Кредиторы гильотины - Бувье Алексис (читать книги онлайн без сокращений .TXT) 📗
Когда Винсент прочел последнюю строчку об этом странном открытии, он задумался, и ему показалось, что это новое доказательство для их дела. Придя к себе, он сразу же позвал брата.
– В двух шагах от нас был игорный дом, а мы не сходили туда.
– Я только что получил записку от Панафье, – ответил Шарль.
– Дай мне ее.
Братья поменялись бумагами. В письме было следующее:
«Господа, я получил важные сведения. Мне необходимо с вами увидеться сегодня. Будьте так добры, ждите меня в пять часов. Я полагаю, что аббат попался в руки полиции. До скорого свидания.
Панафье».
– Странно, – сказал Винсент, свернув письмо, – но мне кажется, что открытие игорного дома и арест аббата каким-то образом связаны между собой.
Глава 21. Средство Панафье поддержать у Луизы веру в клятву
Накануне этого дня Панафье с нетерпением ждал Луизу. Вечер давно наступил, а его подруги все не было. Как часто бывает в таких случаях, воображение Поля разыгралось. «Нет сомнения, – думал он, – что у нее есть связь где-то на стороне. Впрочем, надо быть таким глупцом, как я, чтобы не видеть, что она каждый день возвращается домой все позднее. Кроме того, она почти не работает, а лень – мать порока. Я запрещал ей видеться с Нисеттой, но она, скорее всего, не послушалась меня».
Мы должны сказать, что в доме произошла перемена. В один прекрасный день Левассер сошел с ума, и Нисетта сразу же оставила место привратницы. Отведя мужа в дом для умалишенных, она на обратном пути встретила одного достойного человека, который нанял ей небольшую квартирку, куда она очень часто приглашала Панафье. Последний, видя, что Нисетта возобновляет свою прежнюю жизнь, запретил Луизе видеться с ней.
Когда Луиза вернулась, Панафье хотел отругать ее, но она заговорила самым естественным тоном:
– Послушай, Поль, я почти окончательно разругалась со своим хозяином. Я предупреждала, что ты будешь ждать и сердиться.
– Ты же знаешь, что я не люблю, когда ты ходишь ночью по улицам.
– Почему ты не пришел за мной?
– Потому что ты могла бы подумать, что я ревную, а мне не нравится эта смешная роль.
Затем он взял ее за руку и, глядя в лицо, продолжал:
– Послушай, Луиза, ты помнишь клятву, которую ты мне дала?
– Да.
– Помни, что клятва – вещь ужасная.
Поль решил воспользоваться слабой стороной характера своей подруги.
Луиза была суеверна, и Поль поддерживал ее суеверия самыми фантастическими рассказами.
– Я рассказывал тебе историю женщины с двумя мужьями?
– Какой женщины? – спросила Луиза, краснея от любопытства.
– Той, которая поклялась умирающему мужу никогда не выходить замуж за другого.
Луиза была простая девушка. Она обожала всякие поучительные истории, которые не забывала в течение целых двух дней.
– Да, я расскажу тебе, и ты увидишь, что клятва что-нибудь да значит.
– С каким странным видом ты говоришь.
– Я хочу, чтобы эти мысли надолго остались у тебя в голове.
Мы должны сказать, что внимательный наблюдатель заметил бы во взглядах и ответах Луизы некоторое смущение. Она поспешно легла в постель и, опершись локтями на подушку, приготовилась внимательно слушать рассказ Панафье.
– Я начинаю, – возвестил он. – Прежде всего, я должен тебе сказать, что молодые девушки любят рано выходить замуж. Выходя замуж, они дают клятвы. Они очень любят их давать. Выйти замуж для них так просто! Молодая девушка встречает красивого молодого мужчину, они влюбляются друг в друга – и дело кончено.
Он взглянул на Луизу, она лежала, закрыв глаза.
– Черт возьми, она спит. Это очень важно. Надо присматривать за ней. Завтра, после встречи с братьями Лебрен, я схожу в ее магазин.
Он лег в свою постель, но напрасно пытался заснуть. Мысли о делах постоянно занимали его: «Завтра я увижусь с братьями. Мы узнаем, что это за таинственный аббат. Я убежден, что братья Лебрен и я ищем одного и того же человека. Нет сомнения, что он убил мою мать, чтобы ограбить ее. Мы напрасно думали, каким образом ночью домой мог прийти чужой человек. Это была ночь перед Рождеством и он мог войти к ней, переодевшись аббатом. Я должен прочитать донесение, которое у меня есть».
