Карл Великий - Дюма Александр (книги бесплатно .txt) 📗
— Вижу, вижу, — кивнул старик. — А ежели случится так, что в моих руках кошель потеряет волшебную силу?
— Сделка будет расторгнута.
— Не угодно ли вам будет отметить это на полях?
— С удовольствием, — улыбнулся Сатана.
Он сделал пометку, как того требовал старик, и подписался первой буквой своего имени; потом он передал договор придворному мудрецу со словами:
— Теперь дело за вами.
— Итак, мы уговорились, — повторил старик, — что вы забираете душу того, кто первым зайдет в церковь?
— Ну да, таков уговор.
— Хорошо, хорошо, — закивал старик, — вам угодно любую душу, не так ли; ежели после того, как я подпишу, вы потребуете у меня душу папы или императора, можно будет счесть вашу просьбу чрезмерной.
— Любую душу! — подтвердил Сатана. — В преисподней один — значит один, а душа папы или императора, как бы ни были тот и другой могущественны, за две не сойдет.
— Значит, любая душа! — повторил философ.
— Любая, — отвечал Сатана.
— Я вижу, вы великодушны. Вот вам моя подпись.
— А вот — полный кошель, — сказал Сатана.
— Ну, стало быть, до свидания, мэтр Эвриан!
— До свидания, господин философ.
— Проводите гостя! — крикнул придворный мудрец ожидавшему в передней лакею.
— Не стоит труда, — молвил Сатана. — Вы же знаете поговорку: «Все дороги ведут в Рим».
С этими словами он топнул, провалился сквозь каменные плиты, покрывавшие пол в кабинете мудреца, и исчез раньше, чем лакей успел отворить дверь.
— Чего изволите? — спросил лакей.
— Ступай за архитектором, — приказал мудрец. Лакей вышел, а старик сейчас же принялся пригоршнями черпать из мошны золото. Дьявол исполнял свое обязательство на совесть: не успевал старик опорожнить кошель, как тот снова становился полнехонек; когда явился архитектор, мудрец дал ему столько золота, что его хватило бы не только на то, чтобы окончить строительство собора, но и чтобы построить целый дворец. Архитектор не мог прийти в себя от изумления: такого чистого золота ему в жизни своей еще не приходилось видеть; правда, оно попахивало серой; впрочем, чтобы это почувствовать, надо было поднести его к самому носу.
Поскольку никогда до этого архитекторы не отказывались от золота по той причине, что оно попахивает серой, работы, приостановленные было на некоторое время, немедленно возобновились с новой силой, и вскоре колонны выросли, словно грибы, в небо взметнулся купол, а решетки засияли позолотой, как по волшебству; одним словом, спустя полтора года были построены не только собор, но и дворец.
И было самое время: король Карл возвращался из Саксонии и приказал передать, что заедет в Ахен поглядеть, в каком состоянии порученное ученому мужу строительство. Мудрец просил ему ответить, что король может приезжать, когда пожелает, и выразил надежду, что его величество останется доволен.
Карл Великий еще издали заметил сверкающий купол и крышу великолепного дворца на том самом месте, где, когда он отправлялся в поход, был лишь дремучий лес; король был так удивлен, что не мог поверить своим глазам: ведь он в глубине души отлично знал, что денег, которые он оставил мудрецу, должно было хватить едва на половину собора.
Но каково же было изумление короля, когда мудрец, приняв своего господина в дверях дворца, повел его по покоям, показывая великолепные драпировки и дорогую мебель; после осмотра комнат он пригласил его в погреба и показал запертые на три замка дюжину бочек, полных золота. Ради этого несчастный старик целый месяц только и делал, что доставал деньги из кошеля по мере того, как тот наполнялся золотом.
Королю Карлу казалось, будто он грезит; придя в себя от изумления, он спросил славного мудреца, как тому удалось раздобыть такие деньги.
— Государь! — отвечал старик. — Когда приказывает такой грозный повелитель, как вы, приказание должно быть исполнено. Вы приказали мне сделать золото — я его сделал.
