Могол - Савадж Алан (читаем книги .txt) 📗
— Тебе надо подумать еще не раз, мой друг, прежде чем отправляться дальше, — посоветовал ему хозяин гостиницы.
— Конечно, я так и сделаю, — согласился Ричард.
Наконец в Западной Европе наступил мир. Ричард полагал, что Папа захочет поднять крестоносцев против лютеран, но сообразил, что это невозможно, пока турки располагают крупными силами вдоль восточной и южной границ. Поэтому в настоящий момент великие христианские силы поддерживали между собой зыбкое равновесие.
Имя англичанина не вызывало такой ненависти, как обрисовал ему хозяин гостиницы в Вене. У Ричарда создалось впечатление, особенно во Франции, что народ больше развлекали, чем возмущали шалости короля Генриха. Все с интересом ждали результатов провозглашения Британией религиозной независимости. У приверженцев лютеранства вообще не возникали сомнения о правомочности такого шага. Отделение от Рима не было главным для короля. А подданные все гадали, насколько долго продлится его шестой брак.
В то же время Ричарду требовалось определить для себя отношение к новой системе.
Последние двадцать лет он мало обращался к своей религии. Торопливая молитва в минуты особо тяжких испытаний — вот и вся его вера. И за это время он ни разу не был в христианской церкви. Нет, он не для того прошел полмира, чтобы сложить голову в раздоре, инспирированном похотью короля.
— Мы были хорошими мусульманами в Кониа, Рамдас, — сказал он. — Мы будем хорошими английскими христианами в Англии.
— Конечно, сахиб, — согласился Рамдас.
Высадившись в январе в Дувре, они сразу купили лошадей и отправились в Лондон. Первое Рождество за двадцать лет Ричард отпраздновал в Париже.
— Блант, вы сказали? — спросил секретарь, вглядываясь в высокого, хорошо одетого человека перед собой, но с кожей такой же темной, как и у его слуги. — Сэр Томас Блант с командой потерялись в море много лет назад. Вас заклеймят как самозванца, сэр.
— Вы имеете в виду, что «Бонавентура» и мастер Боттомли не возвращались? — спросил Ричард.
— О судне не было слышно ничего со времени его отплытия из Плимута.
Ричард подал ему свои грамоты о полномочиях.
— Посмотрите их внимательно, им двадцать лет. Секретарь развернул потертый пергамент.
— О, пресвятая Богородица! — воскликнул он, а затем судорожно сглотнул. — Вы сэр Томас Блант!
— Сэр Томас умер в Индии, — сказал Ричард. — Я его кузен. Не знаю, что случилось с мастером Боттомли и его людьми, но он достиг Индии, а сэр Томас и я прошли далеко в глубь ее территории. Сейчас я вернулся с важными известиями для его светлости.
— Как удивительно! — воскликнул секретарь. — Постараемся что-либо сделать для вас. Но запомните хорошенько, мистер Блант: король велит обращаться к нему «ваше величество». Я сообщу ему о вашем пребывании в индийской земле в течение нескольких лет.
Ричард кивнул, соглашаясь с ним, хотя ему и показалось странным, даже зловещим, подобное высокомерие. Ни одного из королей Англии не называли иначе, как «ваша светлость».
— Есть еще один вопрос, — продолжал секретарь, — Его величество не очень здоров. Он жестоко страдает от язв на ноге и других частях тела. Порой он бывает вспыльчив. Вам бы неплохо запомнить это.
Нужно было остановиться возможно ближе к Уайтхоллу и ждать несколько дней. Секретарь, мистер Вальсингхэм, посоветовал ему бывать при дворе каждое утро. Там Ричард присоединялся к толпе мужчин и женщин, надеющихся поговорить с королем. И все без исключения бросали любопытные взгляды на странного темнокожего мужчину.
Король Генрих первые два дня не появлялся совсем. На третий день он прошагал через зал в скверном настроении, покрикивая на сопровождавших, суетящихся вокруг него, игнорируя толпу людей или присевших, или преклонивших колено перед ним.
Ричард был поражен. Он видел короля перед своим отъездом на Восток и запомнил огромное, широкоплечее, мускулистое тело молодого сильного человека, шапку пламенеющих волос, красное лицо, маленькие глаза и губы, с которых никогда не сходила улыбка.
