Царская сабля - Прозоров Александр Дмитриевич (бесплатные онлайн книги читаем полные txt) 📗
На строительном воровстве сегодня если кто и попадается, то либо законченные дураки, которые отчего-то полагают, что сокращение ширины дорожного полотна на десять-пятнадцать сантиметров никто не заметит, либо клинические клептоманы, которые понимают, что попадутся, но не прибрать бюджетные деньги к себе в карман не могут из-за странных особенностей физиологии.
Две последние категории из среды чиновничества руководством страны уже несколько лет терпеливо и успешно выбивались, а потому ничего особенного Евгений от ревизии не ожидал. Поезд, автобус, регистрация в гостинице. Утром – заказанный подрядной организаций «УАЗ» у тщательно вычищенного от снега крыльца, и еще пятьдесят километров тарахтения по заметенной за ночь от края и до края чуть не по колено проселочной дороге.
Прибыв на место, молодой аудитор влез в валенки и, пока женщины сверялись со схемой строения, прогулялся с умным видом по новенькому, хотя и обледеневшему, путепроводу. Потом напялил оранжевую куртку и стал помогать «подчиненным» работать, замеряя рулеткой ширину полотна в разных местах развязки, высоту откосов, размеры балок и опорных столбов.
Привлекать к этому грязному делу местных сотрудников инструкция запрещала – дабы среди помощников не оказалось заинтересованных лиц, которые захотят исказить результаты измерений. Вот и приходилось московским гостям, с высшим инженерным и финансовым образованием, натягивать большие валенки и теплые рукавицы и вымерять все столбики и обочины собственными ручками, каждые полчаса убегая греться в местную бытовку с раскаленной до малинового жара самодельной буржуйкой.
Весь первый день ушел на замеры. Снятие проб материала дорожного покрытия и несущих конструкций комиссия оставила на завтра, вернувшись в гостиницу.
Ужинали они после долгого дня все вместе, в уютном гостиничном ресторане, оформленном под трюм старинной шхуны. Возле бара имелись даже два гамака, на которых, за неимением моряков, покачивались два манекена в пиратских бушлатах и с толстыми, поношенными деревяшками вместо правых ног.
Дамы, намаявшись, позволили себе для сугреву немного глинтвейна. Евгений, как начальник, предпочел «сангриту», без текилы, разумеется.
Первая порция ушла быстро, за второй пришлось идти к стойке. Едва молодой человек опустился на банкетку, рядом тут же присел седенький, с огромными залысинами, мужичок в потрепанном свитере и дешевых джинсах.
– Пиво! – заказал он, выложил на стойку пластиковую карту «Visa» и небрежным жестом придвинул ее ближе к Евгению. Тот сделал вид, что ничего не заметил, и мужичок, накрыв карту ладонью, сдвинул ее еще дальше от себя, негромко произнеся: – Миллион шестьсот. Можете проверить в банкомате в холле.
– Это вы мне? – уточнил Женя. – Боюсь, вы меня с кем-то перепутали. Я здесь в трехдневной командировке, человек проезжий, которого никто не знает.
– Знают, Евгений Иванович, знают, – не согласился мужичок. – Поэтому давайте не будем делать вид, что мы друг друга не поняли. И вы меня тоже наверняка знаете, если проходили мимо стенда в холле местной администрации. Я там в третьем ряду слева. Не самое видное место, но уж точно не МВД и не прокуратура.
– Я в администрацию не заходил, увы, – развел руками молодой человек. – Мы немножко по другой линии. Так что не имею чести.
– Надо полагать, вы меня все-таки поняли… – Мужичок сдернул карточку со стойки и, сунув в нагрудный карман, прихлопнул «липучкой». – Хорошо, давайте обсудим. Сколько вы хотите?
Подошедший бармен заставил их ненадолго замолчать. Перед незнакомцем выросла высокая кружка с чем-то темным и густым, молодому человеку официант поставил рюмку томатного сока со специями.
– Сразу видно, кто кровушки попить любит, – осклабился мужичок. – Ну что, за знакомство?
– Я вас не знаю, – покачал головой Женя и принюхался к «сангрите». Она пахла перцем и свежевыпавшим снегом. Явно не из бутылки наливали.
– Ладно, пусть будет два, – смирился мужичок.
