Дитя Всех святых. Перстень с волком - Намьяс Жан-Франсуа (смотреть онлайн бесплатно книга TXT) 📗

— Кто эта женщина, которая постоянно преследует меня? Узнайте, что ей нужно, и потрудитесь избавить меня от ее назойливых преследований.

Изабо Баварская горько зарыдала и удалилась в сопровождении Маго и немки Катрин.

После ее ухода король вновь впал в исступление. Он уже добрался до главного герба с лилиями, который находился в зале на возвышении, и, бросив его на землю, принялся топтать, как незадолго до этого — тарелки. Вид короля Франции, попирающего ногами герб своей страны, был невыносим. Людовик Орлеанский не мог не вмешаться:

— Государь! Государь! Что вы делаете? Это же ваш герб!

Карл VI обернулся к нему. У него был вид одержимого.

— Мое имя — Георг! Мой герб — лев, пронзенный мечом!

— Но святой Георгий — это покровитель Англии, и лев — его эмблема!

Однако король, казалось, даже не слышал. Он повторил торжественно:

— Мое имя — Георг! Мой герб — лев, пронзенный мечом!

В эту минуту появилась Валентина Орлеанская. Карл бросился к ней.

— Моя дорогая сестра!

Он заключил ее в объятия и прижался головой к ее груди.

— Любимая сестра!

Взяв Валентину за руку, Карл вместе с нею вышел из зала. Войдя в маленькую комнату, что располагалась рядом, король затворил за собой дверь. Франсуа тоже хотел было проникнуть туда, но герцог Орлеанский остановил его:

— Останьтесь здесь. Откроете дверь только в том случае, если услышите крики и шум борьбы.

В течение нескольких дней король находился во власти жесточайшего приступа безумия, приходя в особенную ярость при виде жены и брата и успокаиваясь лишь в присутствии невестки Валентины.

На исходе недели на смену возбуждению и беспокойству пришел полный упадок сил. Карл уединился в своей спальне, целыми днями лежал на постели не раздеваясь, отказываясь подниматься, мыться и бриться. Если приходил слуга с кувшином воды или брадобрей, король мгновенно выходил из оцепенения и бросался на слуг, точно дикий зверь. Он беспрестанно требовал к себе Валентину, и герцогиня вынуждена была все время находиться у его изголовья.

И речи не было о том, чтобы оставить короля одного, днем или ночью. Тем более что наступали краткие периоды, когда исступление вдруг возвращалась. Четверо стражников постоянно дежурили в его спальне, и еще двое топтались возле двери.

Что касается Франсуа, то случившееся внесло значительные изменения в его существование. Он почти совсем не виделся с Маго д'Аркей: балов больше не устраивали, не было и праздников, где любовники могли бы встречаться. Кроме того, она не покидала королеву, пытаясь, как могла, смягчить ее безмерное горе.

22 августа 1393 года королева Изабо разрешилась от бремени девочкой. Она назвала младенца Марией и решила, чтобы добиться милости Господа, сделать ее монахиней. Когда ребенка показали королю, он проявил полное равнодушие; когда ему предложили пойти навестить жену, он пришел в ярость.

***

Не было крещения более печального, чем то, что состоялось 24 августа, на День святого апостола Варфоломея. Но для Франсуа оно не сотрется из памяти никогда. Ибо в конце церемонии Маго отвела его в сторону, чтобы сообщить новость: она беременна.

Он был так потрясен, что не мог произнести ни слова. В его мыслях была совершенная пустота. После долгого молчания Маго заговорила вновь:

— Если родится девочка, я назову ее Мелани.

Франсуа машинально спросил:

— Почему Мелани?

— Потому что Мелани означает по-гречески «Черная», а черный — это мой цвет.

Постепенно он приходил в себя. С этой злополучной болезнью короля то, что произошло между Франсуа и Маго, словно отошло на второй план; он-то полагал, что дело ограничится несколькими волнующими воспоминаниями. Но оказалось, что их связь нашла свое воплощение в маленьком существе. Эта реальная, телесная связь объединила их навеки.

Франсуа захотел сказать своей любовнице что-нибудь важное.

