Звезда заводской многотиражки – 4 - Фишер Саша (читать бесплатно полные книги .TXT, .FB2) 📗
Ждать пришлось долго, около часа. Я даже присел на лестницу, потому что стоять мне надоело.
Потом дверь открылась. Я встал и встретился взглядом с испуганными глазами Даши. Она была здорово бледной, руки ее дрожали.
– Ну что там? – нетерпеливо спросил я.
Даша прикусила губу.
Глава вторая. Про уродов и людей.
Этажом ниже раздался подозрительный скрип. Явно вредный дед подслушивал за дверью.
– Подожди, не говори, – прошептал я Даше, взял ее за руку и повел вниз по лестнице. Здорово стертые ступени. Сколько лет этому дому, интересно?
Мы вышли на улицу и прошли мимо распахнутых церковных ворот. Кучковавшиеся у церковной ограды согбенные старушки проводили нас недружелюбными взглядами. Кажется, в этих местах тоже ничего не меняется. Несгибаемые они все-таки. Уж на что советская власть постаралась изжить «опиум для народа», все равно ничего не получилось.
Даша шла молча, как деревянная кукла.
– Да что такого тебе наговорила эта гадалка? – спросил я, когда мы скрылись из виду стоящих на паперти.
– Она сказала, что я беременна, – помертвевшим голосом проговорила Даша.
– А она кто, врач? – иронично усмехнулся я. – Или, может быть, она у тебя анализы брала?
– Мне кажется… она права… – с трудом выговаривая каждое слово сказала Даша и остановилась у очередного дощатого безликого забора. В щель под ним тотчас просунулась рыжая собачья морда и принялась нас облаивать.
– Она сказала, что не знает, кто отец, но что этот ребенок меня убьет, – продолжила девушка. На меня она не смотрела. Вообще-то я был осторожен, конечно. Но такое дело… Нам всего-то чуть за двадцать, в этом возрасте совсем другая требуется осторожность, не такая как в сорок. Юные и борзые сперматозоиды рвутся в бой так, что кажется способны сокрушать даже стенки презервативов… Кроме того, я у Даши был не единственный любовник, что уж. Это я тоже понимал.
Хотя…
Какого черта?
Она решила, что беременна, после визита к… подождите-подождите… ГАДАЛКЕ?
– Даша, ты умная образованная девушка, – сказал я. – К гадалкам не ходят диагностировать беременность!
– Про остальное-то она правду сказала! – воскликнула она. – Как будто все про меня знает, хотя я ее впервые в жизни вижу!
– Милая, хорошие гадалки умеют так плести словеса, что ты чему угодно поверишь, – я взял ее за плечи и заглянул ей в лицо. В глазах ее стояли слезы. – Это когнитивное искажение такое, понимаешь? Она говорит всякие общие слова, а ты спокойно подставляешь в своей голове всякие конкретные факты. И тебе кажется…
Черт, вот что я плету, а? Девушка сказала мне, что беременна, а я тут умничаю.
– Милая, если у тебя есть причины думать, что это правда, давай сначала в точности убедимся, хорошо? – сказал я. – Ну, там, тест в аптеке купим или что там еще?
– Тест? – Даша недоуменно нахмурилась. – Какой еще тест?
Тьфу ты, зараза! Действительно, какой, нафиг, тест? Мы же не в двадцать первом веке, когда такие штуки вместе с презервативами на кассах любого уважающего себя супермаркета продаются. А здесь… А что, кстати, вообще в таких ситуациях здесь делают?
– Слушай, я же парень, – я растерянно развел руками. – Но как-то же ты можешь убедиться точно, что беременна? Анализы сдать, к врачу записаться…
– В женскую консультацию… – тихо сказала она. – Но мне туда нельзя сейчас, наша участковая-гинеколог – лучшая подруга моей мамы, она ей сразу же все расскажет.
«Врачебная тайна встала и вышла из класса…» – подумал я. Ну да, времена меняются, проблемы остаются.
– А за деньги? – спросил я. Деньги у меня еще остались с щедрого гонорара за статью в «Здоровье».
– Это надо еще знать, к кому обратиться… – еще тише сказала Даша.
– Так, давай без драм, ладно? – я обнял Дашу и прижал к себе. – Я завтра встречаюсь с одним хорошим приятелем, он врач. Пошушукаюсь с ним по этому поводу, может поможет чем.
