Проклятый манускрипт - Ванденберг Филипп (книги бесплатно без .txt) 📗
Вопрос расстроил Афру еще и потому, что она знала эту семью как людей порядочных и они всегда были на ее стороне.
— Скажите уже, что еще люди говорят! — взорвалась Афра. — Скажите, что это я околдовала мастера Ульриха, подговорила его убить жену. Почему же вы молчите, мастер Бернвард?!
— Да, — осторожно заметил он, а жена его Агнес кивнула. — Действительно, люди говорят об этом. Но ты не должна думать, что мы принимаем их сплетни за чистую монету. Просто мы хотели услышать все от тебя.
Когда Афра заговорила, ее слова прозвучали довольно резко:
— Боже мой, да не околдовывала я Ульриха. Я даже не знаю, как это. И я уверена, что Ульрих не убивал свою жену. Долгие годы она болела. Он сам мне об этом говорил.
— А яд алхимика?
— Нет никакого яда алхимика. Мы ездили к мастеру Рубальдусу по другому поводу. К сожалению, он не может это подтвердить, так как сейчас находится на пути в Аугсбург.
— Мы верим тебе, — сказала Агнес и попыталась обнять Афру.
Девушка увернулась от объятий и поднялась в свою комнатку. Она оставила все надежды на то, что в ее положении что-то изменится к лучшему. И впервые серьезно задумалась о том, чтобы бежать из Ульма. Но прежде она хотела сделать еще кое-что.
День клонился к вечеру, когда под покровом сумерек Афра прокралась на Соборную площадь. Вокруг строящегося собора было достаточно темных уголков, где можно было спрятаться. Там она и решила ждать, пока Ульрих не спустится с лесов.
Они не виделись уже три дня. Она не знала, как Ульрих справится с внезапной смертью жены. С какой радостью Афра обняла бы его и утешила! Но теперь она и сама готова была признать, что ее упрямство пошло ей на пользу. И теперь Афре нужно было от Ульриха последнее подтверждение того, что и для него, и для нее будет лучше, если она уйдет из города.
Погруженная в свои мысли, набросив на голову капюшон, скрывавший ее лицо, она шла к стене, в тени которой хотела укрыться. При этом Афра повстречалась с торговкой, которая направлялась домой с корзиной яблок на спине. Торговка споткнулась, упала, и спелые яблоки покатились по мостовой.
Афра пробормотала извинения и хотела убежать прочь, но продавщица фруктов пронзительно закричала, так что по всей площади разнеслось эхо:
— Смотрите! Это она, Афра, которая околдовала нашего архитектора!
— …которая околдовала нашего архитектора!
Отовсюду стали сбегаться любопытные.
— Шлюха архитектора!
— Бедная Гризельдис! Еще остыть не успела, а эта уже тут как тут!
— И из-за этой он убил?
— Да что он в ней нашел?
— Вообще-то это ее надо было бросить в тюрьму, а не его.
— Сегодня его арестовали. Я видела.
— А эта ведьма бегает на свободе?
Откуда-то полетело яблоко и попало Афре в лоб. Боль, вызванная ударом, была намного слабее боли, вызванной всеми этими разговорами. Ульриха арестовали? Афра прижала руки к ушам, чтобы не слышать криков. Тут в нее снова попали: остроугольный камень угодил ей в тыльную сторону руки. Афра почувствовала, как потекла кровь. И побежала. Когда она бежала в направлении Оленьего переулка, ей в спину летели камни. К счастью, ни один не достиг цели. Когда девушка отбежала на безопасное расстояние и остановилась перевести дух, издалека все еще были слышны крики:
— Повесить их надо, обоих!
Ночь казалась ей бесконечной. Она сдалась, и ей было все равно, что с ней будет теперь, когда Ульрих сидит в тюрьме. Потом Афра снова вспомнила об отце и внезапно почувствовала ненависть по отношению к человеку, который обнадежил ее своими загадочными словами, а теперь она попала в беду. Уже давно перевалило за полночь, когда Афра услышала тихий стук в дверь и приглушенные голоса. Это стражники, подумала она, засыпая, они пришли за тобой.
Скрип половиц. Шаги. Вдруг Афра вскочила. В неясном свете луны, падавшем в окно, она увидела, как открылась дверь. За дверью горел факел.
