Когда умирают боги - Харрис К. С. (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .TXT) 📗

Она замолчала, но было ясно, на этом история не закончилась.

– А дальше? – спросил виконт.

Тэсс Бишоп поднесла чашку к губам и сделала маленький глоток.

– На следующую ночь я спала в своей постели, разумеется. Но когда утром поднялась в спальню ее светлости, чтобы открыть окна и проветрить, то увидела, что один из оконных запоров сломан.

Себастьян задумчиво нахмурился.

– Это было в пятницу утром?

– Да.

– Что пропало?

– Тут, видите ли, и начинается самое странное. Ничего не пропало. По крайней мере, я не заметила пропажи. На первый взгляд даже и не скажешь, что кто-то побывал в комнате. Но я обратила внимание, что вещи лежат не совсем правильно. Будто кто-то все перерыл, а затем попытался разложить вещи по своим местам, как было раньше.

– Вы хотите сказать, в комнате что-то искали?

– Да.

Себастьян уставился в свою чашку. Он до сих пор не спросил позволения у Англесси обыскать комнату маркизы – упущение, о котором он теперь сожалел и собирался его исправить.

Подняв глаза, он увидел, что Тэсс Бишоп внимательно смотрит на него.

– Вы рассказали маркизу? – спросил виконт.

Она покачала головой.

– Ему нездоровится. После того что произошло с ее светлостью, я опасалась, что он совсем сдаст. Я попросила Уильяма починить запор и выдумала, будто он был сломан в среду ночью, когда я вспугнула грабителя.

– Вы абсолютно уверены, что тогда запор был цел?

– О да. Я очень тщательно проверила каждый.

Себастьян подошел к высокому окну, выходящему на улицу. Утро выдалось ясное и тихое, что обещало еще один жаркий день.

У него не было причин сомневаться в рассказе камеристки. В то же время, если все это правда, то невольно напрашивался вывод: убийца молодой маркизы опасался чего-то, что осталось в ее комнате и могло навести на его след.

– Есть еще кое-что, – испуганно прошептала камеристка.

Себастьян обернулся.

– Выкладывайте.

Тэсс Бишоп нервно провела языком по нижней губе.

– Вы спрашивали, знаю ли я, куда ездила хозяйка в тот день. В тот день, когда ее убили.

– Вы хотите сказать, что вам это известно?

– Не совсем так, милорд. Но я знаю, к кому она ездила на встречу. – Она замолчала в нерешительности, с трудом сглотнула. – К одному господину.

– Вы знаете его имя?

Ее тощая грудь заходила ходуном от того, что ей внезапно стало трудно дышать.

– Я знаю, о чем вы думаете, но вы ошибаетесь. Ее светлость никогда бы не стала обманывать маркиза. Только… его светлость очень хотел наследника. И когда стало ясно, что он не может его иметь… – Она смущенно умолкла.

– Я знаю о договоре между супругами, – сказал Себастьян. – Неужели маркиза обсуждала это с вами?

Камеристка покачала головой.

– Но она была так расстроена, когда его светлость впервые заговорил об этом, что я невольно услышала часть разговора.

– Вы знаете, что заставило ее передумать?

Бледные щеки камеристки тронул слабый румянец.

– Один молодой господин, который приехал в город. Она знала его раньше, еще когда девочкой жила в Уэльсе.

– Его имя? – снова спросил Себастьян, заранее предвидя ответ.

Руки камеристки так сильно дрожали, что чашка зазвенела о блюдце, пришлось отставить ее в сторону.

– Не может быть, чтобы это он убил ее, – сказала Тэсс Бишоп, наклонив голову и сцепив руки. – Не может быть.

Себастьян смотрел на склоненную голову, на выпиравшие под бледной кожей позвонки.

– Когда ее светлость не вернулась в тот вечер домой, вы не подумали, что она могла убежать с этим мужчиной?

– Нет! Конечно нет. – Камеристка подняла голову, в ее серых глазах вспыхнуло возмущение. – Ее светлость никогда бы не обошлась подобным образом с маркизом.

Но тут она отвела взгляд в сторону, и Себастьян понял, что в какой-то момент, во время долгого, тревожного ожидания хозяйки, которая так и не вернулась, эта мысль действительно посетила камеристку, пусть даже на минуту.

