Игра королей - Даннет Дороти (книга жизни TXT) 📗

Тишина нарушалась только каким-то отдаленным стуком. Потом звук стал сильнее, и уже не было сомнений, что стучат копыта. На них из болота скакал конный отряд.

Громко зазвучали команды; все засуетились, забегали взад и вперед, тяжело дыша; держа наготове луки, пики и копья, солдаты скрылись за повозками. Но не успели они сомкнуть круг, как из темноты с нестройным топотом и оглушительным ржанием показались какие-то неясные силуэты. Всадники, сопровождавшие обоз, оказались в водовороте мощных крупов, бешено вращавшихся глаз и спин, не знавших седла.

— Тысяча чертей! — крикнул кто-то голосом, хриплым от ярости, смешанной с облегчением. — Это всего лишь табун диких лошадок. А ну, прочь! Прочь отсюда! — И, покинув укрытие, они с проклятиями, хлестали по неоседланным спинам, щелкали кнутом у развевающихся грив. Из-под копыт летели искры. Лошади ржали, вставали на дыбы.

Горные лошадки — животные сильные и независимые, дерзкие и увертливые, любопытные и общительные. Табун, выскочив на дорогу, начал проявлять эти и некоторые другие качества. Ездовые кобылы будто взбесились, и даже быки стали рваться из постромок.

— Гром и молния! — воскликнул кто-то, вглядевшись в табун. — Посмотри-ка — вот забавно!

— Что в этой чертовщине может быть забавного? — бросил другой в ответ, уворачиваясь от быстрых, как мельничные крылья, копыт.

— Ну, например, то, — сказал первый, переводя дух, — что в табуне одни жеребцы.

Но никто не обратил внимания на его слова, потому что в это время передняя повозка не удержалась в колее, два ее колеса съехали в грязь и завязли по ступицу.

Солдаты пытались вытащить ее, успокоить быков, отогнать табун, справиться с собственными лошадьми, и в это время люди Лаймонда налетели на них, как стая мотыльков. Англичане и тут не сразу сообразили, что на сей раз на лошадях есть всадники. Проникновение было быстрым и незаметным: противника легонько оглушали дубинками по голове, и вскоре все англичане легли как подкошенные. На захват обоза ушло меньше времени, чем на то, чтобы снова сбить лошадок в покорный табун.

Добыча им досталась богатая. Под наблюдением Мэтью муку, сухари, овес, мясо, пиво, кожаные мешки с порохом быстро перегрузили в седельные сумки. В повозку с аркебузами, алебардами, луками и связками стрел впрягли пару лошадок. Все остальные, без малейшего исключения, везли на себе пиво.

В деревянном сундучке, сколоченном из особо прочных досок, лежало золото для выплаты месячного содержания. Мэтью прикрепил этот сундучок к луке своего седла.

Лаймонд за всем наблюдал, успевая повсюду. Скотту, который связывал простертые тела, он пропел:

— Видел ли быков моих, милый пастушок? Коноплей нагруженных, льном и ячменем. Есть знакомые лица? Ах да: откуда тебе знать их? — Он оглядел вереницу пленников с кляпами во рту. — Вот незадача. Капитан — испанец, за него не выручишь и оливковой косточки. Тащи их всех в Мелроуз И остальные повозки тоже. Сколько людей тебе нужно?

— Я уже взял десятерых, этого достаточно, — быстро ответил Скотт.

— Чудесно, Барбаросса 27) Allez-vous-en, allez, allez [21]. Надо успеть до рассвета.

Скотт кивнул и стал загружать в переднюю повозку связанных, оглушенных пленных.

Английский караульный на крыше Хьюм-Касла производил в уме несложные расчеты. Внизу, укрытые ночною мглой, лежали долины рек Туид и Мерс. Набитый солдатами и укрепленный, расположенный на возвышенности и обнесенный шестифутовой стеной, Хьюм-Касл был неприступен, и часовой скучал.

Если из Берика везут деньги, то он получит два фунта за месяц. Двенадцать шиллингов он должен за еду, остается…

Кряхтя, он пытался сообразить, но услышал с облегчением, что обоз приближается. У ворот возникла обычная в таких случаях суета, замелькали знакомые плащи. Он потянулся к веревке колокола.

— Обоз из Берика! Пиво везут, слышишь, Дейви?! — пропел караульный.

