Сын Портоса - Магален (Махалин) Поль (читать онлайн полную книгу .txt) 📗

Глава XXIII

КТО РОЕТ ДРУГОМУ ЯМУ, САМ В НЕЕ ПОПАДАЕТ

Получив из рук министра Лувуа депеши для маршала Креки, шевалье де Локмариа выехал из Парижа через предместье Сен-Мартен. Он был в полном боевом снаряжении: в сапогах со шпорами, с пистолетами в кобурах, с остро наточенной шпагой на боку и в кавалерийском плаще на плечах. Эстебан сопровождал его.

Путешествие началось печально, так как, несмотря на свою покорность судьбе, новобрачный с явным сожалением покинул тот земной уголок, где собирался обрести счастье. Во время быстрой скачки из Сен-Жермена в Париж цоканье копыт коня, уносившего его из рая, звучало подобно похоронному звону. Но теперь, на пороге будущего, полного тайн, юноша готовился стать хозяином своей судьбы, отразить все опасности, которыми было чревато его путешествие.

Жоэль скакал вперед, пребывая почти в веселом настроении и полной грудью вдыхая свежий ветер. Перед ним расстилался необъятный мир, открывавший возможности для осуществления самых смелых надежд. Улыбающееся лицо Авроры стояло перед его глазами.

Два обстоятельства беспокоили Жоэля. Первое — компания Эстебана, чьи смуглая кожа, пронизывающий взгляд и льстивые речи не вызывали у него особого доверия. Второе — то, что он не успел проститься с обитателями «Мавританского трубача». Что сталось с Бонларроном, с его шпагой, равной по длине росту Фрике, наконец, с самим храбрым маленьким парижанином, столь чувствительным в вопросе своего миниатюрного сложения? Ничего, он навестит их, когда вернется!

Теперь им владела только одна мысль: отличиться под Фрейбургом и как можно скорее вернуться назад. Поэтому Жоэль решил ежедневно покрывать расстояние, вдвое больше намеченного. Он намеревался проехать Шель и заночевать в Ланьи. К несчастью, не доезжая опушки леса Бонди, его окликнул кузнец, стучавший по своей наковальне:

— Прошу прощения, сударь, но ваша лошадь вот-вот потеряет подкову на заднем копыте — она болтается на двух гвоздях!

Это оказалось правдой, и всадникам пришлось остановиться. Расстроенный задержкой, Жоэль обратился к кузнецу:

— Приятель, мало обратить наше внимание на эту неприятность — помогите нам устранить ее.

— Охотно, сударь, только у меня кончились гвозди и, придется послать за ними к кузнецу в Нуази, но это недалеко, и я прикреплю подкову четырьмя ударами молотка.

— В Нуази? — Чело молодого путешественника омрачилось. — Он находится на солидном расстоянии отсюда, да и работа займет немало времени.

— Вовсе нет. Я пошлю мальчишку-помощника — у него ноги, как у лани, и он сбегает туда-обратно за час, а с работой я управлюсь за десять минут. Так что через час с небольшим вы сможете отправиться в путь.

— Да, но это помешает мне поужинать в Ланьи.

— Зато вы сможете поужинать в Шеле — в трактире «Щит Франции», где подают отличных жареных уток.

— Ну, так посылайте сразу же вашего мальчишку, — сказал Жоэль, спешившись и входя в кузницу. — Как же мне убить время? — бормотал он, покуда Эстебан отводил лошадей во двор за кузнечным горном. — А знаю! Я напишу Авроре, а то она, конечно, волнуется. Сообщу, что каждую минуту думаю о ней. Мэтр Вулкан, [56] — позвал он кузнеца, — не можете ли вы снабдить меня письменными принадлежностями и найти в доме уголок, где я мог бы посидеть за столом и меня бы никто не беспокоил? Я хорошо заплачу за причиняемые вам неудобства.

Кузнец указал на лестницу, ведущую вверх из закопченного угла.

— Поднимайтесь ко мне в комнату. Там вы найдете бумагу, чернила и перо, которые я использую для своих счетов. И не торопитесь — я дам вам знать, как только работа будет кончена.

Когда бретонец удалился, Эстебан подошел к кузнецу и сделал ему знак.

— Ваш человек здесь, — ответил кузнец, указывая на скрытое перегородкой помещение, где он хранил уголь.

Дверь скрипнула, и они увидели худощавую фигуру, физиономию висельника и закрученные усы полковника Кондора де Корбюффа. Выйдя из своего укрытия, он потянулся, словно дикий кот, вылезший из логова.

