Шпион, или Повесть о нейтральной территории (др. изд.) - Купер Джеймс Фенимор (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .txt) 📗
— Вы узнаете меня, отец?
Старик медленно открыл глаза, и довольная улыбка мелькнула на его бледном лице; по контрасту с ней печать смерти казалась особенно ужасной. Разносчик поднес к запекшимся губам отца укрепляющее лекарство, которое он принес с собой, и на несколько минут к больному вернулись силы. Он заговорил, медленно и с трудом. Любопытство сковало Кэти уста, на Цезаря такое же действие произвел благоговейный страх, а Гарви едва дышал, прислушиваясь к словам отлетающей души.
— Сын мой… — глухо произнес старик. — Скоро, дитя мое, ты останешься в одиночестве. Я хорошо тебя знаю и предвижу, что ты будешь странником всю свою жизнь. Надломленный тростник может уцелеть, но никогда не выпрямится. В тебе самом те качества, которые поведут тебя по верному пути; продолжай, Гарви, так, как ты начал, ибо нельзя пренебрегать своим долгом и…
Шум в соседней комнате прервал слова умирающего, и встревоженный разносчик поспешил узнать, в чем дело; следом за ним пошли Кэти и Цезарь. Один лишь взгляд, брошенный на фигуру, показавшуюся в дверях, со всей очевидностью сказал Гарви, зачем явился этот человек и какая участь ожидает теперь его самого. Пришелец был не стар годами, но черты его лица изобличали душу, многие годы одержимую дурными страстями. На нем было платье из самой убогой материи и до того изодранное, что, казалось, он намеренно хотел выглядеть бедняком. Волосы его поседели раньше времени, а запавшие угрюмые глаза бегали по сторонам, уклоняясь от встречи со смелым, честным взором. Резкие и беспокойные движения, вся его манера держаться свидетельствовали о низменной натуре, вызывали отвращение у окружающих и были во вред ему самому. Это был хорошо известный вожак одной из мародерских банд, которые рыскали по графству и, прикидываясь патриотами, совершали множество преступлений, начиная с мелких краж и кончая убийствами. За ним стояло еще несколько человек, одетых не лучше его; их лица выражали полное равнодушие и тупую бесчувственность. У всех были мушкеты со штыками — обычное снаряжение солдат-пехотинцев. Гарви знал, что сопротивляться бесполезно, и спокойно подчинился мародерам. В один миг с него и с Цезаря содрали приличное платье, а взамен дали лохмотья, снятые с двух самых гнусные эамдитов. Разносчика и негра наставили в разные углы комнаты и, угрожая мушкетами, приказали отвечать правду на все вопросы.
— Где твой тюк? — прежде всего спросили разносчика.
— Послушайте, — дрожа от волнения, проговорил Бёрч, — в комнате рядом лежит мой отец, он умирает. Позвольте мне пойти к нему принять его благословение и закрыть ему глаза, и вы получите все, да — все.
— Отвечай на вопросы, или мушкет отправит тебя туда, куда собирается этот выживший из ума старик! Где твой тюк?
— Я ничего не скажу, пока меня не пустят к отцу, — твердо сказал разносчик.
Мучитель со злобой поднял руку, готовясь привести свою угрозу в исполнение, но один из дружков остановил его:
— Что ты делаешь! Ты забыл о награде? Скажи, где твое добро, Бёрч, и мы отпустим тебя к отцу.
Бёрч тотчас же повиновался, и одного мародера по слали за добычей. Тот вскоре вернулся и, бросив на поток, заявил, что он легок, как перышко.
— Ага, — крикнул вожак, — а где золото, вырученное за товары, которые в нем находились? Отдай нам золото, мистер Бёрч; мы знаем, что оно у тебя есть, не станешь же ты брать никчемные бумажные деньги.
— Вы нарушаете свое обещание, — сказал Бёрч.
— Давай золото! — свирепо рявкнул главарь и прижал к груди разносчика штык с такой силой, что из нее брызнула кровь.
В эту минуту из соседней комнаты донесся легкий шум, и Гарви умоляюще воскликнул:
— Пустите меня… пустите меня к отцу, я вам все отдам!
— Клянусь, я отпущу тебя, если ты отдашь золото, — сказал скиннер.
— Вот, берите этот мусор, — крикнул Бёрч, бросая кошелек, который он умудрился спрятать, несмотря на то что сменил одежду.
Разбойник с дьявольским смехом поднял кошель с пола.
