«Черная пехота». Штрафник из будущего - Конторович Александр Сергеевич (полные книги TXT) 📗
– Слушаю!
– Спустись вниз, найди там кого-нибудь из наших. Должен же там хоть кто-то живой остаться? Доложишь – дот взят, уничтожено семнадцать фашистов. Захвачено три пулемета, много патронов. Ждем приказаний. Взорвать дот не могу – взрывчатки нет. Нужна связь! Как воздух нужна! Понял меня?
– Так точно, понял!
– Шуруй! Очень на тебя надеюсь!
Глава 28
Выпустив Ивлева, я поднялся наверх. Минометный огонь уже прекратился. Выглянул в амбразуру. С немецкой стороны клубился туман, закрывая дорогу к станции. Ничего, скоро уже его развеет, тогда и посмотрим, что там у немцев приготовлено. Сколько Ивлеву до наших ползти? Полчаса? Минут сорок? Со стороны немцев этот участок только мы и контролируем, так что стрелять по нему некому. Есть у него шанс. А у нас? Сложно сказать…
Прошло еще минут двадцать.
– Старшой!
– Тут я!
– Немцы идут!
– Сколько?
– Четверо.
– Налегке?
– Тащат чего-то.
– Далеко от нас?
– Прилично еще.
– Чалый!
– Здеся!
– Бери двух бойцов – и вниз! Встретите немцев. Брать в ножи. Только перед этим оттащите фрицев мертвых от входа. А то гости раньше времени задергаются. Одного из них постарайтесь мне живым притащить.
– Кого?
– Кто понравится – того и тащи. Опосля вытаскивайте станок из каземата и ставьте пулемет в траншею, у поворота. В каземате и ручника хватит. А то у нас с той стороны только один пулемет. Спуск в траншею завалите чем-нибудь.
Чалый призывно махнул рукой бойцам и спустился вниз.
– Старшой! – Это уже Микляков.
– Чего тебе?
– Смотри!
Я выскочил в угловой каземат. Что он там усек? Опа… на склон карабкалась одинокая фигурка. Это кто еще? Что у него на спине? Катушка? Связист!
– Игорь, там, внизу, должен быть аварийный выход.
– Где?
– Обычно он в складе боеприпасов. Но, может быть, и еще где-то. Найди его и тащи этого парня сюда. Давай!
Микляков подхватил винтовку и сбежал вниз.
Так, что там у Чалого? Я вышел в каземат, смотрящий в сторону входа. Вот и немцы. Уже не очень далеко. Один несет на плече пулемет, похоже что МГ-34. Еще двое тащат коробки с лентами. Неплохо, запас патронов нам не помешает. Передний немец вооружен автоматом, погоны явно не солдатские. Надо полагать, его прислали вместо убитого унтера. Учтем. Подбежав к лестнице, я окликнул Севергина.
– Чалый!
– Здеся!
– Переднего живьем брать! Того, что с автоматом идет. Это унтер-офицер, может что-то полезное поведать.
– Усек! Еще пару человек нам в помощь дай.
Я обернулся к бойцам у пулемета.
– Ты и ты – вниз! Винтовки оставить, вон в комнате штыки немецкие возьмите, они для рукопашной в самый раз будут. Задачу вам на месте объяснят. Понеслись!
Сам я занял их место у пулемета. Проверил его, поводил стволом вправо-влево. Нормально, работать можно. Немцы между тем подходили ближе. Вот они спустились в траншею, подошли к двери, и унтер стукнул по ней кулаком.
– Эй, там! Хорош спать!
– Один момент, господин унтер-офицер! Уже пошли открывать дверь! – крикнул я в ответ.
Однако… Что-то, видимо, не то ляпнул, и унтер насторожился. Положил руки на автомат. Внизу заскрипела, отворяясь, дверь. Перехватив автомат поудобнее, унтер шагнул в проем.
Хрясь!
Возня, приглушенные крики!
Из двери выскочил взъерошенный немец, пробежал пару шагов и осел на землю – под лопаткой у него нарисовалась рукоятка заточки. Надо же! У Чалого их что – запас? Из дота выскочил боец и, подхватив немца под руки, уволок его назад. Снизу поднялись бойцы, которых я посылал в помощь Севергину. Они несли несколько коробок с патронами.
– Что там?
– Порядок, старшой!
– Полный?
– Унтера скрутили, остальных… ну, в общем, успокоили. Патроны куда тащить?
– Тут все?