— Наконец-то! — проворчал Корбюфф. — А то я уже стал опасаться, что свежие приказы не поспели вовремя.

— Если бы нам не пришлось ожидать до полудня военного министра, — заметил лакей, — то посланец его светлости не застал бы меня в Париже. — И он добавил доверительным тоном: — Значит, монсеньер герцог хочет закончить дело прямо теперь, а? И нам не придется ехать во Фрейбург, так как наше путешествие завершится здесь?

Бывший полковник королевских мародеров указал на темнеющий вдали лес.

— В том кустарнике ожидают двадцать мушкетеров — по десять с каждой стороны дороги, — ответил он.

Свирепая улыбка исказила черты испанца.

— Мне нравится слушать, как говорят ружья, — одобрил он, — тем более, что крупный разговор они будут вести не со мной.

— Но мы должны дождаться вечера, — продолжал Корбюфф, — иначе проклятый бретонец может заметить сквозь листву блеск дул.

Испанец бросил взгляд на небо.

— Зачем ждать вечера, когда приближается буря? Мои глаза моряка всегда видят наступление шторма. Через час здесь будет черно, как ночью.

Кондор потер руки.

— Отлично! Хотя наши ребята будут палить наудачу, они сделают свое дело. А после пусть каждый выбирается сам, оставив трупы на дороге, чтобы нашедшие их возложили вину на грабителя по прозвищу Пустой Карман, который орудует в этих местах.

— Позволь, — прервал лакей, навострив уши. — Ты сказал «трупы» во множественном числе. Очевидно, это оговорка?

— Ну, разумеется, — спохватился Корбюфф, закусив губу. — Я имел в виду бретонца и его лошадь, которая едва ли уцелеет невредимой в такой пальбе. Но я должен спешить присоединиться к засаде. Этот проклятый юнец помнит меня по стычке на сомюрской дороге и по нападению в Париже, так что мне лучше уйти, покуда он не спустился, а то он сразу же меня узнает.

— Постой, одно слово. Позаботься о том, чтобы пули не летели в мою сторону, а то я быстро отвечу тем же. Помни, что я буду ехать прямо за ним, и не хочу, чтобы имела место роковая ошибка или преднамеренная забывчивость.

— Как ты можешь даже думать об этом, дружище!

Небо и в самом деле начали заволакивать тучи. Грозовые облака неслись с огромной скоростью, порождая хаос света и тьмы. Именно темнота и помешала Эстебану заметить предательскую усмешку на губах и в глазах авантюриста, когда он промолвил:

— Сам герцог давал распоряжения моим людям, так что ошибка исключена.

Тем временем на верхнем этаже Жоэль продолжал писать. Его перо быстро бегало по бумаге, и он едва ли сознавал, как летит время. Юноша обращался к своей любимой Авроре, видя ее перед глазами и ожидая услышать ответ. Слова «Я люблю вас» многократно повторялись в письме. Окончив послание, он сложил его и надписал адрес.

— Как они долго возятся! — пробормотал Жоэль и с удивлением добавил: — Стало совсем темно — либо наступили сумерки, либо испортилась погода. Эй! — внезапно воскликнул он. — Что же это такое?

Как раз перед кузницей дорога делала петлю. В одном направлении она вела в город, откуда прибыли наши путешественники, в другом — в лес Бонди, начинавшийся в нескольких сотнях шагов. Окно комнаты выходило на опушку леса, и шевалье машинально разглядывал кустарник. Косые лучи солнца пробивались сквозь слоистые серые облака, оставляя дом в тени, но освещая сквозь листву лесную чащу. Юноше показалось, что он заметил в лесу людей и блеск полированного металла. Внимательно приглядевшись, он насчитал по десять человек с каждой стороны дороги.

«Черт возьми! Похоже на засаду!» — подумал он.

В этот момент какой-то человек появился среди сверкающих дул и сделал знак рукой, после чего все исчезли из поля зрения; очевидно, он заметил какую-то оплошность и хотел исправить ее.

— Черт побери! — пробормотал бретонец. — Если бы я не прикончил этого негодяя Корбюффа на пристани Целестинцев, то мог бы поклясться, что это он организует столь сомнительное предприятие. Но против кого оно направлено? — Задавая себе этот вопрос, шевалье услыхал цоканье копыт на дороге, ведущей в Париж. За ее изгибом вновь прибывшие не видели лесную чащу, пока не доезжали до кузницы. Кроме того, солнце в этот момент скрылось за массой серых облаков. Ветер поднял клубы пыли, и капли дождя начали падать на землю.