— Афра, просыпайся! — раздался голос рыбака, вошедшего в комнату в сопровождении двух дюжих молодцов.
— Да? — ответила Афра и села в постели.
Она совершенно не казалась испуганной. Она не испугалась даже тогда, когда один из одетых в черное людей подошел к ней.
— Одевайся, девушка, — негромко сказал он. — Побыстрее, свяжи все, что у тебя есть, в узелок. И не забудь пергамент.
Афра вздрогнула. Она посмотрела в лицо мужчине, обратившемуся к ней. Откуда, ради всего святого, он узнал о пергаменте? Этого парня она видела впервые в жизни. Второго тоже. Афра слишком растерялась, чтобы найти ответ на этот вопрос. Ей было абсолютно все равно, что мужчины смотрели, как она одевается и складывает все свои платья и пожитки в два узелка.
— Пойдем же наконец, — сказал один из них, когда она закончила.
Афра еще раз обернулась, бросила взгляд на слабо освещенную комнату, которая три года была ей домом, и взяла по узелку в каждую руку.
В дверях дома стояли рыбак и его жена, одетые в ночные рубашки. Когда Афра тихо попрощалась с ними, они расплакались.
— Ты была нам как дочь, — сказал Бернвард, а Агнес стыдливо отвернулась.
Афра молча кивнула и пожала им руки. Потом подошли оба одетых в черное человека и увели Афру.
Приглушив свет фонарей, они перешли реку по мосткам, прошли немного вдоль городских стен и очутились у ворот, ведущих к Дунаю. Охранники были предупреждены. Короткий свист — и в воротах появилась щель.
Когда Афра в сопровождении мужчин вышла за ворота, набежали черные облака и закрыли луну. Речных пароходов на берегу реки почти не было видно. Сопровождающие схватили ее под руки, чтобы она не споткнулась, и помогли перебраться через холм к ожидавшему у берега кораблю.
«Что они собираются со мной сделать?» — думала Афра, когда мужчины, забрав у нее узелки, мягко подтолкнули ее на качавшиеся мостки, которые вели с берега на речную баржу. От воды поднимался ледяной воздух, смешивавшийся с вонью городских отходов.
Как на всех речных пароходах, на корме судна была деревянная надстройка, служившая команде для защиты от ветра и непогоды. Когда Афра взошла на борт, дверь каюты открылась.
— Ульрих, — пробормотала Афра. Больше она ничего сказать не могла.
Архитектор притянул Афру к себе. Какое-то время они молча обнимались, а потом Ульрих сказал:
— Пойдем, нам нельзя терять времени! — и мягко подтолкнул ее в каюту.
Окна были затемнены с обеих сторон. На столе горела свеча. Стоявшая в углу жаровня давала живительное тепло. Мужчины, которые привели девушку, положили здесь узелки.
— Я не понимаю ничего, — растерянно сказала Афра. — В городе говорят, что ты в тюрьме.
— Я и был там, — спокойно ответил Ульрих, как будто это все его не касалось. Он взял руки Афры в свои и добавил: — Мир зол, и победить его можно только злом.
— Что ты имеешь в виду, Ульрих?
— Ну, чем выше соборы, тем ниже мораль.
— Ты наконец объяснишь все или нет?
Ульрих фон Энзинген полез в сумку, вынул оттуда сжатую в кулак руку и протянул Афре. Она поняла все только тогда, когда он разжал кулак. На его ладони лежали три монеты.
— Все дело в цене, — усмехнулся он. — Нищий стоит пфенниг, тюремщик — гульден. А городской судья?
— Золотой? — спросила Афра.
Мастер Ульрих пожал плечами.
— Может, и два, и три… — Он ударил ладонью по двери и закричал:
— Отплываем, чего вы ждете?
— Все в порядке! — послышалось снаружи. Моряки подняли якорь и с помощью длинных шестов отбуксировали баржу к течению.
Было не совсем безопасно плыть на таком большом корабле, как речной пароход, ночью. Но корабельщик был опытным человеком. Между Ульмом и Пассау он знал каждый поворот, каждую банку и каждое течение. Он загрузил шерсть и лен с Бодензее. А за те деньги, которые предложил ему мастер Ульрих, он готов был сняться с якоря в любую минуту.
— Ты не хочешь знать, куда мы плывем? — спросил Ульрих.
Погруженная в свои мысли, Афра ответила:
