Графиня Калиостро - Леблан Морис (читать книгу онлайн бесплатно без .TXT) 📗
Вот в чем была его ошибка: когда он, Рауль, разглядывал ее силуэт в зашторенном окне каюты, она и не собиралась готовиться к поездке к камню. Нет… Она уже вернулась оттуда, победив своих соперников. Она победила потому, что ни на кого не надеялась, не колебалась, не мучилась угрызениями совести, не радовалась незначительным удачам и не уповала на жалкое везение.
На пути к цели возникло препятствие — и она его уверенно преодолела.
Меньше получаса потребовалось Раулю, чтобы оправиться от отчаяния. Но он еще был слишком погружен в свои печальные размышления, поэтому не услышал шума экипажа, остановившегося на дороге и не увидел трех вышедших пассажиров.
Не замечая Рауля, они пересекли луг и втроем одновременно оказались у подножия холма. У одного из них вырвался горестный крик. То был крик отчаянья.
Кричал Боманьян. Два его друга, д'Этиг и Бенто, подхватили его под руки. Если потрясение Рауля было столь глубоким, то каково было отчаянье человека, поставившего всю свою жизнь на эту карту, потратившего годы и годы в погоне за таинственным сокровищем, и в конце концов проигравшего все.
Мертвенно бледный Боманьян горящими глазами безумно смотрел на раскрывшуюся перед ним картину. Развороченный валун, опустошенная земля, откуда не он, а кто-то другой похитил сокровище, нарушив вечный покой священного камня.
Мир обрушился на него. И теперь он созерцал развалины своей мечты и бездну, полную ужаса и отчаянья.
Рауль подошел к нему и прошептал:
— Она… Это она.
Боманьян не отвечал.
Его спутники бросились на землю и на четвереньках пытались разыскать хотя бы остатки похищенного сокровища.
Почему же Боманьян не присоединился к ним? Потому что у него не осталось никаких сомнений: легендарной земли, хранившей священное богатство, коснулись стопы ведьмы, после которой ничего не могло остаться, кроме праха и пепла! Эта женщина — настоящее исчадие ада, опустошающее все вокруг и уничтожающее все живое — прошла здесь! Истинное воплощение Сатаны! Олицетворение Небытия и Смерти! К чему же теперь напрасные поиски?!
Он выпрямился, черты его лица разгладились. Но в каждом его жесте, в каждом движении проглядывало что-то от театрально-романтического героя. Он горестно окинул печальным взглядом место гибели своих надежд и вдруг… осенив себя крестом, пронзил свою грудь ударом кинжала. Кинжала, принадлежащего Жозефине Бальзамо.
Его движение было столь стремительным и внезапным, что никто не смог бы ему помешать. И прежде, чем его спутники и Рауль поняли, что произошло, Боманьян рухнул как подкошенный, скатился к обломкам того, что было некогда сокровищницей монахов, и замер. Друзья бросились к нему. Он еще дышал и еле слышно пробормотал:
— Священника!… Священника!…
Бенто стремительно удалился. Откуда-то появилось двое крестьян. Он переговорил с ними и вскочил в экипаж.
Бия себя в грудь кулаками, Годфруа д'Этиг, стоя на коленях у взорванного валуна, исступленно молился. Вне всякого сомнения, Боманьян открыл ему, что Жозефина Бальзамо жива и ей известны все их преступления. Это сообщение и самоубийство Боманьяна глубоко потрясли его разум. Мистический ужас исказил его лицо. Рауль наклонился к Боманьяну и произнес:
— Я клянусь вам, что найду ее. Я клянусь вам, она вернет сокровища!
Обида и любовь, соединяясь, рождали ярость, и она переполняла его сердце. Но и сердце умирающего было полно ею. Рауль угадал верно. Именно эти слова могли хоть на несколько минут продлить земное существование угасающего Боманьяна. В агонии, потеряв последнюю мечту, он в отчаяньи цеплялся за все, что могло обещать отмщение. Его глаза подозвали Рауля. Тот наклонился и услышал:
— Кларисса… Кларисса д'Этиг… женитесь на ней… Кларисса не дочь барона… он мне сам это сказал… она дочь другого…
Рауль, нахмурившись, произнес:
— Я обещаю вам жениться на ней. Я клянусь.
— Годфруа… — позвал Боманьян.
Барон продолжал молиться. Рауль толкнул его в плечо и подвел к Боманьяну. Тот зашептал, задыхаясь:
— Кларисса выйдет замуж за д'Андрези… Я этого хочу… — Да… — промолвил барон, не в силах что-либо возразить.
