Воронья Кость (ЛП) - Лоу Роберт (книги онлайн полностью .TXT) 📗
— А как насчёт пленников в крепости? — спросил Берто, подкармливая рыбной требухой жёлтую собаку.
— Какое нам до них дело? — спросил Кауп, удивленный тем, что кто-то беспокоится за них; они не имели никакого отношения к команде "Тени", и мало того, предали их. Люди заспорили об этом, с тёмной земли налетел ветер и чуть не погасил костры.
В конце концов Онунд заставил всех умолкнуть, хлопнув рукой по бедру.
— Там Бергфинн и Торгейр, — указал он, и Воронья Кость заметил озадаченные лица многих, и особенно христиан. Он вздохнул, потому как знал, что произойдёт дальше.
— Они побратимы Обетного Братства, — напомнил он, и увидел, как все скорчили рожи, словно куснули тухлой рыбы: они пока ещё не поняли силу принятой ими клятвы. Воронья Кость наблюдал за Маром и Каупом, которые смотрели друг на друга, и знал, о чём они думают — они поклялись лишь в верности принцу, и что им, достойным христианам, эта клятва братства? Он увидел, что Онунд тоже заметил это, и решил, что настало время высказаться принцу, да побыстрее.
— Мы не можем оставить их здесь, — сказал он. — К тому же они могут знать, куда Огмунд забрал Хоскульда.
— И что это нам даст? — спросил долговязый сакс по имени Фридрек. Хороший лучник, вспомнил Воронья Кость.
— Не подумай, что я проявляю неуважение, — нагло, с явным вызовом, лгал Фридрек, смотря на безучастное лицо Вороньей Кости. — Мне просто непонятно, почему мы преследуем этого торговца. И почему мы пропадаем в этой части света, пытаясь достичь острова Мэн? Ради какого-то топора?
В повисшей тишине даже шум ветер казался рёвом, а затем показалось, что вообще всё вокруг замолкло, затаив дыхание.
— Сдаётся мне, — продолжал Фридрек, не обращая внимания на тишину, — что нас ведёт мальчишка, у которого почти нет боевого опыта, а вся эта затея кажется мне нелепой.
Воронья Кость чуть пошевелился и развёл руками. Он пытался быть с ними дружелюбным, но нежданный отлив и тон Фридрека оглушили его, словно мощная волна ударила о скальный утёс.
— Мы следуем за моей судьбой, — произнёс он, наконец, — и я стану королём Норвегии...
— В Норвегии есть король, — перебил его Фридрек. — А у тебя, похоже, недостаточно людей и боевого опыта, чтобы претендовать на трон. А теперь мы застряли здесь, в этой грязи, и полагаемся на милость воинов Галгеддила.
— Что ж, ты прав, у меня маловато боевого опыта, — произнёс Воронья Кость, улыбаясь, а затем внезапно выбросил одну ногу, люди не сразу поняли, что он держит равновесие, стоя на другой ноге. Подбитая гвоздями подошва сапога Вороньей Кости ударила ухмыляющегося Фридрека в лицо; нос хрустнул, брызнула кровь, выбитые зубы полетели прочь, он отлетел назад с приглушённым вскриком.
— Но, тем не менее, у меня есть талант удивлять, — добавил Воронья Кость свирепо, разом разрядив ситуацию. — А ещё я не люблю, когда меня перебивают.
— Ты сегодня немного злой, — проворчал Онунд, пока другие помогали Фридреку подняться и осматривали его нос и рот.
— Нет, не злой, — возразил Воронья Кость. — Я самый счастливый человек на земле, потому что знаю, как отобрать у Фергюса крепость, вызволить и людей, и груз Хоскульда, и всё добро, которое, конечно же, там лежит.
Воины подались вперёд, предвкушая грабёж, который они там учинят. Даже те, кто хлопотал над Фридреком, повернулись послушать, бросив того истекать кровью.
— А если бы я действительно разозлился, — добавил Воронья Кость, глядя на сакса, — то просто прикончил его.
В тусклом свете солнца, скрытого туманом, на ведущей к крепости дороге показались силуэты. Холодный светло-серый свет явил ручную телегу, которую толкали четверо сонных крестьян, впереди них шли две девушки в добротных плащах и белых косынках, они бережно несли запечатанные кувшины.
Маккус, которому нравилось охранять ворота лишь по утрам, когда приходили девушки с кувшинами молока, подтолкнул Куймера и кивнул на них, демонстративно облизывая губы. Куймер ухмыльнулся, прислонил копье к стене и снял шлем, чтобы продемонстрировать длинные волосы. Маккус нахмурился. У Куймера были густые лишь слегка завшивевшие волнистые волосы, а Маккус не мог сделать то же самое, потому что шлем протёр ему лысину на пол головы.
