Наследники Великой Королевы (др. изд.) - Костейн Томас (книги бесплатно без регистрации txt) 📗
— Дон Педро спляшет нам веселую лаволту в петле, — возбужденно кричал Джон. — Я должен первым ступить на палубу его корабля. Ты последуешь прямо за мной, Роджер. Прыгнешь, когда я подам команду.
Я поднял голову и содрогнулся. Испанские пушки были, казалось, у нас над самой головой. Они торчали из своих амбразур как головы черных змей, изрыгающих яд. Барабанные перепонки у меня едва не лопались от их грохота, но я понимал, что главную опасность представляют теперь не они, а стрелки, вооруженные мушкетами, засевшие на реях и поливавшие нас свинцом. Один из наших матросов рухнул вниз с высоты, ударился о перила полуюта и распрямившись ушел под воду. Кровь его брызнула на меня.
— Готовьте золотишко, мы идем! — заорал Джон каким-то не своим тонким голосом.
Абордажные крючья впились в дерево, намертво сцепляя два огромных качающихся корпуса. Шкафут испанского корабля на шесть футов возвышался над нашей кормой. Я увидел как Джон ухватился за резной выступ и подтянулся. На мгновение его нога зависла над моей головой, потом он исчез.
Я знал, что должен следовать за ним, но мои мускулы отказывались повиноваться. Меня будто паралич разбил. Мой мозг терзала ужасная мысль: я — трус. У меня не хватает мужества взглянуть в лицо смерти. Теперь это ясно. Я посмотрел вверх, и мне показалось, будто паруса обоих судов слились воедино, образовав плотное оранжевое полотнище, порванное мушкетными выстрелами. Корабли качнулись, слегка разошлись, а затем с ужасающим скрежетом вновь столкнулись бортами. Сам не знаю, как это случилось, но неожиданно я почувствовал, что всем телом вжимаюсь в борт «Санта Катерины». Руки мои вцепились в какой-то поперечный брус, ноги болтались в воздухе. Абордажная сабля была зажата в зубах. Я знал, что если мои пальцы разожмутся, меня либо расплющит между корпусами, либо я рухну вниз в пенящиеся волны.
Охвативший меня смертельный страх заставил напрячь все силы. Одной рукой я ухватился за поручни и предпринял отчаянную попытку подтянуться. Однако сил у меня не хватило, и я понял, что скоро для меня все будет кончено, ибо долго так висеть я не смогу. Нестерпимо болели руки. Я ощутил как корпус корабля сильно дрогнул и испугался, что не сумею удержаться в этом отчаянном положении. Инстинктивно я прижался к борту и слегка приподнялся на руках. Толчок корабля придал моему движению дополнительный импульс, и я сумел перекинуть ногу через перила, а потом уселся на них верхом.
Я увидел, как Джон ловко орудует своей длинной шпагой, отбиваясь от наседавших на него испанцев. Моя нога едва коснулась скользкой палубы и тут в какую-то долю мгновения передо мной мелькнула картина неизбежно ожидавшего меня конца. Я увидел себя самого, распростертого по палубе с ужасной раной в горле.
В ту же секунду прямо перед собой я увидел лицо, смуглое лицо с бешено расширенными глазами. Я сделал выпад саблей и лицо исчезло. Вместо него появились другие. Я делал выпады, колол и рубил, но все это совершалось совершенно безотчетно. Что там Джон говорил мне о глазах? Я никак не мог вспомнить. Я был в кольце сверкавших злобой и бешенством глаз и лишь наносил удары, когда это кольцо сужалось. Рука моя ослабела от усилий и после каждого удара я боялся, что мне ее больше уже не поднять. Но я знал, что если хочу выжить, то должен продолжать драться, должен держать на расстоянии эти враждебные глаза. Я дышал как рыба, вынутая из воды, меня тошнило от усталости, но рука продолжала инстинктивно наносить и отражать удары.
Внезапно натиск ослабел. Кольцо враждебных глаз распалось. Я почувствовал, что уже не один. Рядом с моим клинком засверкали сабли и тесаки других членов нашей команды. Я тяжело привалился спиной к перилам, стараясь отдышаться. Острие моей сабли касалось палубы.
Теперь на палубе было уже множество наших людей. Бешено ругаясь, они обрушились на испанцев. Кто-то выкрикивал.
— Смерть собакам-инквизиторам!