— Клянись вечным спасением своей души.
— Клянусь вечным спасением своей души…
— Ты дашь ему все наши деньги… Он отомстит… Все сокровища, которые ты украл… Ты клянешься мне в этом?
— Вечным спасением своей души…
— Он знает обо всех твоих преступлениях. И у него есть доказательства… Если ты не подчинишься, он сообщит…
— Я подчинюсь.
— Будь проклят, если ты солжешь…
Голос Боманьяна уже еле слышался. Чтобы разобрать все более неясную речь, Раулю пришлось стать на колени перед умирающим. С трудом он расслышал:
— Рауль… найди ее… отбери драгоценности… Это священный долг. Послушай… в Гавре… я знаю… у нее есть яхта… «Светлячок»… послушай…
Больше у него не было сил, однако Рауль все же разобрал:
— Иди… ступай… сейчас же… Ищи ее… Да поможет тебе Бог…
Глаза его закрылись.
Голос перешел в хрип.
Годфруа д'Этиг не переставал бить себя в грудь, шепча молитвы.
Рауль оставил их.
В тот же вечер одна из парижских газет опубликовала следующую заметку:
«Господин Боманьян, видный роялист и клерикал, о смерти которого ошибочно сообщалось ранее, сегодня утром покончил с собой в нормандской деревушке Мениль-су-Жюмьеж, расположенной на берегу Сены.
Причины самоубийства не установлены. Два ближайших друга умершего, Годфруа д'Этиг и Оскар де Бенто, путешествовавшие вместе с ним, рассказывают, что в тот вечер они остановились в Танкарвильском замке. Среди ночи их разбудил крайне возбужденный Боманьян. Он был ранен и требовал немедленно запрягать экипаж, чтобы ехать в Жюмьеж, а оттуда в Мениль-су-Жюмьеж. Зачем? Какую цель преследовала эта неожиданная экспедиция в пустынный, Богом забытый край? Почему дело дошло до самоубийства? Точного ответа на эти вопросы пока дать сейчас невозможно».
На следующее утро газеты Гавра поместили новые сообщения:
«Князь Лаворнеф, приехавший в Гавр, чтобы провести испытание своей новой прогулочной яхты, стал свидетелем ужасающей драмы. Предыдущим вечером, когда он возвращался к берегам Франции, в полумиле от его яхты внезапно появились сполохи огня и раздался оглушительный взрыв. Князь Лаворнеф направил яхту к месту бедствия и обнаружил там плавающие обломки какого-то судна. Ухватившись за один из обломков, на поверхности держался еле живой матрос. Князь приказал немедленно поднять его на борт яхты. У чудом спасшегося свидетеля катастрофы удалось выяснить, что судно называлось „Светлячок“, что оно принадлежало графине Калиостро и погибло при самых таинственных обстоятельствах. Едва придя в чувство, пострадавший с криком „Это она!…“ — бросился в воду. И в самом деле, при свете фонарей удалось увидеть тело женщины, ухватившейся за обломок мачты. Моряк доплыл до нее, но утопающая, видимо, в смертельном ужасе, так отчаянно прижалась к своему спасителю, что парализовала все его движения. Очевидно, силы моряка оказались на пределе. Мгновение спустя оба исчезли в волнах. Поиски их тел не принесли никакого результата. По возвращению в Гавр, князь Лаворнеф сообщил о случившемся в полицию и журналистам. Его слова подтвердили члены экипажа…»
Газета добавляла:
«Эти свидетельства заставляют думать, что речь идет об известной авантюристке Жозефине Бальзамо, носившей также имя графини Калиостро. Полиция шла по ее следу, но несколько раз упускала преступницу. Судя по всему, эта особа решилась на дерзкий переход границы и погибла вместе со своими сообщниками при кораблекрушении. Следует добавить, что ходят слухи о какой-то связи между погибшей графиней Калиостро и таинственной драмой в Мениль-су-Жюмьеже. Поговаривают о неких сокровищах, похищенных ею…
Но здесь мы вступаем в область слухов и догадок. Остановимся же и предоставим правосудию пролить свет на случившееся». — В тот день, когда эти строки появились в газетах, в полдень, то есть ровно через шестьдесят часов после драмы в Мениль-су-Жюмьеже, Рауль вошел в рабочий кабинет барона Годфруа в замке д'Этиг. Это был тот самый кабинет, куда четыре месяца назад он проник без позволения под покровом ночи. Сколько дорог было пройдено за это время! Сколько лет прожил он за эти дни!
