Серебряный леопард - Мейсон Ф. Ван Вик (серии книг читать бесплатно .txt) 📗
Тысячи проблем осложняли жизнь облаченного в пурпур, всегда терпеливого и с виду доброжелательного императора. В беломраморных залах просторного дворца Августеон всегда допоздна горел свет. Великий логофет, или военный министр, брат императора, чей авторитет еще поднялся с присвоением ему титула субастократора, и цезарь – главный трибун для всей империи, сидели в ожидании вестей из Фракии от Мануэля Бутумита. Этот способный и склонный к политическим интригам генерал был отправлен туда, чтобы поприветствовать, а затем и сопровождать к месту назначения прожорливых юных норманнов герцога Боэмунда Тарантского.
Все получилось очень удачно, улыбались они. Прибывшие франки расположились в заснеженном лагере на азиатском берегу, где они могут драться между собой и грабить в свое удовольствие, не причиняя вреда столице империи. Между тем арсеналы Константинополя работали дни и ночи, чтобы экипировать византийскую армию, которая по весне должна была присоединиться к крестовому походу.
Имперские офицеры, озабоченные набором ратников, уже проникали на холмы Греции и Македонии. Специальные эмиссары, снабженные тяжелыми сундуками с золотом, вели переговоры с некоторыми, облаченными в меха, независимыми главарями сельджуков и с мелкими султанами печенегов, рыскавших по северным берегам Черного моря. Поэтому непривлекательные, низкорослые варвары печенеги, словены и сельджуки тысячами пополняли войска христиан. Но среди них не было истинных христиан, а лишь поклоняющиеся луне язычники и мусульмане. Общими у них были только храбрость, зверская жестокость и неутолимая жажда наживы.
Новости лишь изредка проникали в роскошную опочивальню, где выздоравливал Эдмунд де Монтгомери. Рана в спине, которой он легко мог избежать, если бы надел кольчужную рубашку Боэмунда, постепенно затягивалась.
Однажды вечером бывший граф благодаря уходу греческих врачей почувствовал себя достаточно окрепшим, чтобы надеть на себя настоящую кольчугу. И тогда появился граф Лев Бардас. Это был, несомненно, самый красивый пожилой человек, которого англо-норманн когда-либо видел. В великолепном алом наряде с золотой брошью византиец подошел и, к немалому удивлению Эдмунда, преклонил свою благородную голову, чтобы запечатлеть на руке раненого горячий поцелуй.
– Я поджидал, о доблестный рыцарь, пока силы вернуться к вам, – произнес пожилой патриций на нормано-французском языке с акцентом. – Мне хочется выразить вам благодарность. Однако мне не хотелось бы утомлять вас…
Уловив изумление на лице англо-норманна, он улыбнулся. Затем, поколебавшись, спокойно уселся перед жаровней и протянул ноги в голубых гетрах к теплу.
– Известно ли вам, кто я? – спросил он Эдмунда.
– Быть может, вы мой хозяин, который управлял Анатолией? Разве не вы трижды предотвратили вторжение сарацинских армий?
Все еще улыбаясь, патриций закивал головой:
– Может, и так, сэр рыцарь. Да, это я. В те дни империя имела настоящую армию, не жалкое европейское отребье, но крепких воинов из азиатских провинций Каппадохии, Армении и Анатолии. Но кто же рассказал вам о моих малозначительных кампаниях? Несомненно, моя племянница Сибилла, – Уверенно заключил он.
Эдмунд наклонил голову, и его рыжие, рассыпавшиеся по плечам волосы запылали в отблеске свечей.
Ветеран приблизился к постели и опустился на колени.
– Может быть, Сибилла рассказала, почему я считаю себя в неоплатном долгу перед вами?
Граф Аренделский пожал плечами:
– Она лишь упоминала о том, что я будто бы спас кого-то из ваших родственников от смерти. На него напали пьяные варяги.
– Да уж, и в самом деле родственника, – засмеялся граф Лев. – Ваша доблесть сохранила жизнь моему единственному сыну Титу. – И старик с грустью добавил: – Тит Бардас, увы, единственный продолжатель моего рода. Теперь вы можете понять, почему я навсегда останусь вашим должником?
– И где же ваш благородный сын? Я хотел бы поприветствовать его.