Сколь бы неправдоподобным ни казался королю Карлу такой ответ, ему ничего не оставалось, как его принять: впрочем, у него не было причин не верить старику.
Король Карл порешил, что торжественное открытие собора произойдет в праздник Богоявления в следующем году, и пригласил своего брата Льва III, занявшего папский трон в году 795-м от Рождества Христова, приехать для его освящения; папу должны были сопровождать триста шестьдесят пять архиепископов и епископов его королевства.
Приближался день торжественной церемонии. Вот уж и папа Лев III приехал в Ахен и привез королю Карлу тяжелый золотой щит; со всех сторон прибывали архиепископы и епископы, в городе их собралось уже около трехсот человек.
Наконец до освящения собора остался один день. Все стали примечать, что по мере приближения праздника мудрец становился все более мрачным, что обыкновенно случалось с ним, когда он обдумывал какую-нибудь неразрешимую задачу. Вдруг лицо его заметно просветлело, и он пошел к королю Карлу, чего уже давно себе не позволял.
Он застал короля за спором с братом его, Львом III. Они никак не могли договориться о старшинстве. Каждый считал себя вправе войти в собор первым и требовал другого пропустить его на шаг вперед: один — как владыка земной, другой — как глава христианской Церкви.
Едва завидев на пороге мудреца, они стали его просить рассудить их. Тот им сказал, что он тем более рад застать их спорящими, что сам он пришел поведать о затруднительном положении, в котором он оказался из-за собственной неосмотрительности, толкнувшей его на подписание договора с дьяволом; с этими словами он подал им копию договора, по которому душа первого вошедшего в церковь переходила в собственность Сатаны.
Тогда все изменилось; теперь ни тот ни другой не желали входить в церковь; они охотно уступали друг другу право, которое всего четверть часа назад ревностно оспаривали каждый для себя. Однако мудрец их примирил, сообщив, что будут отворены обе створки двери и они войдут в одно время; они могут ни о чем не беспокоиться, лишь бы никто из них не опередил другого.
К вечеру собралось триста шестьдесят три епископа. Дело в том, что епископ Тонгрский и епископ Трирский умерли и им еще не успели подыскать замену.
Накануне праздника Богоявления, то есть того самого дня, на который было назначено открытие церкви, все жители городов и деревень, расположенных на расстоянии пятидесяти лье в округе, собрались вокруг нового собора, двери которого были надежно заперты; во дворце же было полным-полно прелатов, сеньоров и рыцарей.
В десять часов папа и император, оба в парадном облачении, вышли и двинулись мерным шагом, не отставая и не опережая друг друга; один был увенчан тиарой, другой — короной. Позади них выступали по чину сеньоры, прелаты, архиепископы и епископы. Все были в сборе: Господь ради торжественного дня позволил двум усопшим епископам подняться из могилы и прибыть на церемонию.
Подойдя к церковным вратам, папа и император застали там несколько солдат, державших завязанный мешок. Мудрец знаком приказал им остановиться; вынув из кармана ключ, он отпер дверь и толкнул ногой обе створки.
В то же мгновение солдаты развязали мешок, и оттуда выскочил огромный волк. Не видя для себя другого выхода, кроме зияющей пустоты храма, он одним прыжком перемахнул из мешка в церковь; но едва он очутился под сводами собора, как раздался оглушительный вой, и зверь исчез в огненном вихре. Это Сатана в гневе набросился на него, потому что, согласно условиям заключенного с мудрецом договора, был вынужден довольствоваться душой первого вошедшего в церковь, кто бы им ни оказался.
Папа, император, сеньоры, прелаты, архиепископы, епископы, рыцари и простой люд в ответ на дьявольское завывание хором запели священные псалмы и все вместе весело вошли в церковь, такую большую, что в ней разместилось в этот день шестьдесят две тысячи человек, так что все, кто пришел из ближних и дальних городов и деревень, с первого дня до последнего могли принять участие в церемонии освящения собора.
