сдаваться.

Насколько я знал Понса, он был самым беспокойным из моих рыцарей, и в ожидании боя любил подразнить своих братьев по оружию. Он частенько задирал Серло, который несмотря на весь свой суровый вид, имел в душе нечто ребяческое и, хоть не спускал Понсу его шуточки, но ни разу не покалечил его серьезно.