Тайна королевы - Зевако Мишель (книги онлайн полностью бесплатно TXT) 📗
— Отныне, — взволнованно произнес Вальвер, — я стану оберегать и вас, и нашу дочь и буду заботиться о ваших нуждах. Можете быть уверены: граф де Вальвер всех сумеет заставить уважать и свою жену, и свою дочь… Ибо, надеюсь, что теперь вас больше ничто не останавливает и вы согласны стать моей женой.
— Да, — ответила она, — я согласна.
И лукаво добавила:
— Согласна не только ради моего ребенка, как вы только что сами сказали, но и…
Смутившись, она умолкла.
— Говорите же, прошу вас! — взмолился Вальвер.
И девушка отважно завершила:
— …ради вас и ради меня.
И она подставила Вальверу свой чистый лоб, на котором тот запечатлел нежный и целомудренный поцелуй. Не в силах долее сдерживать свой восторг, юноша воскликнул:
— Ах, Мюгетта! Милая моя Мюгетта-Ландыш, как я буду любить вас, баловать и лелеять! Вы навсегда забудете свое страшное прошлое!.. Как мы будем счастливы!.. Обязательно будем! Судите сами, счастье уже нам улыбнулось: из вашего рассказа я понял, что знаю, кто родители маленькой Лоизы.
Услышав последние слова Вальвера, девушка страшно побледнела. Заметив это, молодой человек взял ее руки и, покрывая их поцелуями, убежденно произнес:
— Не тревожьтесь. Я спокоен, потому что уверен: никто не станет вас разлучать.
— Вы так думаете? — облегченно вздохнула Мюгетта.
— Совершенно уверен, ручаюсь вам. Вы покажете мне тот маленький чепчик и, надеюсь, позволите взять его на некоторое время?
— Я дам вам его, когда вы только пожелаете
И, ощутив внезапный прилив доверия к Вальверу, Мюгетта спросила:
— Прошу вас, скажите… Я сгораю от нетерпения узнать, чья же дочь моя Лоиза.
— Лоиза — родная дочь Жеана де Пардальяна. А дальше — смотрите, как нам повезло: Жеан де Пардальян женат на моей кузине.
— Жеан де Пардальян, — задумчиво промолвила Мюгетта. — В тот день, когда вы вызволили меня из лап негодяя Роспиньяка, со мной говорил господин де Пардальян-отец. Он задал мне несколько вопросов относительно крошки Лоизы. Перед этим я случайно натолкнулась на Ла Горель. Так что можете себе представить, как я была взволнована; опасность мерещилась мне повсюду. Поэтому Пардальяну-отцу и его сыну я сказала, что Лоиза моя дочь. Казалось, мой ответ глубоко опечалил их обоих. До сих пор не могу себе простить, что обманула их. Я говорила себе: Пардальян-сын вполне может быть отцом Лоизы. Он наверняка разыскивает ее, а я его обманула. Дабы успокоить свою совесть, я стала наводить справки. Мне сказали: «Господин де Пардальян носит титул шевалье, его сын тоже». И я подумала: «Раз Лоиза — дочь маркиза, значит, она не может быть дочерью господина де Пардальяна, который всего лишь шевалье». Моя растревоженная совесть успокоилась, и я забыла об этой встрече. А вот теперь вы говорите, что он — ее отец. Уверены ли вы в этом, не ошибаетесь ли?
— Тот, кого вы спрашивали, милая моя Мюгетта, или обманул вас, или же сам толком ничего не знал. Дело в том, что господин де Пардальян и его сын действительно не признают иных титулов, кроме скромного звания шевалье. Но по отцу Жеан де Пардальян является графом де Маржанси. А теперь слушайте: женившись на моей кузине маркизе де Сожи, графине Вобрен, Жеан де Пардальян стал маркизом де Сожи и графом де Вобрен. Понимаете?
— Понимаю.
— А вы, став моей женой, становитесь кузиной Жеана де Пардальяна и его жены, то есть отца и матери Лоизы. Счастливые родители обретают дочь, которую они повсюду разыскивают вот уже четыре года. Но главное, милая моя Мюгетта, еще впереди. Знаете ли вы, где находится тот клочок земли и те руины, что именуются моим графством Вальвер?
— Откуда же мне знать? — улыбнулась девушка.
— Справедливо, — рассмеялся он. — Так вот, Вальвер граничит с Сожи… Ах, наконец-то вы все поняли!
— Да, — радостно ответила она, — мы будем жить в Вальвере, возле Сожи. Наши семьи будут всегда неразлучны… И малютку Лоизу станут ласкать и баловать сразу две матери!
— Две матери и два отца, — добавил Вальвер, радуясь еще больше, чем сама Мюгетта.
