Дитя бури - Хаггард Генри Райдер (бесплатная библиотека электронных книг .TXT) 📗
Я увидел его издали. Он шел в сопровождении большой свиты, и я хорошо заметил, что и он увидел меня. Обдумав сразу план действий, я пошел прямо на него, заставив его уступить мне дорогу, что ему очень не хотелось делать перед столькими посторонними. Я прошел мимо него, будто он был мне чужой. Как я и ожидал, подобное обращение произвело желаемое действие; после того, как мы прошли мимо друг друга, он повернулся и спросил:
– Ты меня не узнаешь, Макумазан?
– Кто зовет меня? – спросил я. – Твое лицо знакомо мне. Как тебя зовут?
– Ты забыл Садуко? – спросил он печальным голосом.
– Нет, нет, конечно, нет, – ответил я. – Теперь я тебя узнаю, хотя ты очень изменился с тех пор, как мы вместе охотились и сражались. Я думаю, что это потому, что ты потолстел. Надеюсь, ты здоров, Садуко? Прощай! Я должен вернуться к своим фургонам. Если желаешь меня видеть, можешь меня застать там.
Садуко казался очень смущенным и не нашелся, что ответить, даже когда Мапута, с которым я шел, и еще некоторые другие громко рассмеялись. Ничто не доставляет зулусам столько удовольствия, как если при них осадить выскочку.
Два часа спустя, когда садилось солнце, я к своему удивлению увидел подходившего к моему фургону Садуко в сопровождении женщины, в которой я сразу признал его жену Нэнди. На руках она несла грудного ребенка, красивого мальчика. Я встал, поклонился Нэнди и предложил ей свой походный стул, но она подозрительно взглянула на него и предпочла сесть прямо на пол, на манер туземцев. Тогда я сам уселся на стул и только после этого протянул руку Садуко, который на этот раз был скромен и вежлив.
Мы разговорились, и постепенно Садуко ознакомил меня со списком всех повышений и милостей, которыми угодно было королю осыпать его в течение последнего года. Список был действительно внушительный, и когда Садуко кончил перечислять все награды, он остановился, ожидая, очевидно, моих поздравлений. Но я ограничился только словами:
– Клянусь небесами, мне очень жаль тебя, Садуко. Сколько врагов ты должен бы нажить за это время. И как высоко тебе придется падать! – Мое замечание заставило Нэнди тихонько засмеяться, и, мне кажется, ее смех еще менее понравился мужу, чем мой сарказм. – Но, – продолжал я, – я вижу, что за это время ты обзавелся ребенком. Вот это лучше всех твоих титулов. Могу я взглянуть на него, инкозазана?
Нэнди была в восторге, и мы стали любоваться ребенком, которого она, по-видимому, любила больше всего на свете. В то время, как мы осматривали ребенка и болтали, неожиданно подошли к нам Мамина и ее толстый неуклюжий муж Мазапо.
– О Макумазан, – проговорила Мамина, не замечая никого другого, – как я рада видеть тебя после целого долгого года.
Я с удивлением уставился на нее и даже разинул рот. Затем я подумал, что, вероятно, она ошиблась и хотела сказать, что не видела меня целую неделю.
– Двенадцать месяцев, – продолжала она, – и не было ни одного, в течение которого я несколько раз не вспомнила о тебе. Где ты был все это время?
– Во многих местах, – ответил я, – и, между прочим, в Черном ущелье, где я посетил карлика Зикали и потерял там свое зеркало.
– У нианги Зикали? Как часто мне хотелось видеть его! Но, конечно, я не могу пойти к нему – говорят, что он не принимает ни одной женщины!
– Не знаю, – ответил я, – но ты можешь попробовать. Может быть, для тебя он сделает исключение?
– Я попробую, Макумазан, – прошептала она, а я замолчал, подавленный ее лживостью.
Придя немного в себя, я услышал, как Мамина горячо приветствовала Садуко и поздравила его с возвышением, которое, по ее словам, она всегда предвидела. Садуко был тоже, по-видимому, огорошен; он ничего не ответил, но я заметил, что он не мог отвести глаз от прекрасного лица Мамины. Но затем он будто в первый раз заметил Мазапо и тотчас весь изменился. Лицо его приняло гордое и даже страшное выражение. На приветствие Мазапо Садуко повернулся и сказал: – Как, предводитель амакобов, ты приветствуешь «подлого человека и паршивую гиену»? Почему же ты это делаешь? Не потому ли, что «подлый человек» сделался знатным и богатым и что «паршивая гиена» надела на тебя тигровую шкуру?.
