Орел-завоеватель - Скэрроу Саймон (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .TXT) 📗
Только когда эти корабли подойдут ближе, армии будет дозволено начать штурм реки.
Впрочем, на данный момент все эти рассуждения имели чисто теоретический характер. Полученный приказ был предельно прост: выйти к берегу и очистить прилегающую к реке местность от любых вражеских формирований, буде они обнаружатся. Правда, простым этот приказ выглядел только на пергаменте, и счесть его таковым мог только человек, незнакомый со здешним ландшафтом. Веспасиан прекрасно понимал, что легион не может прочесать в боевом строю заросли утесника, а болото сулило еще худшую перспективу. Его люди могут просто увязнуть в трясине, если им не повезет и они не наткнутся на тропки, проложенные туземцами. Но даже в этом случае существовала опасность, что к ночи легион все равно распадется на отдельные группы и застрянет в проклятых топях как минимум до утра, когда рассвет даст возможность переформироваться.
— Подать сигнал! — приказал он штабным трубачам.
Последовали характерные отхаркивания — люди прочищали рты, после чего по едва заметному кивку старшего трубача раздались хриплые звуки. В тот же миг первая когорта с четкостью отменно отлаженного механизма двинулась маршем мимо легата.
Старший центурион наметил пункт развертывания, проревел приказ изменить боевой порядок, и передние ряды двинулись вправо, строго перпендикулярно дороге. И тут же уткнулись в плотные заросли, преодолеть которые, сохраняя строй, было невозможно. Четкий, размеренный шаг сменился неуверенным топтанием, задним рядам пришлось сбавить темп, чтобы не налететь на притормозивших товарищей. Веспасиан переглянулся с Секстом, седовласым префектом лагеря легиона, и поморщился. Самый старослужащий воин подразделения слегка склонил голову, соглашаясь с тем, что приказы, исходящие из штаба армии, подчас граничат с идиотизмом.
Маневр, который великолепно выглядел бы на плацу, быстро превратил стройную маршевую колонну в беспорядочную толпу, с проклятиями продиравшуюся сквозь плотно росший утесник. Прошел примерно час, прежде чем легион смог, выбравшись на более-менее проходимую местность, восстановить построение, развернуться в линию лицом к реке и приготовиться к спуску по пологому склону. Как только когорты выровнялись, Веспасиан отдал приказ, и строй двинулся вперед под присмотром центурионов, немилосердно честивших легионеров всякий раз, когда те нарушали равнение. Однако все эти старания пропали втуне. Преодолевать заросли развернутой линией было еще трудней, чем колонной, и вскоре сплошная шеренга римлян распалась на группки людей, каждая из которых продиралась сама по себе. То здесь, то там случались задержки — солдаты натыкались на укрывавшихся в утеснике бриттов, по преимуществу раненых, разоружали их и тех, кто мог встать на ноги, отправляли под охраной в тыл. Тяжелораненых добивали и двигались дальше. Столкнувшись с более серьезным сопротивлением, легионеры устремлялись и атаку. На оставшемся позади них сравнительно открытом участке пустоши росла разношерстная толпа пленников, а чуть поодаль — маленькая, но постоянно пополнявшаяся кучка раненых римлян, свидетельствовавшая о том, что в мешанине кустов порой бывает по-настоящему жарко.
К середине дня под исполненными отчаяния взглядами легата и его офицеров Второй легион окончательно разбился на мизерные отряды, не только не управляемые из единого центра, но и имеющие весьма слабое (если вообще хоть какое-то) представление о том, где находятся их товарищи. А поскольку наряду с ними в кустарнике продолжали шнырять надеющиеся ускользнуть за реку бритты, то время от времени снизу доносились отдаленные боевые кличи и лязг клинков. Веспасиану и его свите не оставалось ничего другого, как спешиться, пристроиться близ дороги в тени маленькой рощицы и с молчаливой тоской созерцать весь этот хаос.
Ближе к вечеру большая часть легиона пропала из виду, и лишь центурия, охранявшая самого легата и штаб, по-прежнему тонкой цепью маячила в ста шагах ниже по склону. Позади нее за наспех сооруженной из нарубленного утесника загородкой маялись пленные бритты, за которыми приглядывал рассредоточенный вокруг караул. Трибун Вителлий верхом отправился допросить кого-нибудь из дикарей. Найдя среди них самого толкового, не иначе как вождя какого-то клана, он, не скупясь на затрещины, приступил к энергичным расспросам, но через некоторое время махнул рукой и, отвесив на прощание варвару еще один подзатыльник, взобрался на лошадь, после чего вернулся назад.