Кто-то громким голосом запел песню об «Отважном Френсисе Дрейке». Наши упорно продвигались вперед. Я почувствовал себя лучше. Силы вернулись и я снова поднял саблю. Общее опьянение боем захватило меня. Выкрикивая первые строки песни о Дрейке, я бросился на подмогу своим.
К этому времени единый строй наших врагов распался, и характер боя изменился. Сражающиеся разделились на пары, и, судя по всему, мы одерживали верх. Ливень пуль сверху прекратился, так как испанские стрелки уже не могли отличать своих от чужих.
В нескольких шагах впереди я видел гигантскую фигуру нашего капитана и порадовался, что ему удалось пробиться вперед так далеко. Он дрался с каким-то испанским офицером мощного телосложения. Неожиданно сбоку на него обрушился еще один противник. Я ринулся на помощь и нападавший вынужден был повернуться ко мне. Джон быстро оглянулся через плечо.
— Благодарю, Роджер, — крикнул он.
Мой противник действовал довольно пассивно. Он отступал под градом моих ударов и в конце концов бросил шпагу на землю, подняв руки в знак того, что сдается. Однако это его не спасло. В то же мгновение из-за моего плеча мелькнула пика, острие которой вонзилось ему прямо между глаз. Голова у него раскололась как спелое яблоко, и он рухнул прямо у моих ног.
Я оглянулся и увидел, что удар этот нанес Клим. Вид его был страшен. Глаза горели диким огнем. Он брызгал слюной.
— Они убили Щеголя! Осколок попал ему в живот. Они мне заплатят за его смерть. Десяток мерзавцев за него уложу!
И тут неожиданно в нескольких шагах от себя я увидел черный ствол небольшой пушки, нацеленной на нас. Позади нее с зажженным фитилем в руках стоял испанский матрос, другой подталкивал вперед железный лафет, на котором она была установлена. Еще мгновение, и пушка полыхнет огнем, изрыгая смерть.
Я закрыл глаза, ожидая неминуемого конца. Внезапно я услышал короткий яростный крик. Я открыл глаза и увидел, что пика Клима пропорола горло пушкарю. Корабль качнуло, и пушка заскользила по палубе, подмяв тело упавшего матроса и прижав его к фальшборту. Клим спас мне жизнь, но поблагодарить его я не успел, ибо он ринулся вперед, увлекаемый своей яростью. Я видел как взмывала и опускалась его пика, нанося страшные удары.
Позднее я узнал, что первая, решающая часть боя длилась не долго, всего несколько минут, хотя мне показалось, что яростный обмен ударами продолжался целую вечность. Испанцы сдавались с какой-то подозрительной поспешностью. Они не хотели больше драться и бросали оружие, прося пощады.
Вторая же часть схватки, в ходе которой были подавлены отдельные очаги сопротивления неприятеля длилась гораздо дольше. Она происходила большей частью на нижней палубе и в трюме, где небольшие группки испанцев еще пытались сопротивляться. Эту операцию возглавил Хейл Гарри Гард, в то время как Джон со своими людьми расправлялся с испанцами на вантах.
Для меня бой закончился. Джон одобрительно похлопал меня по спине и велел не отходить от него. Распоряжение это подоспело как раз вовремя. Теперь, когда возбуждение и напряжение схватки схлынули, при виде всех этих трупов у меня к горлу снова подступила тошнота. Кровь по желобам палубы струилась так же обильно, как грязь и нечистоты в лондонских канавах. Я последовал вслед за нашим капитаном с носа на корму и, хотя старался не смотреть по сторонам, глазам моим все-таки предстало немало печальных и трагических картин. Я видел высокого испанского офицера. Шпага его была сломана, но он, не обращал внимания на призывы сдаться, отважно защищался обломком весла. Проходя мимо, краем глаза я успел увидеть, как он упал, пораженный бешеным ударом пики Клима. Последний, судя по всему, еще не выполнил своего обещания насчет десяти испанцев и дрался так, будто в него вселился дьявол. Я видел трупы десяти, а может пятнадцати наших матросов, поспешно сложенных в кучу и укрытых английским флагом. Я увидел с дюжину темнокожих рабов. Они выбрались из трюма, где были заперты и теперь молили нас о пощаде. Эти люди были худы как скелеты и покрыты болячками и струпьями. Из большой бочки, стоявшей у подножья грот-мачты и изрешеченной пулями, с бульканьем струйками вытекала вода. Неподалеку раненый в голову священник давал отпущение грехов умирающим. Наконец около камбуза я увидел мирно спавших в корзинке целое семейство котят.