— Я попытаюсь добиться того, чтобы Людовик и Валентина стали крестными родителями нашего ребенка.

Маго д'Аркей, казалось, не расслышала. Она продолжала:

— А если появится мальчик, я назову его Адам.

В голове у Франсуа все перемешалось. «А если мальчик…» Быть может, Маго носит под сердцем его наследника! Франсуа вспомнил об отказе Луи, когда отец велел ему жениться. Но причины отказа были вполне объяснимы, и Франсуа не мог настаивать. А с другой стороны, имя Вивре не должно исчезнуть. На Франсуа лежит властный долг — он обязан передать будущему де Вивре оба кольца.

Маго смотрела на любовника с видом удивленным и даже растроганным.

— Что с вами? Вы больны?

Нет, Франсуа не был болен. Жениться на Маго — вот вопрос, который занимал его в эту минуту. Жениться на ней, на черной женщине, на женщине из преисподней, несмотря на клятву, которую он дал себе после смерти Ариетты. Сдаться на милость Маго, вручить ей свое состояние, свои замки, свое имя… Такое решение казалось безумием, и, тем не менее, в нем виделась единственная возможность обеспечить продолжение рода.

Франсуа резко прервал размышления:

— Выходите за меня замуж!

Разумеется, он не мог предвидеть, что Маго так отреагирует на его предложение: она рассмеялась. Франсуа показалось, что он понимает причину ее веселости.

— Вы полагаете, что я слишком стар?

Маго сделалась серьезной.

— Возраст здесь ни при чем. Я смеялась потому, что вы сказали это так, как бросаются в воду.

Она была права. Франсуа не знал что ответить.

Маго заговорила вновь:

— Не беспокойтесь за моего ребенка, я способна воспитать его одна. Ибо, как я полагаю, именно ради ребенка вы и сделали мне предложение. Не думаю, что за столь короткое время я успела занять важное место в вашей жизни.

Франсуа решил не лгать:

— Я хотел жениться на вас, чтобы продолжить мой род.

Не переставая улыбаться, Маго д'Аркей медленно покачала головой.

— Возможно, когда-нибудь вы женитесь на мне, и мой ребенок станет вашим, но не теперь!

— Почему?

— Сначала нужно, чтобы вы меня полюбили.

В тот же вечер, словно желая смягчить жестокость своего отказа и, несмотря на болезнь короля, Маго попросила Франсуа прийти к ней в спальню. Никогда еще за всю их связь не была она такой нежной и пылкой…

Поздно ночью, когда она уснула, Франсуа погрузился в мучительные размышления. Только теперь он стал понимать, насколько серьезно его положение. Одаряя его наследником, Маго д'Аркей приобретала над ним ужасную власть. Он не был более свободен покинуть ее, когда пожелает. Франсуа полагал, что, предлагая этой женщине свою руку, отдает ей все… Да это просто смешно! Она хотела не его золота, не его замков и даже не его титула, ей нужна была его любовь, то есть душа, и Франсуа де Вивре отнюдь не был уверен в том, что однажды не отдаст дьявольской женщине и собственную душу.

***

В течение многих недель другой ночи у них не было — и все из-за безумия Карла VI. Осенью 1393 года король начал покидать свою спальню, но по-прежнему отказывался мыться. Он слонялся по залам дворца Сен-Поль, испуская чудовищную вонь и не признавая никого, кроме своей невестки Валентины.

Чтобы обозначить состояние короля, нашли официальный термин: «абсанс» [29]. И это слово как нельзя лучше отражало реальное положение дел. Карл проходил мимо людей и вещей, ничего не замечая, находясь где-то очень далеко, в собственном замкнутом внутреннем мире, куда никто не имел доступа.

Однажды ноябрьским днем, когда Франсуа стоял в карауле возле спальни короля, к нему приблизился Петух Энселен. Он шел вразвалочку в своем шутовском наряде, с петушиным гребнем и хвостом сзади.

— Добрый день, сир де Вивре.

— Чего тебе надо? Убирайся!

— Хочу поговорить, сир де Вивре.

— О чем?

— О ней, конечно!.. Такая красавица с таким стариком!