Заговорщица - Зевако Мишель (читать книги без регистрации .TXT) 📗
— Пардальян! — восхищенно прошептала Фауста.
— Сударь! — спокойно заметил Сикст V. — Неужели вы осмелитесь убить главу католической церкви, наместника Божия на земле?
— Конечно, если вы убьете эту женщину!.. Не двигайтесь, Ваше Святейшество!.. Шаг назад — и вы отправитесь к праотцам! А вы, сударыня, встаньте, прошу вас!
Растерянная Фауста подчинилась. Пардальян по-прежнему держал свою шпагу у груди Сикста V, поэтому солдаты не могли напасть на шевалье, не задев при этом папу.
— Не двигайтесь, дети мои! — сказал Сикст своей охране. — Господь знает, что делает… Он все уладит.
— Вот это точно! — хладнокровно заметил шевалье. — Незачем людям вмешиваться в дела Господни! Сударыня, спуститесь сюда, пожалуйста! (Ошеломленная Фауста сошла вниз по ступеням. ) Прекрасно… Теперь уходите, туда, в дом! Вы уже внутри?
И Пардальян опустил шпагу; в ту же секунду десяток пик коснулось его.
— Убейте этого мерзавца! — закричал Ровенни, наблюдавший за происходившим с тайной надеждой, что Пардальян расправится с папой.
— Смерть ему! — откликнулись кардиналы.
Пардальян рванулся вперед, подняв шпагу. Засвистел в воздухе клинок, раздались крики раненых, перед неистовым натиском шевалье солдаты отступили. Невероятно, но Пардальян прорвался к садовому павильону совершенно невредимым — только камзол оказался располосованным в нескольких местах. Он успел захлопнуть за собой заднюю дверь, поспешно запер ту, что вела сюда с фасада, и в мгновение ока нагромоздил перед обеими целую баррикаду из мебели.
Фауста молча сидела в кресле посреди того самого зала, где некоторое время назад беседовали Фарнезе и Ровенни. Она опустила вуаль на лицо, чтобы скрыть охватившее ее глубокое волнение. Фауста размышляла, искала единственно верный ответ на вопрос… и не находила его…
Пардальян спас Виолетту, это понятно… но вот зачем он спас Фаусту? Он всегда мешал ее замыслам… а теперь она обязана ему жизнью…
Солдаты Сикста пытались ворваться в дом, но тяжелая старинная дверь никак не поддавалась. Шевалье прикинул и решил, что в его распоряжении примерно час. Он подошел к двери и крикнул, стараясь перекрыть своим зычным голосом бешеные вопли атакующих:
— Потише! Ничего не слышно! Я хочу поговорить с папой!
Установилась тишина, видимо, к павильону приблизился Сикст.
— Ваше Святейшество! — сказал шевалье. — Вы меня слышите?
— Что вам угодно? — откликнулся чей-то хриплый голос. Пардальян понял, что с ним говорит Ровенни.
— Ровным счетом ничего. Но, будьте любезны, напомните господину Перетти, что как-то на мельнице мы с ним очень мило побеседовали…
— Ваша наглость и преступные угрозы в адрес папы римского перечеркнули те услуги, что вы когда-то нам оказали! — ответил из-за двери Сикст V. — Однако в благодарность за прошлое я дарую вам один час, чтобы вы успели помолиться.
— Слышали? — спросил Ровенни.
— Не глухой! — ехидно ответил шевалье. — К тому же у Его Святейшества на редкость мощный голос для старца, стоящего на краю могилы. (Тут насторожился Ровенни, уязвленный в самое сердце. ) Передайте Его Святейшеству, что мне нужно три часа. Я молюсь редко, но уж если начинаю, то стараюсь не пропустить ни единой молитвы.
— Это все?
— Нет, клянусь ключами Святого Петра! Передайте Его Святейшеству, что не успею я закончить молиться, как в монастырь явятся вооруженные люди, которые не очень-то чтят папу римского. Вы помните, сударь, что через стену мы перескочили вдвоем? А вы заметили, что мой товарищ исчез? Так вот, довожу до вашего сведения, что он двинулся прямиком в Воровской квартал, и часа через два (а раньше вы все равно с этой дверью не управитесь) вернется сюда с бандой грабителей и разбойников. Вот я и боюсь, что эта публика отнесется без должного почтения не только к кардиналам и епископам, но даже к самому папе римскому!
— Безбожник! Негодяй! — взревел Решении. — Солдаты! Взломать дверь!
Но папа жестом остановил кардинала. Сикст V подозвал нескольких приближенных и коротко посовещался с ними вполголоса.
