Дракула. Последняя исповедь - Хамфрис Крис (мир бесплатных книг txt) 📗

Она видела, как опустился кинжал, и ничего больше. Спина Влада заслонила от нее то, что происходило, но Илона слышала ужасный крик, который становился все громче, все страшнее по мере того, как другие участники действа опускали затупленный конец шеста, наклоняя его к огромному обнаженному телу.

Влад подошел к лошади и что-то шепнул ей на ухо. Когда Калафат медленно пошла вперед, Илона зажмурила глаза, чтобы ничего больше не видеть, но не слышать она не могла. До нее доносились неумолкающие стенания мужчин и женщин и низкий, глубокий рев Албу сель Маре, внезапно сорвавшийся на пронзительный визг.

— Моя госпожа! — сквозь крики и стон донесся до нее голос Елизаветы, полный ужаса.

Фрейлина не видела кровь, лившуюся внизу, в зале. Она смотрела на ту, которая собралась под стулом Илоны, подбежала, обхватила ее за плечи и попробовала поднять. Илона открыла глаза и снова увидела, как помощники Влада поднимают шест и напряженно тянут веревки.

Она слышала, как ее князь сказал:

— Это самая важная часть всего дела.

Он произнес это в тот момент, когда Албу сель Маре подняли на шесте и он стал скользить вниз. Прислужники схватили его безжизненно болтающиеся ноги и прибили гвоздями к шесту.

Илона не выдержала этого зрелища и упала. Она выскользнула из рук фрейлины, которая пыталась удержать ее. Бедняжка надеялась, что забвение наступит быстро, но успела еще раз услышать его голос, сильный, спокойный, легко перекрывающий пронзительные крики и стоны.

В зале Влад отвязал веревки от седла Калафат.

— Ты понял, как это делается, Ион? — спросил он.

— Думаю, да, мой князь.

— Тогда оставляю тебя продолжить все дело. Для его жены и сына лошадь не потребуется. Ради того, чтобы все шло быстрее, мы должны научить наших людей управляться с этим. Помести все семейство рядышком с нашим великим вельможей. Похоже, он еще жив. Это редкая удача для первого раза. Так что Албу увидит, как они умрут.

Влад сел в седло, развернул Калафат, взглянул на бояр, рыдающих на полу, затем проехал мимо них и огромного человека, поникшего на шесте. Он направлялся к страдающему Иисусу, распятому на кресте над камином.

— Христос воскрес! — возвестил он, прикоснулся каблуками к бокам Калафат и выехал из большого зала.

Глава двадцать шестая

ПОКАЯНИЕ

Погребальные песнопения наполнили комнату. Они тяжело, неумолимо давили на слух. Терпкий запах фимиама разъедал ноздри. Священник стоял около постели, раскачивая в руке массивную кадильницу, и читал предсмертные молитвы.

Он был одет во все серое. Этот цвет резко контрастировал с ослепительно белой рубашкой Илоны, уже четвертой, которую надели на нее. Кровотечение недавно прекратилось, и эта рубашка, в отличие от всех предыдущих, осталась чистой. Прислужницы подумали, что конец близок, убрали ее волосы, открыв бледное лицо, сложили руки Илоны на груди, вложили в них веточку розмарина и четки.

Служанки тихо плакали и молились. Не проронила ни слезинки только Елизавета, боярская дочь.

Послышался громкий стук, потом на лестнице прозвучали тяжелые шаги. Дверь с шумом распахнулась. Женщины увидели на пороге запыхавшихся мужчин, черные одежды которых были замараны кровью, вскочили с колен и прижались друг к другу.

Влад отчаянно вскрикнул, ринулся вперед и оттолкнул священника. Он сжал руки возлюбленной, вырвал из них розмарин, сорвал с головы розы, другие украшения и бросил все это на пол.

— Илона, — прошептал князь, прислонил голову к ее груди, а потом резко выпрямился. — Она жива! — воскликнул он.

— Да, мой князь. — Елизавета сделала шаг вперед.

— Тогда какого черта здесь делает эта ворона?! — Дракула указал на священника. — За какими объедками она прилетела?

— Меня позвали, и я пришел, — ответил тот невозмутимо. — Я не врач, но много раз смотрел на то, как жизнь покидает человека и он оказывается на краю смерти. Эта женщина находится как раз в таком состоянии, и мой долг состоит в том, чтобы приготовить ее к переходу в мир иной.