– Нет, Чалый себе четыре коробки оставил, вместе с пулеметом.
– Тогда три коробки здесь оставьте, остальные – к угловому пулемету, тому, что на дорогу смотрит. После этого в той комнате посмотрите, я ленты пустые видел, сюда их давайте, и всех свободных усаживайте ленты патронами набивать.
Снизу поднялся боец, толкавший перед собой связанного унтера. Тот был весь помятый и какой-то скособоченный. Видать, его неплохо приложили в драке.
– Ага! Вот и гостенька дорогой пожаловал! Волоките его в угловой каземат!
Боец провел немца в каземат и весьма нелюбезно пихнул на ящик, стоявший в углу. Подтащив такой же ящик, я уселся напротив.
– Итак, ваше имя, звание и номер части?
– Герберт Моргенталь, фельдфебель второй роты, первого батальона, восемнадцатого пехотного полка.
Ага, вот чего он дернулся! Это я, по растяпости своей, фельдфебеля не так протитуловал. Учтем на будущее!
– Что находится там? – Я махнул рукой в направлении станции.
– Я не буду отвечать на этот вопрос.
– Да? Вы представляете себе, солдаты какой части захватили вас в плен?
Немец изобразил на лице вопрос.
– Это штрафники, фельдфебель. Вам надо объяснять, чем они отличаются от строевых частей Красной Армии?
А немца-то проняло! Аж побелел, горемыка. Ничего, родной, сейчас я тебе еще добавлю.
– Как вы понимаете, в отличие от строевых армейских подразделений, штрафники не очень озабочены вопросами морали и нравственности. Так что и способы их обращения с пленными, скажем так, далеки от общепринятых.
– Вы не посмеете! Есть же Гаагская конвенция…
– Которую Германия как раз и не подписала. Видимо, по забывчивости, не так ли? Впрочем, вам лично от этого не легче.
– Но вы же офицер! Вы не можете…
– Я – такой же штрафник, как и все остальные. Вы видите у меня знаки различия офицера?
– Все равно! Вы их командир и отвечаете по законам военного времени!
– Значит, так, родной. – Я вытащил из кармана коробок спичек и повертел его перед лицом немца. – Что это?
– Спички…
– И как я могу их сейчас использовать?
– Вы хотите меня поджечь?!
Господи, ну и фантазер!
– Нет, фельдфебель, все гораздо проще…
И я популярно пояснил ему некоторые, доселе ему неизвестные аспекты применения обыкновенных спичек. К концу моего повествования немец был бледен, как хорошо побеленный потолок. Голос его задрожал и плотину молчания наконец прорвало.
Через некоторое время фельдфебель умолк. Я не перебивал его, переваривая услышанное. Наступила тишина, которую прервал зуммер телефона.
– Это может звонить ваш командир, – повернулся я к фельдфебелю. – Если он спросит вас, я дам вам трубку. Надеюсь, мне не надо объяснять, что именно должны вы ему ответить?
– Да-да! Конечно, я все скажу ему, как надо! Но… вы не убьете меня и не отдадите своим солдатам?
– Нет, на этот счет вы можете быть спокойны. Я отправлю вас в тыл. В наш тыл. Для вас война окончена.
Я поднял трубку телефона.
– Слушаю!
– Это обер-лейтенант Гофман! Кто у аппарата?
– Рядовой Айсманн, господин обер-лейтенант!
– Фельдфебель Моргенталь прибыл?
– Так точно, господин обер-лейтенант, прибыл!
– Где он? Дайте ему трубку!
– Слушаюсь, господин обер-лейтенант! Господин фельдфебель! Вас вызывает к аппарату господин обер-лейтенант!
Бледный фельдфебель поднял трубку. Я показал ему жестом, чтобы он держал ее таким образом, дабы слова офицера были слышны и мне.
– Слушаю, господин обер-лейтенант!
– Как обстановка? Дот в боеспособном состоянии?
– Все в полном порядке, господин обер-лейтенант! Пулеметы установлены и проверены.
– Как раненый? Ему требуется эвакуация?
Я чиркнул ребром ладони по горлу. Фельдфебель понимающе закивал головой.
– Увы, господин обер-лейтенант, он уже умер.
– Печально, Герберт, печально… Вечером я пришлю за погибшими похоронную команду. Осмотритесь в доте, и пусть Айсманн письменно изложит все обстоятельства нападения.
– Так точно, господин обер-лейтенант! Будет исполнено!
