Тайны Парижа. Том 1 - дю Террайль Понсон (читаем книги txt) 📗
Приветствуя друг друга и разговаривая с улыбкой, эти два человека обменялись уже взглядами, полными ненависти и вызовом на смертный бой.
— Сударь, — продолжал Гонтран, отказавшись сесть на предложенный ему де Верном стул, — позвольте мне задать вам нескромный вопрос.
— Говорите, с вашей стороны не может быть нескромных вопросов.
— С каких пор вы полюбили эту даму? И Гонтран жестом указал на Леону.
— Три дня назад, — ответил де Берн.
— Хорошо. И вы сильно любите ее?
— Страстно. Я готов оспаривать ее даже у короля, если бы тот отнял ее у меня.
— В таком случае, — продолжал Гонтран, спокойно и холодно улыбаясь, — вы, наверное, не откажетесь совершить со мною прогулку завтра утром, в семь часов, в Булонский лес.
— Не вижу ни малейшего препятствия к этому.
— Вы захватите с собою пистолеты и шпаги.
Де Берн удивился, что ему предлагают взять два рода оружия.
— Сначала мы обменяемся пулями, — сказал Гонтран, — и если никто из нас не будет убит, то будем драться на шпагах до тех пор, пока не достигнем результата.
— Я понял и на все согласен, — спокойно ответил де Берн.
Гонтран взглянул на Леону.
— Сударыня, — обратился он к ней, — так как вы являетесь наградой победителю, то справедливость требует, чтобы вы сохраняли нейтралитет. Вы должны возвратиться на улицу Шоссе д'Антэн. Не угодно ли вам отправиться туда?
Тон и жест Гонтрана и на этот раз были так же повелительны, как некогда в Абруццких горах, в то время, когда он отнял Леону у бандита Джузеппе, превратившегося в важного вельможу.
Леона вспомнила это обстоятельство, и влияние Гонтрана, ослабленное на время личностью полковника, воскресло с новой силой. Леона встала, покорная и преданная, как побежденная львица.
— Леона! — вскричал де Верн. — Вы не уйдете… я не хочу этого!
Леона медленно шла к выходной двери. Тогда де Верн вне себя бросился, чтобы загородить ей дорогу, и закричал:
— Вы не уйдете!
Но Гонтран грубо схватил его за руку.
— Перестаньте, — сказал он, — я думаю, вы не захотите сделаться тюремщиком женщины.
— Эта женщина моя! — вскричал де Верн.
— Будет вашей, когда вы убьете меня, но не раньше.
— В таком случае вот что, — сказал молодой человек вне себя, — у меня есть оружие здесь… будем драться сейчас, если вы согласны.
Гонтран пожал плечами.
— Вы забываете, что ни у вас, ни у меня нет свидетелей, что я в вашем доме и что меня могут счесть за убийцу. Завтра, завтра!
Маркиз нетерпеливым жестом приказал Леоне выйти, затем вышел и сам следом за нею, оставив Октава де Верна опьяневшим от ярости.
На улице Леона обернулась к де Ласи, следовавшему за нею, и с мольбою взглянула на него.
— Гонтран, — прошептала она, — я теряю рассудок… Ах, если бы вы знали!
— Я ничего не хочу знать, сударыня, — ответил он, — возьмите меня под руку.
Леона дрожа оперлась на его руку. Они дошли так до улицы Шоссе д'Антэн, не сказав ни слова; у двери своего дома Леона еще раз умоляла Гонтрана выслушать ее. Но он нетерпеливым жестом остановил ее, сказав:
— Я ничего не хочу знать, сударыня. Я уже сказал вам это. Идите к себе, я запрещаю вам выходить из дому.
Де Ласи отправился к полковнику.
— Завтра, — сказал он ему, — я дерусь в семь часов утра, в лесу: оружие — шпаги и пистолеты. Вы будете моим секундантом.
— Нет, — ответил полковник, — завтра вы узнаете, почему я отказываюсь. У меня приготовлены для вас секунданты.
— Леона у себя дома, — сказал Гонтран.
— Вы бесповоротно осудили ее?
— Да. Эта женщина должна умереть тотчас же после нашего поединка.
— Это ваше дело. В таком случае, дорогой мой, позвольте мне посоветовать вам принять некоторые предосторожности. Если Леона должна умереть, то необходимо! обставить дело так, чтобы свет считал ее самоубийцей.
— Вы правы, — ответил Гонтран тоном судьи, произносящего смертный приговор, — но сначала я хочу убить да Верна. 1
— Таково и мое мнение, — согласился полковник.
