Последний козырь - Кондаков Алексей (хорошие книги бесплатные полностью TXT) 📗
Лобастов помолчал.
– А теперь, Павел Алексеевич, давайте обсудим ваш план.
– Прежде всего, – сказал Павел, доставая из кармана гимнастерки чистый лист бумаги и карандаш, – эшелоны с боеприпасами, предназначенные первому, второму армейским и сводному корпусам, перенацелены в распоряжение генерала Улагая в Керчь и Феодосию. В этих портах будет производиться погрузка войск группы особого назначения…
Павел рассказал содержание последнего приказа и предложил:
– Раз уж операция по взрыву эшелона подготовлена и моя в основном тоже – давайте совместим их. Вернее, под прикрытием взрыва эшелонов я поработаю по своему плану. Одно другому не помешает.
На листе бумаги Павел начертил схему железнодорожных путей, расположение эшелонов, контуры станционных построек. Затем обозначил место штабного вагона и изложил свои соображения.
– Главное, когда я буду действовать в вагоне, взрывы не должны прекращаться. Значит, заряды надо заложить в нескольких местах с интервалами во времени.
Обсуждали долго, всесторонне. Лобастов считал, что рисковать в сложившейся обстановке нельзя.
– Может случиться, что разработанный вами план по каким?то причинам осуществить не удастся, тогда и ваша поездка на Кубань провалится. Давайте целиться в полковника Трахомова. Захват каравана с оружием, а заодно и Трахомова означает, во?первых, как вы сказали, вывод из игры армии Фостикова, во?вторых, Трахомов раскроет нашему командованию план операции.
– Ну а если Трахомов где?то в стычке будет убит, – сказал Павел, – или при захвате застрелится, или будет молчать… тогда плана кубанской операции мы не получим.
– Представить это нетрудно, как и то, что вы просто можете погибнуть при взрыве этих эшелонов.
Павел Алексеевич твердо стоял на своем:
– Врангель в Крыму и даже в Северной Таврии не так опасен, как его появление на Дону, Кубани и Северном Кавказе. Кто знает, сколько потребуется тогда времени и сил, чтобы разгромить его… Не возражаю, что в основе моего плана лежит риск, но на него надо идти. План кубанской операции должен быть взят любой ценой.
Гавриил Максимович долго приглаживал пятерней свои непокорные волосы.
– Хватит у тебя людей, Иван Иванович, рассредоточить заряды по эшелонам?
Шахов утвердительно кивнул головой.
После взрыва на Угольной пристани его группа окрепла и разрослась. Связавшись с надежными людьми из других частей гарнизона, они устроили потайной склад взрывчатки, бикфордова шнура, запаслись оружием, боеприпасами. Теперь это была боевая подпольная организация.
– Все?таки риск для вас, Павел Алексеевич, очень велик, – продолжал Лобастов. – Ведь туда после первого же взрыва может нагрянуть целая свора богнаровских ищеек!.. Ладно, группа Муртазова будет подстраховывать и прикрывать тебя. – Лобастов встал, подчеркивая этим ответственность момента.
Он поставил на стол перед собой маленький чемоданчик.
– Здесь ключи от вагона, связка типовых ключей к железнодорожному ящику для хранения документов и на всякий случай – несколько отмычек. Все это изготовлено товарищами из железнодорожных мастерских. Как видишь, мы не сидели сложа руки… Ну а теперь задача товарищу Шахову. – Лобастов пододвинул к себе схему железнодорожной станции. Шахов привстал, чтобы лучше видеть, и, слушая, повторял:
– Внимаю. Тэк?тэк, внимаю… Все понял и должон сказать, мозговато придумано. Главное, люди занимаются каждый своим делом по рабочему наряду, а потому никакого подозрения… Эт мы сделаем, любо?дорого будет…
– Все понятно? – спросил Лобастов.
– Так точно, все понятно, – по?военному ответил Шахов. – Я пошел. Надо ведь в обход патрулей, это дальше.
– Ты, Иван, поел бы, а то совсем отощал, – предложил Лобастов.
– Тощая лошадь меньше устает, я на ходу пожую. – Он кивнул на стол.
Павел Алексеевич быстро завернул в газету колбасу, рыбу и хлеб.
