Суд фараонов - Хаггард Генри Райдер (лучшие книги читать онлайн бесплатно TXT) 📗
Звезды уже побледнели, когда Смит, наконец, выбрался на свежий воздух. Час спустя, когда солнце стояло уже высоко, явился Магомет (оправившийся от своей внезапной болезни) и с ним его феллахи.
– А я тут поработал, пока вы спали, – сказал Смит, показывая ему руку мумии (но не кольца, снятые с нее) и сломанную бронзовую статуэтку, причем, опять-таки драгоценные украшения он снял и спрятал в карман.
За последующие десять дней они полностью расчистили подход к гробнице. И при этом в песке, близ верхней ступени лестницы, которая вела к гробнице, нашли скелет мужчины с черепом, пробитым топором.
Магомет и Смит предположили, что это и был скелет вора, осквернителя гробницы. По всей вероятности, стражи захватили его при выходе и казнили без суда, а награбленное поделили между собою. А может быть, его убили его же сообщники.
Больше в могиле ничего не нашли – ни головы мумии, ни священного скарабея. Остаток своего отпуска Смит провел, фотографируя рисунки на стенах гробницы и списывая надписи, по различным причинам чрезвычайно его заинтересовавшие. Затем, благоговейно похоронив обуглившиеся кости царицы в потайном уголке пещеры, он поручил ее попечению заведующего местным отделом древностей, расплатился с Магометом и феллахами и уехал в Каир. Драгоценности он увез с собой, ничего никому о них не сказав, и захватил реликвию, еще более для него ценную, – иссохшую ручку ее величества Ма-Ми.
Глава II
Смит сидел в святилище Каирского музея – в кабинете заведующего отделом древностей. Это была очень интересная комната. Повсюду книги: на полках, в шкафах, грудами навалены на полу; и всюду предметы, ожидающие своей очереди для исследования и внесения в каталог, – предметы, вынутые из могил: горшок с серебряными монетами, найденный в Александрии и пролежавший в земле более двух тысяч лет, недавно найденная мумия царственного ребенка с надписью, нацарапанной на пеленках, и под одной из розовых завязок иссохший цветок лотоса – последний дар материнской любви.
«Зачем они вырыли этого младенца? – подумал Смит. – Оставили бы его лежать там, где он лежал».
У Смита было нежное сердце, но как раз в тот момент, когда он подумал о младенце, он уколол лежавшую в кармане руку о камень ожерелья – и вспыхнул: совесть у него также была чувствительной.
В эту минуту вошел заведующий, бодрый, живой, постоянно чем-то заинтересованный.
– А, милейший мистер Смит? Я рад вас видеть снова, тем более, что вы, кажется, поработали не без успеха. Как вы говорите, звали ту царицу, могилу которой вы нашли? Ma-Ми? Никогда не слыхал такого имени. Если б я не знал вас как добросовестного ученого, я бы подумал, что вы не так прочли или же сами выдумали это имя. Ma-ми… По-французски это было бы красиво – mamie – моя милочка. Уж, наверное, когда-нибудь кто-нибудь так и звал ее. Ну, рассказывайте, хвастайтесь.
Смит вкратце поведал ему о своей находке, показал фотографические снимки и копии с надписей.
– Интересно, очень интересно! – повторил заведующий. – Оставьте их мне на несколько деньков – надо будет присмотреться к ним поближе. Вы, разумеется, опубликуете их? Это будет стоить не дешево, так как рисунки и надписи, само собой, надо делать факсимиле, но, наверное, найдется какое-нибудь ученое общество, которое поможет вам деньгами. Взгляните на эту виньетку. Необычайно красиво. Какая жалость, что этот подлый вор сжег тело мумии и украл драгоценности.
– Он не все унес с собой.
– Как! Наш инспектор говорил мне, мистер Смит, что вы ничего такого не нашли.
– Он не знал, что я нашел. Я не показывал ему.
– Вот вы какой скрытный! Ну, посмотрим.
Смит не спеша расстегнул жилет и из внутренних карманов начал выгружать драгоценности, завернутые в погребальные покровы. Прежде всего – золотой набалдашник скипетра в виде цветка граната с вырезанными на нем именем и титулами Ма-Ми.
– Какая прелесть! – воскликнул заведующий. – Посмотрите. Ручка была из слоновой кости, и этот мерзавец раздавил ее. Значит, кость не успела высохнуть. Очевидно, ограбление было совершено вскоре после похорон. Вот, посмотрите сами в лупу. Это все?