XX
ПРОСИТЕЛИ ГЕРЦОГИНИ СОРРЬЕНТЕС
Вот уже десять дней граф де Вальвер состоял на службе у герцогини Соррьентес. За это время Ландри Кокнар раз пять или шесть тайно побывал во дворце Соррьентес. Герцогиня всегда принимала его в своей молельне, причем встречи эти обычно происходили без свидетелей. Возможно, Ландри Кокнар был особенно осторожен, а может, ему просто везло, но как бы то ни было, он ни разу не встретил Вальвера, который продолжал оставаться в неведении и не догадывался об отношениях, существующих между его хозяйкой и его слугой.
Как мы уже говорили, все эти десять дней Мюгетта каждое утро исправно являлась во дворец. С Ла Горель она не сталкивалась. Она даже не подозревала, что в доме, куда она с таким удовольствием приходила, обретается женщина, жестоко мучившая ее в детстве. Ландри Кокнар также больше ни разу не встречал старуху. Впрочем, он давно и думать о ней забыл, и уж тем более не пытался узнать, состоит ли она по-прежнему на службе у герцогини. Ла Горель перестала его интересовать. Если эта отвратительная женщина и пребывала во дворце, то она строго исполняла приказ герцогини: не удаляться от вверенной ей бельевой и не искать встреч с Ландри Кокнаром и Мюгеттой-Ландыш.
Вальвер же и вовсе не знал Ла Горель в лицо, так что если бы он и натолкнулся на нее, то уделил бы ей не больше внимания, чем любой камеристке, швее или горничной, коих, разумеется, в этом огромном здании хватало.
Итак, под рукой у герцогини Соррьентес всегда находилась дочь Кончини. Девушка эта родилась во Флоренции семнадцать лет назад; едва она увидела свет, как отец приказал бросить ее в воды Арно с камнем на шее. Также под рукой у герцогини были еще две примечательные личности — Ландри Кокнар и Ла Горель, посвященные в тайну рождения девочки и в преступный замысел Кончини. Все трое были беззаветно преданы госпоже Соррьентес — кто-то из выгоды, а кто-то потому, что ей удалось снискать их доверие или завоевать их дружбу.
Теперь пришла пора рассказать, зачем же эти трое понадобились герцогине и какие планы связывала она с ними. Для этого нам придется некоторое время не расставаться с герцогиней.
Накануне, то есть во вторник, она получила некую записочку. Прочитав ее, она позвала д'Альбарана и отдала ему соответствующие распоряжения. Гигант-испанец поклонился и отправился их исполнять. Через два часа он вернулся и на немой вопрос своей госпожи ответил:
— Все в порядке, сударыня, он примет вас завтра в указанное вами время в своем особняке на улице Турнон, где он сейчас пребывает.
— Значит, завтра мы отправляемся на улицу Турнон, — ответила герцогиня и добавила: — Ты поедешь со мной.
Великан молча поклонился и удалился.
Мы уже говорили, что герцогиня много времени уделяла благотворительности. Всего несколько недель проживала она в своем великолепном дворце, но этого времени вполне хватило, чтобы слава о ее щедрости разнеслась по Парижу. Этому в немалой степени способствовали рабочие, с поистине молниеносной быстротой перестроившие в соответствии с ее вкусами дворец Соррьентес; как вы догадываетесь, их работа была оплачена по-королевски. Отныне каждое утро в определенный час, который быстро стал известен всем страждущим, у ворот дворца собиралась немалая толпа. Затем ворота широко распахивались, впуская тех, кто жаждал получить помощь от милосердной герцогини. На улице Сен-Никез вновь воцарялась тишина, лишь изредка нарушаемая голосами просителей, спешивших домой и на все лады хваливших щедрую хозяйку дворца.
Впрочем, большинство посетителей в дом не попадали. Во дворе их встречал управляющий герцогини и от имени своей госпожи не скупясь раздавал милостыню. Бедняки уходили из дворца, благословляя великодушную герцогиню, но так и не увидев ее саму.
Однако некоторым — более сообразительным или более назойливым — удавалось-таки проникнуть внутрь и добраться до хозяйки дворца; тогда она удостаивала их особой аудиенции, местом для которой всегда служила молельня. В такие минуты никто не смел беспокоить герцогиню: ее светлость не могла допустить, чтобы страждущие рассказывали о своих бедах в присутствии ее приближенных, которые нечаянным словом или жестом могли смутить обиженного судьбой и людьми несчастного рассказчика. Каждый день герцогиня выслушивала таким образом несколько человек. Обычно подобные свидания были короткими, но просители не чувствовали себя разочарованными и, уходя, рассыпались в благодарностях.