— Выяснил что-нибудь полезное? — спросил Веспасиан.
— Только то, что некоторые из этих дикарей не чужды образованности и немного знают латынь.
— Но мостов или бродов поблизости нет?
— Никак нет, командир.
— Ну что ж, хоть это ясно.
Взгляд Веспасиана переместился к томящейся на солнцепеке центурии его личной стражи.
— Вели парням сесть, — промолвил он вполголоса, обращаясь к префекту лагеря. — Сомнительно, чтобы при нынешних обстоятельствах бритты устроили нам какую-нибудь каверзу. А раз так, нет смысла держать людей на ногах в такую жару.
— Так точно, командир.
Пока обрадованная зычным распоряжением Секста центурия опускалась на землю, трибун Вителлий поймал взгляд легата и кивнул в сторону дороги. По ней галопом скакал вестовой главной ставки. Заметив легата и офицеров, он, горяча коня, помчался вдоль кряжа в их сторону.
— Ну, что еще там придумали? — пробурчал Веспасиан.
Запыхавшийся гонец соскользнул с лошади и подбежал к легату с депешей в руке.
— От командующего, — промолвил он, тяжело дыша, но не преминув вскинуть руку в салюте.
Веспасиан ответил ему отрывистым кивком и сломал печать. Штабные нетерпеливо зашевелились, дожидаясь, когда командир прочтет послание Плавта. Впрочем, оно оказалось довольно коротким, и Веспасиан тут же передал его Вителлию.
Тот, пробежав глазами первые строки свитка, нахмурился:
— Согласно этой депеше, нам надлежит уже быть внизу, у реки, чтобы еще до вечера подготовиться к переправе. Часть личного состава перевезут на военных судах, а остальных поддержат стрелометы и катапульты. Но, командир… — Вителлий поднял глаза и беспомощно махнул рукой в сторону зарослей и топей, буквально поглотивших Второй легион.
— Именно, трибун. Теперь прочти приписку, в конце.
Приписку Вителлий прочел вслух:
— В дополнение к предыдущим приказам и в связи с тем, что когорты батавов столкнулись при переходе через болото с существенными трудностями, вам настоятельно рекомендуется развивать наступление лишь по надежным, разведанным тропам.
Один из младших трибунов насмешливо хмыкнул, многие с горечью рассмеялись. Веспасиан поднял руку. Призвав свиту к молчанию, он обратился к Вителлию:
— Похоже, ребята, засевшие в армейском штабе, строчат приказы, плохо представляя себе, как их выполнять. Впрочем, что я тебе говорю, ты ведь только оттуда и сам все прекрасно знаешь.
Многие трибуны отвернулись, пряча ухмылки. Вителлий покраснел.
— Однако приказ есть приказ, его следует выполнять. Другое дело, что к тому времени, когда легион соберется у реки, будет уже крепко за полночь, да и флот пока еще в нескольких милях от нас. Вот и получается, что как ни крути, а раньше завтрашнего утра форсировать реку нам не удастся. Это не мешало бы довести до сведения командующего. Трибун, ты сам видишь, в какой обстановке мы находимся, и хорошо знаешь, что к чему в армейском штабе. Отправляйся вместе с этим гонцом к Авлу Плавту, расскажи ему о реальном положении дел и объясни, что начать переправу вечером никак невозможно. Распиши ему, да покрасочней, по какой местности нам приходится пробираться, помоги ему вникнуть в наши проблемы. Езжай.
— Есть, командир.
Вителлий отсалютовал и, внутренне негодуя, направился к своей лошади. Его разозлило и малоприятное поручение, и явно скептическое отношение, выказанное легатом к нему в присутствии младших трибунов.
Веспасиан не без насмешливого удовольствия проводил раздосадованного старшего трибуна взглядом, но, когда тот, яростно ударив пятками в конские бока, ускакал, пожалел о том, что не устоял перед искушением поддразнить этого самодовольного хлыща. Хорошо еще, что все это произошло, пока префект лагеря отлучался к легионерам охраны. Заслуженный ветеран поднялся по склону обратно, когда все уже кончилось, и на насмешливые физиономии молодых офицеров воззрился с хмурым недоумением.