После этого Поль встал, вытащил из шкафа большое дело и со вниманием прочел следующее: «В квартале Батиньоль произошло страшное преступление: одна молодая вдова, имевшая некоторый достаток, была убита человеком, которого она привела с собой в ночь перед Рождеством. Поводом к преступлению был грабеж. Мы осмотрели комнату, в которой лежал окровавленный труп, и были поражены тем, что представилось нашим глазам.
Мы постараемся восстановить картину преступления. Было два часа ночи. По пустынному Клинянкурскому шоссе шли, разговаривая, два человека – мужчина и женщина, которые повернули на улицу Дам. Женщина была весела, а мужчина – озабочен. Женщина взяла мужчину за руку, чтобы провести его по узкой, темной лестнице. Мужчина зажег спичку, чтобы осветить путь. Так они поднялись на третий этаж.
Женщина вошла в свою квартиру, зажгла свечу. И возвратилась за своим спутником, который ждал на площадке.
При свете было видно, что женщине от 30 до 35 лет. Она была среднего роста, полная, почти толстая, довольно хорошо одетая, с приятным, даже красивым лицом: черные глаза, довольно полные губы, за которыми сверкали ровные зубы, маленький, вздернутый нос, полные, свежие щеки и очень красивые каштановые волосы. Она смеялась, принимая у себя гостя. Соседи слышали ее смех.
Ее звали Мария-Полина Панафье. Она была вдовой и считалась женщиной с безукоризненным поведением. Тем не менее, говорили, что в последнее время она завела связь с человеком, который приходил к ней только по ночам. Причиной такой сдержанности был сын, которого она любила, и который был уже взрослым. Предполагают, что несчастная была в ту ночь именно с этим человеком, которого мы назовем незнакомцем. Незнакомец последовал за своей спутницей, прошел через переднюю и столовую, вошел в спальню. Когда он вошел в эту комнату, Полина постучалась в комнату соседки, своей подруги. Когда ей открыли, она сказала, что только что вернулась от ранней обедни, и поэтому ее нужно разбудить в десять часов, так как в одиннадцать ей нужно быть у нотариуса, чтобы передать ему деньги. «У вас приятель?» – спросила ее подруга. «Да», – отвечала она, покраснев. «Вы его когда-нибудь нам покажете?» «Нет, его положение не позволяет этого», – ответила Полина».
Панафье прервал чтение.
– Вот оно – объяснение. Она считает его аббатом.
Затем он продолжал чтение: «Подруга пообещала, что разбудит ее в нужное время. Тогда Полина вернулась к себе. Незнакомец лежал на диване, и она легла в постель. Дальше идут предположения. Незнакомец читал газету. Полина заснула, положив голову на правую руку. Было около пяти часов. Незнакомец встал, подошел к постели, наклонился и несколько мгновений прислушивался к ровному дыханию несчастной. Затем он опустил руку в карман, оглянулся вокруг, левой рукой уперся в грудь дремлющей жертвы, вынул нож, в одно мгновенье воткнул его несчастной в шею и отскочил. Слабый утренний свет уже проникал сквозь занавеси. Полина вскочила, хотела закричать, но крик замер у нее в горле. Крови из ужасной раны вышло совсем мало. Незнакомец отступил в другой конец комнаты, и с беспокойством ждал, держа в руке окровавленный нож. Кровь душила Полину, ее испуганные глаза были не в состоянии что-либо различить. Она шла, как слепая, протягивая руки. Ее шатало, она чувствовала, что вот-вот упадет, и, хватаясь руками за диван, пыталась удержаться, но наконец, упала, откинув назад голову. Незнакомец, стоя в углу, следил за всеми ее движениями. На лестнице послышался шум – это жильцы возвращались с бала. Подойдя к двери и прислушавшись, он убедился, что никто ничего не слышал, – все было тихо. Убийца подошел к окну и окровавленной рукой приподнял занавес – тоже тихо. Тогда он возвратился в спальню, открыл шкафы и вынул деньги, которые жертва должна была отнести днем нотариусу. Говорили, что было около сорока тысяч франков.