Смит подал ему половину дивного ожерелья.
– Я перенизал его на другую нитку, но каждое зерно на своем месте, – пояснил он.
– Боже мой! Это восхитительно! Обратите внимание на чистоту резьбы в этих головках богини Хатор, а на цветах лотоса – наэмалированные мушкиНичего подобного у нас в музее нет.
Смит продолжал выгружать свои карманы.
– Это все? – каждый раз спрашивал его заведующий.
– Все, – наконец ответил Смит. – То есть нет. Я нашел еще сломанную статуэтку в песке, снаружи гробницы. Это – портрет царицы, и я надеялся, что вы позволите мне оставить ее у себя.
– Ну, разумеется, мистер Смит. Она по праву ваша. Мы не такие уж грабители. А все-таки вы покажите мне ее.
Еще из одного кармана Смит вытащил головку. Заведующий посмотрел на нее и с чувством проговорил:
– Я только что сказал, что вы скромны, мистер Смит, и все время восхищался вашей честностью. Но теперь я должен прибавить еще, что вы очень благоразумны. Если бы вы не взяли с меня обещания, что эта бронза останется у вас, она, конечно, не вернулась бы в ваш карман. Да и теперь, в интересах публики, не вернете ли вы мне моего обещания?
– О нет! – печально вырвалось у Смита.
– Вам, быть может, неизвестно, что это – подлинник найденного Мариеттом портрета неведомой царицы, личность которой мы таким образом можем установить?
– Я знаю. Я сам вышлю вам копию вместе с фотографиями. И обещаю, кроме того, оставить оригинал музею после моей смерти.
Директор, осторожно держа в руках головку и поднеся ее к свету, прочел надпись:
– «Ma-Ми, великая Царица. Возлюбленная…» Чья же возлюбленная? Сейчас, во всяком случае, Смита. Возьмите ее, сударь, и спрячьте поскорее, не то, чего доброго, к нашей коллекции прибавится еще одна мумия – современного происхождения… И ради Бога, когда будете писать завещание, оставьте ее не Британскому музею, а нашему, Каирскому, так как это ведь египетская царица… Кстати, мне говорили, что у вас слабые легкие. Как ваше здоровье? У нас тут в эту пору года дуют холодные ветры.
– Здоровье хорошо.
– Вот это чудесно. Ну, надеюсь, больше вам нечего показать мне?
– Нечего, кроме руки мумии, найденной мной в той же корзине, что и драгоценности. Вот два кольца, снятые с нее. По всей вероятности, рука была оторвана, чтобы добраться вот до этого браслета. Я думаю, вы не будете иметь ничего против того, чтоб я оставил у себя и эту руку?
– Руку «возлюбленной Смита»? Нет, конечно, хотя я лично предпочел бы возлюбленную помоложе. Но все-таки, может быть, вы дадите мне на нее взглянуть? Вот почему у вас так оттопырился карман. А я думал – там книги.
Смит вынул футляр – в нем была рука, завернутая в бумагу.
– Хорошенькая ручка, холеная. Без сомнения, Ma-Ми была действительно наследницей престола, а фараон, супруг ее – полукровкой, сыном одной из наложниц… Оттого-то ее и называют «Царственной сестрой»… Странно, что имя этого фараона ни разу не упоминается в надписях. Должно быть, не очень-то они ладили между собою… Вы говорите про вот эти кольца?
Он надел оба кольца на мертвые пальчики, потом снял одно, с королевской печатью, и прочел надпись на другом: «Бос-Анк. Анк-Бос».
– А ваша Ma-Ми была не чужда тщеславия. Вы знаете, Бос – бог красоты и женских украшений. Она носила это кольцо, чтобы всегда оставаться красивой, чтобы ее платья всегда были ей к лицу и чтобы румяна не расплавлялись от жары, когда она плясала перед богами. По-моему, даже жаль лишать Ma-Ми ее любимого кольца. С нас довольно и одного, с печатью.
С легким поклоном он возвратил руку Смиту, оставив на ней колечко, которое Ma-Ми носила более трех тысяч лет. По крайней мере, Смит был уверен, что на руке кольцо Боса, он даже не взглянул на него, чтобы убедиться в этом.
Затем они простились. Смит обещал зайти на другой день, но по причинам, которые мы узнаем впоследствии, не выполнил своего обещания.