Уточнив еще раз детали плана, Лобастов вдруг спросил Павла о Тане. Смутившись, Павел рассказал о своих отношениях с ней, упомянув и случай в Алупке, позволивший ему по?новому понять и оценить Таню.
– Ну, в делах любви третий голос всегда звучит фальшиво. Единственно могу сказать: врача Строганова на Кубани знают как крупного специалиста и человека честного. Были случаи, когда в девятнадцатом мы пользовались его услугами. Он догадывался, что к чему, но молчал… Судя по вашим словам, его дочь – вся в отца… Впрочем, вам, Павел Алексеевич, виднее…
– Вот именно, вся в отца!.. Вы знаете, Гавриил Максимович, мы ведь вместе едем на Северный Кавказ…
– Кстати, об этой поездке… Получены указания Артамонова. Борис Владимирович передал, что план операции по захвату каравана с оружием и боеприпасами будут разрабатывать грузинские товарищи. Они знают подходы и перевалы, а главное, непосредственно заинтересованы в том, чтобы получить все в целости и сохранности.
– Передается грузинским партизанам? – догадался Наумов.
– Да. Они уже давно запрашивали товарища Орджоникидзе – он сейчас в Баку, – чтобы Кавказский фронт выделил им возможно большее количество оружия и боеприпасов. А тут было получено наше донесение.
– Лучше не придумаешь. Хорошо, а как я свяжусь с грузинскими товарищами? – спросил Наумов.
– Зайдете в духан на набережной возле магазина Ачмиазова. Духанщик Гурам Шония – связной подпольного центра Абхазии. Пароль: «Что вы можете предложить не столь жирное и не столь острое?» Отзыв: «Таких блюд в Абхазии не бывает».
– Кто меня ознакомит с планом операции?
– К прибытию вашего парохода в Сухум все будет готово. В духане вы встретитесь с представителем подпольного центра. Сообщите ему маршрут и состав отряда. Исходя из этого, уточните план.
– Понятно, Гавриил Максимович. Только передайте в Ростов, что мне появляться в штабе генерала Фостикова нельзя. Полковник Чапега и его окружение знают меня в лицо.
– Почему вы думаете, что Чапега – в штабе «Армии возрождения»?
– Отряд у него крупный и действует в том же Баталпашинском отделе. Постарается пробиться к руководству.
– Ладно, о вашей просьбе я доложу…
Гавриил Максимович поднялся:
– Имейте в виду, что с завтрашнего дня каждый ваш шаг будет прикрывать боевая группа. Дайте я вас обниму, Павел Алексеевич, – и добрый вам путь.
3
Полковник Богнар нервничал. И причиной тому был неприятный документ, который он внимательно перечитывал: «…в штабе Кавказского фронта получены сведения о численности, боевом составе, вооружении и обеспеченности боеприпасами отряда особого назначения полковника Назарова, а также предположение о вероятном направлении его действий».
Взглянул на подпись – «начальник управления заграничной разведки полковник Гаевский».
Его передернуло. Ференц Карлович представил себе, как обрадовался полковник Гаевский, получив от своего агента, работающего в штабе Кавказского фронта, донесения о том, что где?то под носом у его, Богнара, контрразведки действует крупный большевистский агент. «Доложил он об этом главкому или нет? – подумал Богнар и тут же переключился на другое: – Кто он, этот агент?»
Богнар стал перебирать весь аппарат людей, допущенных к разработке операции. Всех он хорошо знал, никто не вызывал подозрений.
«Если секретные сведения текут из ставки давно, – думал он, – а мы узнали об этом только сейчас, то агента надо искать среди тех, кто прибыл в первом потоке. Но если это первый случай – то он среди вновь прибывших».
Богнар взял трубку телефона.
– Полковника Гаевского, – резко сказал он.
Голос Богнара на телефонной станции знали и соединяли его с абонентами вне очереди.
– Господин полковник…
Богнар обращался к шефу зарубежной разведки лишь официально. А если обстоятельства вынуждали к разговору, то, в нарушение установленного порядка, они делали это только по телефону, правда, кратко, полунамеками. Так Богнар поступил и теперь.
– Я ознакомился, – сказал он, имея в виду присланный документ. – Если там ваш человек давно и ничего подобного не было, то здесь – недавно?.. Это облегчит и ускорит…