— Если вы не врач, то ваше мнение о том, что она вот-вот умрет, не имеет для меня никакого значения, — прервал его Влад.

Потом он взглянул на женщин и спросил:

— Лекарь приходил?

— Да, мой князь. Он приходил час назад, сделал все, что только мог, и ушел.

Влад взглянул на Илью, который стоял на пороге.

— Здесь есть одна опытная и мудрая женщина. Она живет на углу улицы Страда Скалойан. Ее зовут Марка. Приведи ее сюда.

Высокий, могучий человек поклонился и вышел.

— Вы послали за ведьмой? — Священник едва сдерживал возмущение. — Вы намереваетесь привести ее сюда именно сейчас, когда я стою здесь, произнося слово Божье?

— Она из старого цыганского рода, лечит травами и чудодейственными словами, умеет предсказывать судьбу. Именно это однажды привело меня к ней. Если такая помощь называется колдовством, то пусть так и будет.

Князь встал и подошел к священнику. Они были одного роста и, вполне вероятно, одного возраста, хотя густая борода служителя церкви заметно старила его.

— Я говорю вам, святой отец, что не побоюсь заключить договор с самим дьяволом, если он поможет Илоне выжить. Так что вам лучше уйти.

Однако тот не пошевелился и ответил все так же спокойно, с достоинством:

— Я не уйду, князь. Должен же остаться здесь хоть кто-то, кто защитит душу дитя Христова от сына Дьявола.

Елизавета ахнула. Стойка и Грегор шагнули вперед. Они были готовы исполнить приказ своего господина и наказать того, кто посмел бросить ему вызов, но Влад не подал им знака.

Он неотрывно смотрел на священника, потом спросил:

— Вам известно, что я сделал сегодня ночью?

— Я слышал. Кроме того, я имею возможность видеть. Кровь засохла у вас на лице, князь.

Влад поднял руку, провел по щеке, потом несколько мгновений смотрел на коричнево-красные хлопья, прилипшие к концам его пальцев.

— Это кровь Албу сель Маре, — сказал он. — Я могу приказать, чтобы такая же участь постигла и тебя.

— Я думаю, что вы не сделаете этого.

— Не посмею?

— Нет. Дракула убивает тогда, когда ему необходимо показать свою силу. У вас нет никакой необходимости убивать меня, князь.

Влад отстранился от священника, чтобы получше рассмотреть его.

— Да, это верно, — сказал он. — Ты понимаешь меня.

— Немного. Я наблюдал за вами. Я был солдатом в вашей армии в прошлом году, когда на небе появилась комета.

— Солдат и священник, вот как?

— Сейчас только священник. — Святой отец закрыл глаза. — Все то, что мне пришлось увидеть во время войны, заставило меня сделать этот выбор.

— Вспышки света на дороге в Дамаск? [10]

— Нет, мой князь. Обилие крови.

Влад мгновение внимательно смотрел на него, потом спросил:

— Как тебя зовут?

— Сейчас меня зовут брат Василий.

Внизу послышался шум. Дверь с улицы распахнулась. Заскрипели ступени, по которым кто-то поднимался.

— Ты заинтересовал меня, — произнес Влад, оборачиваясь. — Оставайся.

Илья ввел в комнату очень старую женщину. Ее платье было сшито из множества ярких лоскутов, на голове повязан платок, вышитый серебряной нитью. На нем поблескивали бесчисленные хрусталики маленьких зеркал. Каждое зеркальце нашивалось после удачного предсказания судьбы, все вместе они свидетельствовали о сильном пророческом даре колдуньи, а заодно и о прочих ее умениях, ради которых цыганку и призвали в эту комнату. За прорицательницей следовала девушка, одетая в том же стиле, но гораздо скромнее.

Обе присели перед Владом, перекрестились, увидев священника. Та, которая была старше и богаче одета, приблизилась к кровати Илоны. Она приподняла веки женщины, положила руку ей на лоб, потом на сердце и наклонилась, чтобы ощутить ее дыхание. Затем старуха повернулась к прислужницам и спросила их о чем-то на своем языке. Самая молодая из них, темная кожа которой явно выдавала в ней цыганскую кровь, что-то ответила и указала куда-то в угол. Женщина встала, подошла к бадье, стоявшей в углу, подняла крышку и некоторое время смотрела на то, что находилось внутри. Потом она положила крышку на место и снова сказала что-то девушке. Та кивнула, быстро вышла из комнаты и устремилась вниз по лестнице.