Твердыня тысячи копий - Ричес Энтони (книги полностью бесплатно txt) 📗
– Конница! Живо в каре!
Легионеры еще копошились, выпрямляя шеренги вокруг командира, когда тот сообразил, что всадники вовсе не вражеские. Протиснувшись сквозь нестройные ряды, он вышел вперед и стал ждать. Кавалерийский декурион осадил лошадь перед здоровяком-тунгром и кивнул.
– Приветствую тебя, центурион! Мы уже давно за вами наблюдаем. Все никак в толк не можем взять, какая нелегкая занесла полцентурии легионеров так далеко на север, да еще под командованием ауксилия. Если честно, я со своим дуплекарием даже поспорил на приличные деньги, так что будь человеком, просвети нас, а?
Не имея сил на болтовню, члены отряда молча следили за беседой Дубна и офицера-кавалериста. А тот, перекинувшись с центурионом несколькими фразами, спешился, хлопнул тунгра по плечу и повернулся к своему товарищу, что-то ему объясняя. Затем он присел на корточки, извлек из ножен клинок и быстрыми штрихами принялся что-то чертить в пыли. Вновь поднявшись, декурион обменялся с Дубном рукопожатием, вскочил в седло и, взмахнув рукой на прощание, увел своих людей обратно в крепость. Центурион проводил его глазами, повернулся и знаком подозвал к себе Тита.
– Я же говорил, что обязательно кто-то подвернется по пути, подскажет, где искать наших уродов. Так вот, эти ребята действительно их видели, даже поговорили. В общем, те прошли на север, дальше должны повернуть на восток. По всей видимости, им нужен Динпаладир. Секрета из своей цели не делали, хотя Фелицию, надо полагать, и спрятали на время разговора в лесочке. Декурион сказал, что впечатление то еще. Дескать, что-то сильно не так с этими гвардейцами, пусть и ловят они изменников: и мало их очень, и чересчур глубоко забрались на север, да и второй ихний центурион уж больно сильно смахивает на заплечных дел мастера… А когда я его просветил, что к чему, да еще добавил насчет похищения докторши, он вообще все про них выложил. Кстати, твой любимчик Максим до сих пор с ними.
Тит кивнул; в его зрачках зажглось холодное пламя долгожданной мести.
– Продолжаем топать?
Тунгр помотал головой, бросая косой взгляд на измученных легионеров.
– Нет, к завтрашнему маршу они нам понадобятся свежими и бодрыми. Сейчас их все равно хватит лишь на пару-другую миль, прежде чем начнут валиться на обочину. Тот декурион рассказал мне про охотничью тропу, которой можно срезать приличный угол к северо-востоку. Еще миль тридцать, и мы практически выйдем на то место, где он посоветовал им заночевать, – причем не только сегодня, но и завтра! По всем признакам, между ними и Динпаладиром находится вениконская дружина, вот наш декурион и сказал им обождать. Короче, они сейчас остановятся, и мы сможем их нагнать. И тогда уже посмотрим, кто кого… если, конечно, твои ребята смогут отмахать завтра тридцать миль.
Неторопливо кивая, Тит окинул людей жестким взглядом.
– Ничего, выдюжат. До последнего солдатика. Это я тебе обещаю, они у меня в должниках. Такой им марш устрою, до выпадения кишок…
Ближе к вечеру, следуя за верховыми разведчиками декуриона Феликса, когорты свернули с тракта, чтобы успеть разбить лагерь до заката солнца. Отсюда до вотадинской цитадели было не больше пяти миль – впрочем, опираясь на свой богатый опыт, старшие офицеры тунгров сочли это расстояние вполне безопасным. Центурионам было приказано проследить за немедленным отдыхом людей, что те и сделали, наслаждаясь непривычным бездельем вместо традиционного копания траншей для обваловки по периметру. Примипил Фронтиний собрал своих заместителей, и из набора скупых команд всем стало ясно, чего ожидать от этой ночи.
– Здесь обустраиваться не будем. Передайте по центуриям, чтобы люди перекусили сухим пайком и были готовы выдвигаться. Да, и еще: обоз оставляем тут, так что пусть заранее возьмут свои плащи.
