Черная стрела - Стивенсон Роберт Льюис (читать книги онлайн без сокращений .txt) 📗
Не вздрогнув, не затрепетав, она подняла лампу и взглянула на молодого монаха.
– Что вы здесь делаете, добрый брат? – спросила она. – Вы, без сомнения, не туда попали. Кого вам нужно? – И она поставила лампу на подставку.
– Джоанна... – сказал он, и голос изменил ему. – Джоанна, – снова начал он, – ты говорила, что любишь меня. И я, безумец, поверил этому!
– Дик! – воскликнула она. – Дик! – И, к удивлению Дика, прекрасная высокая молодая леди шагнула вперед, обвила его шею руками и осыпала его поцелуями. – О безумец! – воскликнула она. – О дорогой Дик! О, если бы ты мог видеть себя! Ой, что я наделала, Дик, – прибавила она, отстраняясь. – Я стерла с тебя краску. Но это можно поправить, Дик. А вот чего нельзя поправить, вот чего не избежать: моего замужества с лордом Шорби.
– Это уже решено? – спросил молодой человек.
– Завтра, перед полуднем, в монастырской церкви, Дик, – ответила она, – будет покончено и с Джоном Мэтчемом, и с Джоанной Сэдли. Если бы можно было помочь слезами, я выплакала бы себе глаза. Я молилась не переставая, но небо глухо к моим мольбам. Добрый Дик, дорогой Дик, так как ты не можешь меня увезти из этого дома до утра, мы должны поцеловаться и сказать друг другу прощай!
– Ну нет, – сказал Дик. – Только не я; я никогда не скажу этого слова. Положение наше кажется безнадежным, но пока мы живы, Джоанна, есть и надежда. Я хочу надеяться. О, клянусь небом и победой! Когда ты была для меня только именем, разве я не пошел за тобой, разве я не поднял добрых людей, разве я не поставил свою жизнь на карту? А теперь, когда я увидел тебя такой, какая ты есть – прекраснейшей, благороднейшей девушкой Англии, – ты думаешь, я поверну назад? Если бы здесь было глубокое море, я прошел бы по волнам. Если бы дорога кишела львами, я разбросал бы их, как мышей.
– О, – сухо сказала она, – ты поднимаешь слишком много шума из-за голубого шелкового платья!
– Нет, Джоанна, – возразил Дик, – не только из-за одного платья. Ведь тебя я уже видел ряженой. А теперь я сам ряженый. Скажи откровенно, я не смешон? Не правда ли, дурацкий наряд?
– Ах, Дик, он вполне к тебе подходит, – улыбаясь, ответила она.
– Вот видишь! – торжествующе сказал он. – Так было в лесу и с тобой, бедный Мэтчем. По правде сказать, у тебя был смешной вид! Зато теперь ты красавица!
Так они болтали без умолку, держа друг друга за руки, обмениваясь улыбками и влюбленными взглядами. И часы им казались минутами – так могли бы они провести всю ночь. Но внезапно послышался шорох, и они увидели маленькую леди. Она приложила палец к губам.
– О боже, – воскликнула она, – как вы шумите! Не можете ли вы быть посдержаннее? А теперь, Джоанна, моя прекрасная лесная девушка, что ты дашь своей кумушке за то, что она привела твоего милого?
Вместо ответа Джоанна подбежала к ней и пылко ее обняла.
– А вы, сэр, – продолжала юная леди, – что вы дадите мне?
– Сударыня, – сказал Дик, – я охотно заплатил бы вам той же монетой.
– Ну, подходите, – сказала леди, – вам это разрешается.
Но Дик, покраснев, как пион, поцеловал ей только руку.
– Чем вам не нравится мое лицо, прекрасный сэр? – спросила она, приседая до самого полу.
Потом, когда Дик наконец холодно обнял ее, она прибавила:
– Джоанна, твой милый очень неловок, когда ты смотришь на него. Уверяю тебя, он был гораздо проворнее при нашей первой встрече. Я вся в синяках, моя милая! Можешь мне больше никогда не верить, если это не так! А теперь, – продолжала она, – наговорились ли вы? Ибо я скоро должна удалить паладина.