— Ага, только с отцом ты увидишься на небесах!
— Чудовище, неужели у тебя нет никаких чувств, ни веры, ни совести!
— Послушать его, так не подумаешь, что веревка уже была у него на шее, — смеясь, вмешался один из мародеров.
— Можете не беспокоиться, мистер Бёрч, если старик и тронется в путь на несколько часов раньше, вы последуете за ним не позднее, чем завтра в полдень.
Эти безжалостные слова не произвели впечатления на Бёрча. Затаив дыхание, он прислушивался к каждому звуку в комнате отца. Наконец он услышал свое имя, произнесенное глухим, прерывающимся голосом. Больше Бёрч не мог выдержать и закричал:
— Отец! Тсс!.. Отец!.. Я иду! Я иду!..
Он метнулся, оттолкнув караулившего его скиннера, но тотчас же другой бандит пригвоздил его к стенке. По счастью, быстрое движение спасло разносчика от грозившего ему смертью удара — штык проткнул только его платье.
— Нет, мистер Бёрч, — сказал скиннер, — мы слишком хорошо знаем, какой ты ловкий мошенник, и не пустим тебя. Золото, где твое золото?
— Оно у вас, — ответил разносчик, судорожно пытаясь освободиться.
— Да, кошелек у нас, но у тебя есть еще деньги. Король Георг щедро платит, а ты оказал ему немало ценных услуг. Где твой клад? Не отдашь — не видать тебе отца!
— Поднимите камень, на котором стоит эта женщина, — порывисто крикнул разносчик, — поднимите камень!
— Он бредит, он бредит! — завопила Кэти, невольно ступив ногой на другой камень.
Его тут же вытащили, но под ним была лишь земля.
— Он бредит, вы свели его с ума! — вся дрожа, причитала экономка. — Станет ли такой разумный человек, как Бёрч, прятать золото под очагом.
— Замолчи ты, глупая женщина! — крикнул Гарви. — Поднимите камень в углу, и вы найдете для себя богатство, а меня сделаете нищим.
— И все будут вас презирать, — горько заметила Кэти. — Разносчик без товара и денег — презренный человек.
— Себе на веревку ему хватит, — сказал скиннер.
Не мешкая долго, он послушался Гарви и вскоре вытащил из тайника немалый запас английских гиней. Деньги живо высыпали в мешок, не обращая внимания на жалобы Кэти, уверявшей, что ей не заплачено жалованье и что по праву хотя бы десять гиней принадлежат ей.
Очень довольные богатой добычей, которая превзошла все их ожидания, бандиты собрались уйти и решили забрать с собой разносчика, чтобы сдать его американским сыщикам и потребовать за это обещанную награду. Все было готово, и они уже хотели потащить Бёрча силой, ибо он отказался двинуться с места, как вдруг перед ними выросла фигура, испугавшая даже самых храбрых. Крики сына подняли старика с постели, и, еле держась на ногах, он вышел из своей комнаты. Он закутался в простыню, глаза его были неподвижны, щеки ввалились — казалось, что явился выходец с тою света. Даже Кэти и Цезарь подумали, что видят дух старого Бёрча, они опрометью бросились вон из дома, а следом за ними ринулись и перепуганные скиннеры. Возбуждение, придавшее силы умирающему, быстро прошло, и сын, подхватив его на руки, понес обратно в постель. Наступившая реакция ускорила конец. Остекленевши глаза старика смотрели на сына, губы шевелились, ни голоса его не было слышно. Гарви наклонился и вместе с последним вздохом принял от отца предсмертное благословение. Впоследствии жизнь разносчика почти всегда бывала отравлена нуждой и несправедливостью; однако самые жестокие страдания и злоключения, бедность и клевета, постоянно преследовавшие его, не вытеснили воспоминания об этом благословении; оно озаряло своим светом картины прошлого, утешало в самые горестные минуты отчаяния; оно поддерживало надежду на лучшее будущее и укрепляло в Гарви сознание, что он преданно и верно выполнил священный долг сыновней любви.
Цезарь и Кэти бежали так стремительно, что им было не до размышлении. Впрочем, они вскоре инстинктивно отстали от скиннеров Остановившись, экономка торжественным тоном сказала:
— О Цезарь, разве не ужасно, что старик встал раньше, чем его опустили в могилу! Видно, деньги его растревожили. Говорят, душа капитана Кида бродит возле того места, где он в прежнюю войну зарыл золото.