– Давненько мне уже не делали таких предложений, – покачал головой молодой человек. – Я так полагаю, сверяясь в Москве с проектной сметой, мы заметим нехватку ширины и толщины дорожного покрытия, нарушение его состава, заниженное качество бетона в конструкциях и… Что еще? Балки в пролетах из сыромятного железа?
– Ничего с этим мостом не случится, сто лет еще простоит, – поморщился мужичок и отхлебнул пива. – Трасса не федеральная, большегрузы тут у нас не ходят.
– А если пойдут?
– Хорошо, я понял, – кивнул мужичок. – Три.
– Я – ревизор, – терпеливо объяснил Евгений. – Я воров ловлю, а не покрываю.
– Ой, да перестань, – снова поморщился незнакомец. – Не надо меня грузить этими побасенками. У нас что, кто-то где-то честно живет? Абрамович что, свою яхту на заработанные копейки купил? Может, Прохоров американские баскетбольные команды на бабушкино наследство приобретает? У Вексельберга от честного оклада крохи на яйца «Фаберже» остаются? В этой стране воруют все, Евгений Иванович. И нужно успеть урвать свой кусок, пока отчизна-мать еще не издохла из-за обилия уродов!
– Я не ворую, – ответил Женя.
– Мы не воруем, мы берем свое, – согласился мужичок. – Но больше трех я заплатить не смогу, это предел. Иначе нет смысла. Дешевле пойти другим путем.
– На три миллиона вполне можно было бы построить детский садик, – задумчиво произнес молодой человек. – Или повысить зарплаты нянечкам. А вы эти деньги, считай, в мусор спускаете.
– Не договоримся, значит, – сделал вывод мужичок и отхлебнул изрядно пива. – Идейный. А ты не думаешь, идейный, что тут и без тебя есть кому о садиках позаботиться? Что здесь тоже люди живут? Что, если ты наскоком своим тут все переломаешь да местным жизнь покалечишь, никому от этого лучше не станет. Хуже – запросто. А вот лучше – это вряд ли. Как ты потом детям в глаза посмотришь, которые из-за тебя без отцов останутся? Что семьям скажешь, которые из-за тебя без куска хлеба сидеть станут?
– Скажу, что жить нужно по правде, – ответил Женя. – Тогда и бояться будет нечего. Да еще и деньги на детские садики найдутся.
– Ну, значит, ты сам этого захотел… – Мужичок старательно допил кружку и грохнул ею по стойке. Потом слез с банкетки и многообещающе похлопал ревизора по плечу: – Три дня – они долгие. На все хватит.
Молодой человек не ответил. Допил «сангриту» и вернулся к столу с сотрудницами.
– Чего там, Жень? – поинтересовалась старшая из женщин.
– Все в порядке, Ирина Анатольевна. – Евгений подтянул к себе блюдце с яйцом в майонезе. – Ребята застряли в девяностых. Им бы когти рвать, а они права качают. Обещали три миллиона. Интересно, это много или мало?
– Ох, Женя, – покачала головой женщина. – Ты бы все же поосторожнее!
– Я постараюсь.
Осторожность Евгения выразилась в том, что перед сном он поставил на ручку входной двери в номер пустую алюминиевую банку из-под лимонада, между прихожей и спальней натянул тонкий шнур от нижней петли двери к ввернутому напротив шурупу, а на тумбочку возле изголовья поставил две бутылки пива темного стекла.
– Береженого бог бережет. – Женя широко раздвинул занавески окна, впуская свет уличных фонарей, щедрой горстью бросил на пол пластиковые хомуты, забрался в постель и выключил свет.
Банка загрохотала, когда он уже спал. Хорошо зная, чем может закончиться промедление, молодой человек тут же вскочил, схватил за горлышко бутылку и повернулся к двери.
Незваные гости, поняв, что выдали свое появление, ринулись вперед – и один за другим кувыркнулись через невидимый в сумерках шнур. Первого Женя с хорошего замаха огрел по макушке бутылкой, отчего та разлетелась, громко и недовольно зашипев пивной пеной. Второго, успевшего приподняться, ударил в горло ногой, отправив хрипеть рядом с бесчувственным подельником. Третий опасность осознал и, высоко задрав ноги, перешагнул препятствие.
– Что, и это все? – разочарованно оглянулся Евгений на тумбочку с заготовленными бутылками. – Ты последний?