Распорядившись, он отправился к Скавру и у входа в палатку трибуна столкнулся с Ленатом и его примипилом, которые тоже шли на офицерское совещание. Ленат выглядел вполне уверенно. Когда примипил-тунгриец встал по стойке «смирно» и отдал честь, в глазах молодого трибуна не читалось ни откровенного страха, ни хотя бы растерянности. А вот его заместитель Кануций вошел в палатку, так и не встретив взгляда Фронтиния. Тот, в свою очередь, замедлил шаг и, задумчиво покачивая головой, проследовал за офицерами, велев на ходу часовым, чтобы прикрыли входной полог и удалились на десяток шагов.
– Я выгляну наружу – и если замечу, что кто-то из вас пытается подслушать, заставлю танцевать под кнутом.
Старшие офицеры отряда уже собрались внутри. У всех на лице лежала печать озабоченности, коль скоро каждый понимал, что битва близка. Скавр дождался сигнала, что вход в палатку надежно закрыт, после чего приступил к делу, оглядывая подчиненных в дрожащем свете масляных плошек:
– Что ж, пора начинать. Декурион Феликс?
– Все тихо, трибун. Пришлось, правда, на всякий случай задержать кое-каких местных зверобоев, хотя они даже не сопротивлялись и охотно рассказывали, что им известно про защитников крепости. Думаю, правильнее всего оставить их с обозом, когда мы двинемся вперед. Ну а в остальном особых сложностей не предвижу: других препятствий между нами и целью нет.
Скавр кивнул.
– Пути подхода?
– По сути дела, только один, но удобный. Широкая охотничья тропа, которая выведет нас прямо на крепость до расстояния не более пары миль. Зато дальше… Сплошная открытая местность вплоть до ворот.
– Выходит, наша уловка все же понадобится… Примипил Фронтиний! Твои люди готовы?
Тот уверенно кивнул, уперев кулаки в бедра.
– Так точно, трибун. Пятая и Девятая центурии выдвигаются, как только забрезжит рассвет. Попытаются проникнуть внутрь согласно плану, который мы давеча обсуждали.
– Что ж, благодарю. Помнится, я обещал Двадцатому легиону серьезное дельце, но Первую Тунгрийскую я все же решил поставить закоперщиками. Извини, трибун Ленат, я знаю, до чего тебе не терпится самому встать в голове штурмового отряда, однако взамен гарантирую массу шансов пролить чужую кровь за императора, если наша завтрашняя хитрость не сработает. Хотя в последнем случае кровь, похоже, будет главным образом римская…
В ответ на решение командира Ленат поклонился, не скрывая легкую улыбку сожаления. А вот Фронтиний не обратил не нее никакого внимания – потому что во все глаза следил за реакцией его заместителя. По физиономии Кануция можно было изучать все оттенки изумления и облегчения. Отдуваясь, примипил чужого легиона даже возвел очи горй.
«Богов своих благодарит, – решил Фронтиний. – Лучше бы подумал, как молодому трибуну помочь, ведь твой же командир… – Кануций вдруг метнул в его сторону взгляд через всю палатку, и Фронтиний кивнул в ответ, стараясь не подать виду. – Смотри-ка! Учуял, сволочь, что я о нем думаю! Должно быть оттого, что сам себя презирает».
Когда Мартос узнал, что кавалеристы-лазутчики поймали кое-кого из вотадинов, когда те вышли из крепости, он принялся поспешно рыскать по растянувшимся колоннам в поисках своих людей и на всякий случай попросил Марка в сопровождение.
– Еще неизвестно, что с ними устроят, если вовремя не предупредить, что это вовсе не враги.
У него сузились глаза при виде кучки мужчин, угрюмо сидевших на голой земле под копьями. Пленников кольцом окружали легионеры, минимум вдвое превосходя их по численности. У Марка посуровело лицо, и он придержал вотадинского князя за руку, прежде чем тот успел хоть как-то отреагировать, не говоря уже о попытке с ходу броситься на выручку своим людям.
– Предоставь это мне.
Он шагнул вперед, глазами выщупывая кольцо солдат в поисках старшего. Из всех них на эту роль годился лишь какой-то тессерарий, который при приближении центуриона торопливо проглотил недожеванный кусок и обтер губы тыльной стороной кисти. Делая вид, что не заметил довольно вялого приветствия, Марк показал на пленников и покачал головой, имитируя недоуменное раздражение.