Если бы Гонтран де Ласи согласился выслушать Леону, то на следующее утро дуэль бы не состоялась.
XII
Маленькие города падки до новостей, и происходит это из любопытства, порождаемого праздностью.
В Б.., супрефектуре Нидры, вся буржуазия и знать, до мэра и супрефекта, владевшего там великолепной дачей, включительно, были заинтересованы приездом в их город иностранца.
Почтовая карета подкатила к гостинице «Красный орел», самой лучшей в городе; из нее вышел молодой человек лет двадцати семи-восьми, красивый, с прекрасными манерами; он приехал в сопровождении двух великанов лакеев, одетых в ливреи с галунами и называвших молодого человека просто «господин маркиз». Все узнали титул приезжего, но имени его не знал никто.
Зачем приехал в Б… путешественник — это никому не было известно, и эта-то неизвестность и давала пищу для догадок. По мнению одних, это был вельможа турист, путешествующий ради своего удовольствия, другие же принимали его за дипломатического агента. Среди буржуазии, в то время весьма либеральной, титул маркиза, с которым обращались к молодому иностранцу его люди, естественно, возбудил целый ряд споров, полных негодования против аристократии.
Среди последней, в салоне виконтессы Кардонн, заменявшем в Б… предместье Сен-Жермен, один смелый комментатор высказал по поводу маркиза мнение, вызвавшее самую резкую полемику.
— Милостивые государыни и милостивые государи, — сказал шевалье де Лиовилль, молодой человек, слывший в Б… за человека чрезвычайно умного, — держу пари, что этот иностранец направляется в замок Мор-Дье.
— В Мор-Дье? — вскричали все в один голос с удивлением, как будто услыхали нечто ужасное.
— Несомненно, — с уверенностью подтвердил шевалье.
— С какой же целью? — спросила баронесса де Лиовилль, мать шевалье.
— Чтобы жениться на баронессе Мор-Дье, траур которой кончился три месяца назад, — сказал молодой человек.
За этими словами последовали самые странные предположения, которые нам будет довольно трудно объяснить, если мы и скажем несколько слов о той роли, которую играла молодая вдова в высшем кругу города Б…
Жизнь покойного барона Мор-Дье, как уже известно читателю, была полна волнений и очень печальна. Преступная жена и незаконный сын совершенно оттолкнули его от дома. Барон Мор-Дье путешествовал большую часть года, а в имение свое приезжал только тогда, когда там не было его жены.
В отсутствие мужа баронесса, любившая шумную жизнь, празднества, свет, жила открыто, принимала и угощала все окрестное дворянство, считавшее ее очаровательной женщиной, а барона сумасшедшим оригиналом. После ее смерти замок Мор-Дье опустел; там более не давалось балов на роскошных площадках парка, ночных празднеств в грабовых аллеях.
Еще при жизни жены барона Мор-Дье не особенно долюбливали, а после ее смерти окончательно возненавидели.
Вдруг пронесся слух, что он женится вторично на молодой восемнадцатилетней девушке, красота и ум которой вернут жизнь в его опустевший дом, напоминавший собою могильный склеп. Бывшие гости первой баронессы обрадовались при мысли, что прежнее веселое время вернется в Мор-Дье, но они жестоко ошиблись в расчетах: барон Мор-Дье никого не пригласил на свадьбу и никуда не вывозил жену. Его строго осуждали за это и приписывали его поступок ревности. Годы шли, а в жизни двух супругов не произошло никаких перемен. Они уезжали в Париж в феврале и возвращались в Мор-Дье в конце мая, подражая в этом отношении англичанам и частью нашей нынешней аристократии, которые проводят всю осень и январь в деревне и возвращаются в город, когда кончается сезон охоты.
Десять лет миновали, а новой баронессы нигде не было видно, и в течение этого времени она нажила себе столько же врагов, сколько было замков и голубятен в окрестностях ее земель.
Наконец Мор-Дье умер. Когда эта новость достигла Б.., большой свет вздохнул свободно; стали поговаривать даже, что баронесса женщина столь же добрая и остроумная, насколько она очаровательна и красива, и что она страдала от деспотизма старого мужа. Говорили, что час свободы ее настал, и льстили себя надеждой вновь получить приглашение и нахлынуть в грабовые аллеи и в парк Мор-Дье. Баронессе было в то время двадцать восемь лет. Свет решил, что она снова выйдет замуж, и все матери, имевшие неженатых сыновей, начали готовиться к нападению. Но каково было удивление и негодование всего Б.., когда разнесся слух, что баронесса Мор-Дье и не думает изменить своего образа жизни.