– А потом? – спросила Даша, не глядя на меня.
– А потом будет потом, – жизнерадостно ответил я. – Пока что тебе только гадалка наговорила всякого, а ты сразу скуксилась. Хочешь, в кафе зайдем? Кофе попьем, пончиков каких-нибудь купим?
Я крепко держал девушку за плечи и смотрел ей в лицо. В уголке ее глаза, несмотря на толстый слой тонального крема, виднелся стекающий вниз синяк. И на скуле тоже имелась тень… Добланый Игорь! Не понимаю и никогда не пойму, как можно ударить девушку. Сволочь, подонок…
И еще это теперь…
А если она правда беременна, то что? Как мне полагается поступить? Упасть на одно колено и предложить ей руку и сердце? Чтобы жили мы долго и счастливо в моей коммунальной квартире? Не случилось у меня детей в прошлой жизни, как-то не испытывал я ничего похожего на отцовский инстинкт. А сейчас?
Я прислушался к внутреннему голосу, но он, как назло, молал. Даже ехидных комментариев не отпускал. Решай, мол, сам, не маленький.
– Даша, хватит кукситься, – сказал я и осторожно вытер с ее глаз слезы. – Пойдем в кафешку на Старом Базаре, я видел там какую-то стекляшку. А думать будем, когда ты будешь точно уверена.
Даша уснула. Я тихонько переложил ее голову со своего плеча на подушку и выскользнул из-под одеяла. Прошелся по комнате, подошел к окну. Да уж, по-дурацки как-то получилось с этой гадалкой. Казалось, что будет весело, этакий аттракцион «магия в СССР». А тут, на тебе.
Технически, она все еще была невестой Игоря, конечно. Но в этом направлении я даже не думал, если честно. Ну не могу же я всерьез считать, что Игорь – это отличная идея для нее устроить свою судьбу?
А вот дла Ивана… Для меня она была бы вполне подходящей партией. Мы оба журналисты, с ней легко общаться, она отличная любовница. А ребенок… А что, ребенок? Другие справляются, и мы справимся. Не маленькие, правда что. Плюс всякие там ясли, садики, молочные кухни, что там еще… Я всегда считал, что материнство в СССР довольно активно поощрялось, чтобы женская карьера не страдала. А потом, чем черт не шутит, можно будет затеять семейный бизнес и открыть вместе с ней газету. Журналистка она и правда неплохая. Да и товарищ хороший…
Я смотрел на снег за окном и глупо улыбался. Ребенок. Неужели у меня и правда может быть ребенок?
Вставать к восьми утра и слушать селекторное совещание мне больше было не нужно. По новым правилам ЭсЭса эта обязанность возлагалась на дежурного по редакции. А пока он слушал совещания сам. До следующей недели, когда за дело примется Эдик. Так что проснулся я значительно раньше будильника, сварил кофе в турке, пожарил яичницу, намазал несколько кусков батона сливочным маслом. И только потом разбудил безмятежно спавшую все еще Дашу.
Мы пришли на работу вместе, не утруждая себя никакой конспирацией, вроде: «Давай сначала я через проходную пройду, а ты за углом подождешь». Сочтет факт нашего одновременного появления кто-то поводом для сплетен – да и пожалуйста.
Я заглянул в наш почтовый ящик, достал из него пачку писем. Пролистал. Из семнадцати три мужских, остальные женские. Нормально работает рубрика, даже лучше, чем я ожидал. Пишут, советуют, делятся жизненными историями…
– Это… что? – спросил ЭсЭс, когда я положил письма себе на стол.
– Письма в редакцию, Сергей Семенович, – ответил я. – Я веду рубрику…
– Ах да, я видел, – он пожевал губами и скривился. – Это безобразие, конечно же, нужно прекратить.
– Что значит, прекратить? – сказал я спокойно. – На заседании парткома постановили, что это нужная и важная рубрика. Вы что-то имеете, против решений партии, Сергей Семенович?
Он уперся в меня своим змеиным взглядом. Казалось, что сейчас между его тонких бесцветных губ скользнет раздвоенный язык. Рептилоид, мать его. Но взгляд его я выдержал. Я уже защитил один раз право рубрики о личной жизни на существование и готов был повторить это еще раз.
– А не слишком ли вы молоды, юноша, чтобы возражать своему главному редактору? – сказал он.