— Я этого человека знаю, — сказал папа. — Он — воплощение отваги. На мельнице он творил чудеса. Вы не поверите и половине того, что о нем рассказывают. Есть люди, которых Господь создал с единственной целью: чтобы сильные мира сего не забывали о собственном ничтожестве… Он из таких… Я уезжаю. Ровенни, буду ждать вас в Лионе, оттуда мы вместе поедем в Италию, в Рим… Дорогой Ровенни, передайте остальным, что папа их прощает, ибо они вернулись в лоно истинной церкви. Что же касается вас, дорогой друг, вы знаете, что вам предначертано судьбой… А теперь надо уезжать. Я не могу позволить, чтобы наши лучшие люди погибли под ножами каких-то бандитов.
Сикст V подошел к двери и окликнул Пардальяна:
— Сын мой! Вы там?
— Куда ж я денусь? Вот, молюсь, святой отец!
— Примите мое благословение и прощайте. Если вы когда-нибудь окажетесь в Риме, а я буду еще жив, загляните в Ватикан. Не знаю, как Сикст V, а мельник Перетти с холма Сен-Рок всегда будет рад видеть вас…
— Святой отец! — ответил шевалье. — Я с радостью принимаю ваше благословение. Но еще больше рад я приглашению господина Перетти. Очень ловкий человек! Будете в Ватикане, передайте ему мои слова!
— Мошенник! — с улыбкой пробормотал Сикст.
Папа со свитой покинул аббатство, и отрекшиеся от схизмы кардиналы и епископы с воодушевлением проводили его папским гимном «Domine, salvum fac Sixtum Quintum…»
Слушая их пение, Сикст V прошептал:
— Предатели! Дважды предатели! Посмотрим, что вы запоете у меня в Ватикане!..
В целом же папа был доволен: Фауста, конечно, ускользнула от расправы, но зато он единым махом уничтожил зловредный раскол и лишил горделивую папессу всех ее сторонников. С улыбкой на устах сел папа римский в карету, что ожидала его у подножия Монмартрского холма.
Через полчаса после отъезда святого отца шевалье, убедившись, что все тихо, растащил баррикаду и выглянул во двор. Вокруг было пусто. Пардальян вышел, огляделся и понял, что в монастыре нет никого, кроме монахинь.
— Уехали! Ей-богу, уехали! — не веря собственным глазам, пробормотал шевалье.
Он вернулся на площадку и задумчиво остановился рядом с лежащим на земле крестом — тем самым, на котором Бельгодер по приказу Фаусты распял Виолетту.
— Бедная маленькая цыганочка! — прошептал шевалье. — И за что тебе такое? Единственная ее вина, что она хороша, как ангел… А это что за бумажка?
И шевалье оторвал кусок пергамента, прибитый к верхней перекладине креста. На пергаменте были начерчены греческие буквы.
— Это еще что за абракадабра? — проворчал Пардальян.
— «Айрезис», — произнес за его спиной тихий голос. — Ересь…
Пардальян обернулся и увидел Фаусту. Эта женщина выглядела абсолютно бесстрастной; казалось, никакие волнения, никакие тревоги совершенно не задевают ее. Но шевалье был не из тех, кого может удивить подобная манера держаться.
Он продолжил разговор спокойно, так, словно вел мирную застольную беседу:
— Ересь? Надо же!.. А я и не подозревал! Скажите на милость, что же это за штука — ересь?
Фауста не ответила. Она всматривалась в глаза шевалье, словно пытаясь понять, что скрывается за маской иронии и хладнокровия.
— Вы спасли мне жизнь… — наконец произнесла она. — Зачем?
— А Бог его знает, зачем, — усмехнулся Пардальян. — Видите ли, сударыня, я на мгновение как-то забыл о вашей роли в этом чудовищном спектакле, отвлекся от всякой ерунды: ересей, расколов, кардиналов, папских престолов и прочего. Вы не поверите, но я даже забыл о несчастном Фарнезе и его возлюбленной… я рассуждал, как нормальный человек: вот женщина, и ее собираются убить… Со мной такое уже случалось: когда звери набрасывались на беззащитную жертву, я против собственной воли всегда оказывался на стороне жертвы, и моя шпага тоже…
— Значит, будь на моем месте другая, вы бы тоже бросились на ее защиту?
— Конечно! — с удивлением ответил Пардальян. — Только я не колебался бы так долго. Когда речь шла о вас. я никак не мог решиться… Помните, по вашей милости я угодил в железную вершу?.. Не самое приятное воспоминание в моей жизни…