А теперь!.. Генрих выглядел хромающей развалиной: плечи ссутулились, мускулы растаяли под огромным животом, тонкие с проседью волосы выбивались из-под шляпы. Лицо походило на пятнистую злую маску, на которой выделялись глаза, сверкающие словно угольки посередине одутловатых красных щек и двойного подбородка.
Ричард невольно сравнил этого человека с Бабуром или Шер-шахом... А ведь королю Англии всего пятьдесят два. Он менее чем на десять лет старше самого Ричарда. Наконец он на десять лет моложе Шер-шаха.
Сердце екнуло, но отступать было поздно. Он здесь. И должен выполнить поручение возможно лучше.
Спустя еще два дня король остановился напротив Ричарда. Тот торопливо преклонил колено.
— Блант? Блант, ты говоришь? — прокричал король. — Где тогда Томас? Он был отличный малый. Где Томас?
— Увы, ваше величество, Томас мертв.
— Мертв?
— Да, он убит разбойниками в Индии.
— Индия?..
— Вы посылали сэра Томаса в Индию искать пресвитера Иоанна, ваше величество.
— Пресвитер Иоанн! Ха! Думаю, ты скажешь мне, что он не существует совсем.
— Если бы я мог говорить с вашим величеством в частной беседе... — осмелился Ричард, и тут же окружающие стали подходить ближе, чтобы послушать этот странный разговор.
— В частной беседе, сэр? Почему ты хочешь говорить со мной частным образом? Ты собираешься сообщить о предательстве?
Ричард с трудом сдерживал себя. После уважительного обращения и приветливости со стороны таких людей, как Бабур... И это был его король!
— Тогда, ваше величество, я должен сказать вам, что пресвитер Иоанн на самом деле легенда.
Король сердито посмотрел на него.
— Но я нашел действительно великого короля, который живет на севере Индии. Торговля с ним принесет нам большую выгоду, а военный союз — поддержку против османцев. А о пресвитере Иоанне... Я встретил человека, который исходил Азию вдоль и поперек и не нашел даже его следов.
— Разве это доказательство, что он не существует? Как зовут твоего мифического монарха?
— Его имя Фарид, ваше величество, но его титул Шер-шах из Сура.
— Что это, какая-то рифмованная игра?
Генрих оглядел присутствующих справа налево, и двор покорно захихикал.
— Это его титул, ваше величество. Он правит землей в четыре раза больше Англии.
Генрих посмотрел на него.
— Ты сказочник, сэр. Она, должно быть, больше Франции и Испании вместе взятых.
Ричард не опускал глаза.
— Я говорю правду, ваше величество. Я прошел эту землю.
— А этот необычный человек христианин?
— Нет, ваше величество. Он мусульманин. Но он ненавидит и боится турок, как и мы все. Он готов заключить с нами союз.
— Турки? А что мне до турок? Они сражаются против императора. Разве каждый истинный англичанин также не сражается против императора? — Он сделал паузу, позволяя другим подобострастно похихикать. — Этот твой король хочет торговать с нами, ты говоришь? А что взамен?
— Он ищет современное оружие, ваше величество. И людей, умеющих использовать его. Тысячу человек, вооруженных аркебузами, дюжину пушек...
— Мой Бог, армию! И несомненно, флот для перевозки ее. И что же он предлагает за это?
— Золото, серебро и драгоценные камни, которых в той стране в изобилии.
Генрих прищурил глаза так, что они почти исчезли. Затем стал размахивать руками.
— Ты негодяй, Блант. Ты мечтаешь о славе английского Кортеса и Писарро. Ты собрался завоевать какое-нибудь индийское княжество ради своей славы и богатства. Да Индия сама наполовину легенда. И ты хочешь, чтобы я заключил союз с каким-то варваром-мусульманином? Уходите, сэр. Уходите отсюда. Мошенник. Уходите.
Он пошел дальше, оставив Ричарда растерянным после такой неожиданной словесной атаки. Когда тот пришел в себя и собрался уходить, то был остановлен тем же секретарем, с которым говорил в первый раз.
— Вы потеряли голову?! — прошептал Вальсингхэм. — Но он не понимает...