Но оба влюбленных заявили, что они еще ничего не сказали друг другу, что ночь только началась и что так рано они не хотят расставаться.
– А ужин? – спросила юная леди. – Разве мы не должны спуститься к ужину?
– О да, конечно! – вскричала Джоанна. – Я забыла!
– Тогда спрячьте меня, – сказал Дик, – за ковер, в сундук, суньте куда хотите, лишь бы я был здесь, когда вы вернетесь! Помните, прекрасная леди, – прибавил он, – что мы в отчаянном положении и, быть может, с сегодняшней ночи до самой смерти никогда не увидим друг друга.
При этих словах юная леди смягчилась. И когда несколько позже колокол принялся сзывать к столу домочадцев сэра Дэниэла, Дика спрятали у стены, за ковром, он дышал через щель между коврами и мог даже видеть комнату.
Но недолго пробыл он в этом положении.
Тишина в верхнем этаже дома нарушалась лишь треском пламени и шипеньем сырых дров в камине; но сейчас до напряженного слуха Дика долетел звук чьих-то чрезвычайно осторожных шагов. Затем дверь открылась, и черномазый карлик, в одежде цветов лорда Шорби, просунул в комнату сперва голову, а потом свое искривленное тело. Он открыл рот, казалось, для того, чтобы лучше слышать; глаза его, очень блестящие, быстро и беспокойно бегали по сторонам. Он обошел комнату вокруг, постукивая по коврам, закрывавшим стены. Однако Дик каким-то чудом избегнул его внимания. Потом карлик заглянул под мебель и осмотрел лампу; и, наконец, видимо глубоко разочарованный, собирался уже выйти так же тихо, как и вошел, но вдруг упал на колени, поднял что-то с полу, рассмотрел и в восторге спрятал в сумку на поясе.
Сердце Дика упало, ибо то была кисть от его собственного пояса. Ему было ясно, что этот карлик-шпион, находивший злобное удовольствие в своей должности, не станет терять время, а отнесет ее своему хозяину, барону. У него было искушение отодвинуть ковер, напасть на негодяя и, рискуя жизнью, отобрать у него предательскую кисточку. Покуда он колебался, возникла новая тревога. На лестнице раздался грубый, надтреснутый от пьянства голос; и по коридору загремели неровные, тяжелые шаги.
– Зачем же вы живете в тени густых лесов? – пропел этот голос. – Зачем же вы живете? Эй, дураки, зачем же вы здесь живете? – прибавил он с пьяным хохотом.
И запел опять:
Лоулесс, увы, мертвецки пьяный, бродил по дому, отыскивая уголок, где бы проспаться после попойки. Дик пришел в ярость. Шпион сначала испугался, но сразу успокоился, поняв, что имеет дело с пьяным; с быстротой кошки он выскользнул из комнаты, и Ричард больше его не видел.
Что было делать? Без Лоулесса Дику не удастся освободить Джоанну. Но, с другой стороны, шпион, быть может, спрятался где-нибудь поблизости, и, в таком случае, если Дик заговорит с Лоулессом, последствия будут самые роковые.
Тем не менее Дик все же решился заговорить с Лоулессом. Выскользнув из-за ковра, он остановился в дверях и угрожающе поднял руку. Лоулесс, багровый, с налитыми кровью глазами, шатаясь, подходил все ближе. Наконец он смутно разглядел своего начальника и, невзирая на повелительные знаки Дика, громко приветствовал его по имени.
Дик набросился на пьяницу и стал его яростно трясти.
– Скотина! – прошипел он. – Скотина, а не человек! Дурак хуже изменника! Твое пьянство погубит нас!
Но Лоулесс только смеялся и, пошатываясь, старался похлопать молодого Шелтона по спине.
И вдруг тонкий слух Дика уловил быстрое шуршанье в коврах. Он бросился на звук. Через мгновение один из ковров был сорван со стены, и в складках барахтались Дик и шпион. Они катались, путались в ковре, хватая друг друга за горло, безмолвные в своей смертельной ярости. Но Дик был гораздо сильнее, и скоро шпион уже лежал, придавленный его коленом. Взмахнув длинным кинжалом, Дик убил его.