А ещё девушки выглядели довольно привлекательно, и он даже подумал, что они пришли из самого Хвитранна, потому что никогда их раньше не видел. Новые девушки. Эта картина заставила облизнуться. Одна — невысокая и пухленькая, это для Куймера, решил про себя Маккус, трогая языком дёсны, на которых не хватало зубов. Вторая девушка, — высокая, как только ступила на подъёмный мост, начала заманчиво покачивать бёдрами.
Мурроу и Мар, которые находились неподалёку, обернулись, услышав чудесные звуки песнопений, доносящиеся из часовни, откуда убрались все здравомыслящие прихожане, кроме двух девушек, которые стыдливо ёжились в одном исподнем, и четверо крестьян, беспокоившихся за свою телегу. Два суровых воина, вооружённые копьями, следили, чтобы они оставались внутри, и ухмылялись, поглядывая на девушек и смущённых монахов.
— Словно мёд в уши, — тихо сказал Мурроу.
— Голоса лебёдушек, — согласился Мар.
В часовне находился Домналл, который распевал звонким голосом на латыни, что крепость в опасности, пока туда не ворвался мрачный Гьялланди вместе с Каупом, и священник понял, что норвежский скальд неплохо знает латынь, даже когда на латыни поют. Домналл лишь пожал плечами, он сделал всё что мог, безнадёжная попытка, так как ему было известно, что никто в крепости, а особенно толстяк Фергюс, не знал латыни, за исключением молитв, да и то не все слова.
Тем не менее, он выполнил свой долг перед Господом и лордом Дайгальдом, пусть они знают, что он попытался помешать этим налётчикам, и даже удержал их от сожжения дома божьего и причинения вреда невиновным. Наверняка воины погибнут, но такова их участь, думал про себя Домналл. Pater Noster, qui es in caelis, sanctificetur nomen Tuum — Отче наш, иже еси на небеси, да святится имя Твоё…
В туманной дымке и мороси очертания камышей, травы и деревьев казались расплывчатыми. Серые охранники у ворот сливались с серой каменной стеной, крестьяне устало толкали тележку с хлебом, а девушки несли тяжёлые кувшины с молоком — продукты для гарнизона.
Куймер, полный и розовощёкий, держа шлем на изгибе локтя, с зачёсанными назад волосами, шагнул вперёд, жизнерадостно улыбнулся высокой и стройной девушке. Он что-то сказал ей, но видимо она не поняла его, тогда он похотливо подмигнул и рассмеялся, хотя и заметил её странные разноцветные глаза.
А затем, внезапно, словно вспыхнула искра, его смех оборвался, высокая стройная девушка вынула из кувшина сакс, и ударила его по лицу кувшином, а затем ловким ударом полоснула Куймера клинком по горлу.
Маккус, нахмурившись из-за того, что Куймер вышел вперёд, чтобы заговорить с соблазнительно высокой девушкой, увидел, как ярко блеснуло лезвие сакса, словно крылья зимородка во мраке, а Куймер тем временем валился назад, из горла хлестала кровь, на лице налипли черепки от разбитого кувшина. Маккус открыл рот, чтобы закричать, но что-то промелькнуло сбоку, словно змеиный язык, так что он с приглушенным криком отпрянул назад, обернувшись в сторону, чтобы увидеть круглое лицо толстушки, её широко открытые глаза. Он разглядел в них что-то вроде сожаления, но, тем не менее, она крепко сжимала в руке клинок. У Маккуса подкосились ноги, а затем толстушка ударила его в печень и лёгкие, он упал, отползая прочь от этого кошмара, из пробитых лёгких вырвался лишь хрип о пощаде.
— Брось его, — ступай к подъёмному механизму!
Воронья Кость сорвал и отбросил прочь головной платок, а четверо крестьян достали из телеги припрятанные топоры, в один миг превратившись в четырёх кровожадных викингов, которыми матери пугают непослушных детишек. Двое схватили деревянные клинья и молотки, и бросились в караулку. Берто, подобрав юбки, побежал за ними.
Они заклинили зубчатые колёса, перерезали верёвки и блоки, а когда гарнизон забил тревогу, воины из команды "Тени" выскочили из укрытий и с криками побежали в широко распахнутые ворота через опущенный подъёмный мост, поднять который уже было невозможно. Атакующие сбросили с себя утренний озноб, кровь закипела огнём, гарнизон метался, словно испуганные гуси.