И он взглянул на него такими страшными глазами, как настоящий тигр.
Я не мог уловить ответа Мазапо. Пробормотав какие-то невнятные слова, он повернулся, чтобы уйти, и при этом – совершенно неумышленно, я уверен – задел Нэнди и свалил ее ребенка. Ребенок выпал из ее рук и ударился головкой о камень довольно сильно, так что показалась кровь.
Садуко подскочил к нему и ударил его изо всех сил по спине маленькой палкой, которую он держал в руке. На минуту Мазапо остановился, и я подумал, что он набросится на Садуко. Но если первоначально у него и было такое намерение, то потом он передумал и, не сказав ни слова, ушел и исчез в вечерних сумерках. Мамина громко рассмеялась.
– Пфф! Мой муж большой и толстый, но не храбрый, – сказала она. – Но я не думаю, чтобы он умышленно хотел толкнуть тебя, женщина.
– Ты это мне говоришь, жена Мазапо? – спросила Нэнди, поднявшись с земли и взяв на руки ушибленного ребенка. – Если так, то меня зовут инкозазана Нэнди, дочь Черного Владыки и жена предводителя Садуко.
– Прости меня, – смиренно ответила Мамина. – Я не знала, кто ты, инкозазана.
– Предположим, так, жена Мазапо. Макумазан, дай мне, пожалуйста, воды, чтобы обмыть головку моего ребенка.
Вода была принесена, и ребенок скоро успокоился, так как оказалось, что он отделался только царапиной. Нэнди поблагодарила меня и ушла домой, с улыбкой сказав мужу, что нет надобности ее провожать, так как у ворот краля ее ожидали слуги. Садуко остался, и Мамина тоже. Он долго говорил со мной, потому что ему было много что рассказывать мне, но я все время чувствовал, что сердце его было с Маминой, которая сидела тут же, таинственно улыбаясь и только время от времени вставляя какое-нибудь слово.
Наконец она встала и со вздохом сказала, что должна вернуться в лагерь амазомов, к своему мужу. Было уже совсем темно, но временами небо освещалось молнией, так как надвигалась гроза. Как я и ожидал, Садуко тоже встал, сказав, что придет ко мне завтра. Он ушел с Маминой, и шел он, как во сне.
Несколько минут спустя мне пришлось выйти из фургона, чтобы пойти посмотреть одного из волов, который в тот день выказывал признаки какой-то болезни, а потому из предосторожности был привязан в некотором отдалении. По привычке охотника я двигался тихо и бесшумно. Как раз когда я достиг кустов мимозы, за которыми был привязан вол, широкая молния ярко осветила все кругом, и я увидел Садуко, державшего в своих объятиях Мамину и страстно целовавшего ее.
Я повернулся и пошел обратно к фургонам еще тише и бесшумнее.
Глава X. Загадочное злодеяние
После этих событий некоторое время все было спокойно и тихо. Я посетил хижины Садуко – очень красивые, – вокруг которых сидело много воинов из его племени, которые, казалось, были очень рады увидеть меня. Здесь я узнал от Нэнди, что с ребенком ничего не сталось от ушиба. От Садуко же я узнал, что он помирился с Мазапо и даже извинился перед ним, так как убедился, что он не имел намерения оскорбить его жену, а толкнул ее случайно. Садуко прибавил, что теперь они с Мазапо друзья, что для Мазапо, которого король не имел причины любить, было очень важно. Я сказал, что рад слышать это, и отправился к Мазапо и Мамине, встретивших меня с восторгом.
Здесь я с удовольствием заметил, что супруги были, по-видимому, в лучших отношениях между собой, чем прежде. Даже в двух случаях Мамина обратилась к мужу с очень нежными словами и была к нему очень внимательна. Мазапо тоже был в хорошем настроении по той причине, как он мне сказал, что ссора между ним и Садуко прекратилась и примирение их было закреплено обменом подарками. Он прибавил, что очень рад этому ввиду того, что Садуко был теперь одним из самых могущественных людей в стране и мог ему сильно повредить, если бы захотел. Дружба с Садуко была особенно важна ему потому, что в последнее время какой-то тайный его враг пустил про него слух, что он враждебно относится к королевскому дому и занимается колдовством. Садуко же, в доказательство своей дружбы, обещал раскрыть эту клевету и наказать виновника.