Еще не успела опуститься решетка у ворот, а известие о прибытии обоза дошло до сэра Уильяма Грея, тринадцатого барона Грея из Уилтона, фельдмаршала и капитан-генерала кавалерии, правителя Берика, смотрителя Восточной Марки и генерала Северных Провинций именем его величества короля Эдуарда VI Английского.

Немногие командиры радуются возможности посетить аванпосты на территории врага; опасность возрастает пропорционально удаленности укрепленного пункта от базы.

После прискорбного происшествия в Пинки лорд Грей должен был какое-то время провести в подобном аванпосте, хотел он того или нет. Холеный, со свежим лицом, прекрасно одетый, сидел он за своим походным столом; серебряные, тщательно ухоженные волосы и борода оттенялись богатым костюмом для верховой езды; лорд был раздражен настолько, насколько это может себе позволить джентльмен, занимающий столь высокое положение.

— Хотел бы я, — горько сказал его милость своему секретарю, — хотел бы я снова оказаться во Франции. Даже в Булони — и то чувствуешь себя увереннее, чем здесь.

Господин Майлс с готовностью согласился.

Лорд Грей сердито посмотрел на него, потом стал нетерпеливо рыться в лежащих на столе бумагах, выбрал одну и принялся читать:

— «За время проведения работ в Роксбурге исчезли пятнадцать работников; четыре испанских бомбардира и двенадцать копейщиков перебрались через стену и скрылись». Если бы я мог, я сделал бы то же самое. Нет пива, мало еды. Как я могу содержать гарнизон без денег и провизии? А как они собираются доставлять сюда припасы, когда начнется зима? Черт знает что! — в ярости заключил лорд Грей, сетуя на превратности судьбы.

В это время вошел Дадли, капитан гарнизона; за ним следовал старший берикского обоза.

— Господин Тейлор, милорд, — сказал Дадли и отошел в сторону.

Господина Тейлора, рыжеволосого молодого человека приятной наружности, приняли холодно.

— Тейлор? Я ждал из Берика одного из моих людей.

Тейлор, который больше привык к имени Уилл Скотт, предвидел этот вопрос. Он ответил:

— Я недавно прибыл в Берик, сэр. Со мной были некоторые из ваших людей, но самых опытных меня обязали оставить в Роксбурге.

— Понятно, — сказал Грей, не особенно убежденный. — Что вы привезли?

Он молча прочел список, врученный ему, с мученическим видом передал бумагу Дадли и снова повернулся к Скотту.

— Ваших людей хорошо приняли?

— Да, милорд. — Этого Скотт не боялся. На них на всех были английские мундиры, снятые с пленников, и список был подлинным. — У меня внизу десять человек. Двоих или троих я оставил охранять повозки, пока вы не дадите приказ разгружать их. Там пиво, милорд, — пояснил он.

— Хорошо. Есть какие-нибудь новости из Лондона?

Скотт, по-прежнему стоявший у двери, торопливо проговорил:

— Одно устное сообщение для вас, сэр, от его величества. Я должен передать его вам с глазу на глаз.

На всех трех лицах появилось удивленное выражение, потом секретарь, почтительно положив свои бумаги на край стола, украдкой посмотрел на Грея и вышел. Дадли поднял брови и остался.

Скотт сказал:

— Извините, сэр, но у меня приказ…

Грей возразил:

— Сэр Эдвард останется, ибо предполагалось, что у генерала не должно быть секретов от двоюродного брата графа Уорвика. Грей рассчитывал на то, что юноша проявит больше осмотрительности.

Скотт, выругавшись про себя, подумал, что Грей мог бы проявить ее и меньше.

Ситуация, казалось, зашла в тупик — и в этот момент распахнулось окно. Мгновение спустя раздался оглушительный треск, и во дворе ярко полыхнуло пламя. Грей бросился к окну. Дадли последовал было за ним, но тут, воспользовавшись всеобщим замешательством, Уилл Скотт прыгнул. Дадли свалился, даже не успев понять, что с ним произошло, оглушенный сильнейшим ударом в челюсть: он успел только издать приглушенный стон.

Взрыв произошел в середине только что прибывшего обоза. Повозки исчезли в дыму, занялись ближайшие соломенные крыши. Грей выглянул в окно и увидел, как по двору заметались тени, суетясь около колодца. Потом внизу появился лейтенант Вудворд и навел какое-то подобие порядка.