– Сейчас его нет, к сожалению, в Византии. Он ждал целую неделю, пока вы поправитесь, но ваша рана заживала медленно, и он уплыл с заданием вербовать ратников в землях за Херсонской провинцией.
Подали вино. Дружественная беседа длилась долго. И еще не один долгий холодный вечер они провели у огня за чашей с вином. Ветерану доставляло большое удовольствие посещать комнату своего гостя и обсуждать с ним победоносные кампании против неверных, а также полное поражение императора Романа Диогена от войск султана Алп Арслана.
Он принес Эдмунду копии рукописей Льва Изауриана «Тактика» и «Военное искусство», написанных императором Маврикием почти пять веков назад.
– Работы Изауриана, – серьезно пояснял граф Лев, – в действительности во многом основаны на работах Маврикия, поскольку он не предлагал никаких решающих изменений в организации или тактике армии, но только приспосабливал их к современным условиям.
Эдмунд с интересом слушал графа Бардаса. Старик давал ему всевозможные мудрые советы, касающиеся ведения войны не только против турок и сарацинов, но и против франков.
– А кого вы бы сочли вашим наиболее опасным врагом? – поинтересовался однажды Эдмунд. – франков?
– Нет, – отрицательно покачал головой граф Лев. – Сарацины намного опаснее, хотя вам, франкам, невозможно противостоять в бою один на один. Нет такого римлянина, – сказал он, потому что, как ни странно, византийцы неизменно так себя называли, – пусть даже чрезвычайно храброго и отлично вооруженного, который бы выстоял против одного из ваших рыцарей, ведущего поединок верхом на хорошо обученном боевом коне.
Граф Лев презрительно усмехнулся:
– Клянусь Богородицей! Вы, франки, храбрые воины, но в военном отношении безграмотны! Нет, не краснейте от ярости, сэр Эдмунд. Увы, это правда. Верный способ победить франков, как мы знаем, это обратиться в бегство. Бежать до тех пор, пока ваши громоздкие кони, несущие крупных, вроде вас, мужчин, не будут измотаны. Как только франк спешится, его легко поразить стрелами или продержать подольше на солнцепеке, пока он не упадет в обморок в своей броне.
– Но ведь бежать позорно! – выпалил Эдмунд. – По нашему кодексу рыцарской чести бегство равноценно трусости.
– Значит, по-вашему, мудро наносить удары впустую, и, возможно, проигрывать сражение? – задал вопрос граф Лев.
– А как же еще рыцарь может завоевать славу и почет?
– Следовательно, личная слава предпочтительнее выигранной битвы? – терпение графа Льва истощалось.
– Мы так считаем.
– Вот потому-то значительно меньшая армия Алексея Комнина изгнала герцога Боэмунда из Греции. О, Эдмунд, Эдмунд, слушайте и не гневайтесь. Для того чтобы ваш крестовый поход имел успех, вам, франкам, следует поучиться дисциплине и тактике. В противном случае ваши кости усеют холмы и равнины Сирии. Одной храбрости для победы мало. А что касается вашей галантной рыцарской чепухи -забудьте о ней. Ни турки, ни мы сами не ценим доблести, которая не приносит победы!
Раненый с трудом подавил подымавшееся в нем раздражение.
– Так что же должны предпринять наши властители? – спросил он.
– Они должны организовать свои силы в батальоны, обеспечить строгую дисциплину и планировать операции намного вперед. Нужно определить, какое понадобится снабжение, откуда брать все необходимое. Без этого ваша армия – это плохо вооруженные толпы. Подобно степным варварам, они никого не слушают, кроме главарей своих кланов. А есть ли у вас инженерный корпус? Нет. Разделены ли войска на части, каждая из которых имеет свои цвета и свой сигнал рога? Нет. А кто у вас следует за сражающимися, ухаживает за ранеными, сохраняя многих хороших солдат для будущих битв? Хуже всего то, что у вас, франков, нет заранее продуманной стратегии, при которой даже сильного противника можно вынудить сдаться без боя, лишив его пищи или воды.
Граф Лев подал знак одному из рабов подбросить в жаровню древесного угля. Ночь становилась холодной, и пронизывающий ветер завывал в кипарисах под окнами.