– Вы не понимаете, – сказала Тэсс Бишоп, наклонившись вперед. – Никто не понимает. Раз молодая красивая женщина вышла за старика, значит, это был брак но расчету. – Она машинально отбросила со лба тонкую бесцветную прядку. – Конечно, началось все именно так, Но они очень подходили друг другу, по-настоящему. Могли часами разговаривать и смеяться. Среди знати не много найдется таких пар.

Камеристка не произнесла вслух слова «любовь», но оно будто висело в воздухе.

– Тем не менее, уже зачав ребенка, она продолжала видеться со своим молодым человеком, – тихо произнес Себастьян.

Тэсс Бишоп прикусила губу и отвернулась.

– Быть может, она попыталась разорвать с ним отношения? – предположил Себастьян, зная, как часто отвергнутые страстные любовники убивали объект своего обожания.

Камеристка покачала головой.

– Нет. Но они действительно поссорились.

– Когда это случилось?

– В последнюю для нее субботу.

– Вы знаете, из-за чего произошла ссора?

– Нет. Но, похоже… она что-то о нем узнала. Что-то такое… – Тэсс умолкла, подыскивая нужное слово.

– Что ее разочаровало?

Тэсс Бишоп покачала головой.

– Хуже. Они с маркизом были хорошими друзьями. Но этот молодой господин… он был для нее как бог.

Себастьян снова повернулся к окну. Правда, он не видел ни согретых солнцем кирпичных домов на другой стороне улицы, ни запряженной мулом телеги пекаря, медленно проехавшей внизу. Он вспоминал то время, когда сам так любил. Когда познал горькое, разрушающее душу разочарование.

Для Себастьяна разочарование оказалось ложным, умело подстроенной шарадой, которую разыграла любимая женщина из желания удалить его от себя прочь для его же блага – хотя в то время он не подозревал об этом.

«Он был для нее как бог». Что происходит, когда умирает твой бог? – невольно спросил себя Себастьян. Когда кто-то становится для тебя и солнцем, и луной, и звездами, а потом ты вдруг обнаруживаешь нечто, до той поры неизвестное, какую-нибудь слабость, и эта новость оказывается настолько важной, настолько сокрушительной, что пропадает не только твое доверие к этому человеку, но и уважение.

Некоторым так и не удается прийти в себя после подобного разочарования. Себастьян, к примеру, получил чин офицера и отправился на войну. А как бы поступила Гиневра Англесси?

Себастьян взглянул на Тэсс Бишоп, которая следила за ним, бледная, почти испуганная.

– Его имя? – вновь повторил Себастьян, на этот раз с нажимом. Ему было важно услышать это из ее уст, чтобы подтвердить свое подозрение. – Как его зовут?

Какое-то мгновение он думал, что она намерена сохранить имя в тайне, отдавая последнюю дань преданности своей госпоже, которая когда-то любила этого мужчину. Но потом камеристка склонила голову и с трудом прошептала:

– Вардан. Это был шевалье де Вардан.

ГЛАВА 43

Крики начали сводить его с ума. Крики и бесконечное «кап-кап-кап».

Том подтянул колени к груди, обхватил их руками, от нестерпимого холода у него зуб на зуб не попадал. Там, снаружи, быть может, и светило теплое золотистое солнце на чистом июньском небе, но здесь, в сырых грязных стенах Ньюгейтской тюрьмы, стоял зимний холод, пробиравший до костей.

– Эй ты, парень.

Вкрадчивый шепот раздался совсем близко. Том отвернулся и сделал вид, что не слышит.

– Предложение все еще в силе. Сегодня вечером. Пять шиллингов.

Мужчина так ни разу и не сказал, чего именно он ждет от Тома за свои пять шиллингов, но Том был не глуп. Сразу смекнул. Пустой желудок скрутило от голода.

Ему не дали ни одеяла, ни даже тонкого тюфяка, чтобы хоть как-то согреться на холодном каменном полу. Здесь, в Ньюгейте, за такую роскошь, как еда и постель, приходилось платить. Если бы не редкие акты милосердия благотворительных обществ и отдельных филантропов, самые бедные из заключенных умерли бы с голоду. Многие и умирали.