Кровное дело шевалье - Зевако Мишель (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .TXT) 📗

Королева ненадолго умолкла, может быть, она подумала, что и сама руководствуется идеями Лойолы.

— Господин де Лойола, — продолжила Екатерина, — увидел, что все покинули меня. Наверное, он пожалел бедную женщину, но скорее всего понял, что я сумею оценить его мысли по достоинству. Он заговорил со мной прямо, поддержав меня в минуту отчаяния. Он недолго пробыл при дворе Франциска I, но успел передать мне грозное оружие, которым научил пользоваться всех своих учеников. Теперь я могла и защищаться, и нападать.

— Что же это за оружие? — спросил Руджьери.

— Ложь!

— Ложь? Конечно, это грозное средство, — согласился астролог, — но, моя королева, оно в любую минуту может быть обращено против того, кто к нему прибегает.

— Именно так я и ответила господину де Лойоле. И великий человек сказал: «Подобное оружие оказывается обоюдоострым, если его пустит в ход неумелый человек. Неумелым же я считаю того, кто боится нанести удар в полную силу. Допустим, на вас кинется бешеная собака и кинжал дрогнет в вашей руке; вы лишь раните пса, но он успеет укусить вас, и яд проникнет в вашу кровь. Но если вы сумеете убить пса, то спасете свою жизнь».

Екатерина Медичи улыбнулась — ей было приятно вспоминать слова своего наставника.

— А потом, — продолжала королева, — Лойола объяснил мне, как губят людей ложь и клевета.

Если вы обманываете редко и робко, окружающие заметят это и начнут вас презирать. Но если вы будете врать смело и открыто, многократно повторяя самые дикие измышления и решительно настаивая на своем, никто не усомнится в том, что вы говорите чистейшую правду. Даже тот, кто разгадает вашу игру, будет вынужден считать ложь истиной. Что вам, собственно, и нужно… И вовсе не стоит стараться, чтобы ваша выдумка выглядела правдоподобно. Все зависит от внутренней уверенности и энергии клеветника. Представьте, например, что я начну кричать на каждом углу: «Мадам д'Этамп пыталась отравить короля Франциска I!» Знаете, всегда найдутся болваны, которые заявят: «Дыма без огня не бывает… „ Прибавьте к ним многих недоброжелателей мадам д'Этамп. Они будут твердить: «Я, конечно, не верю, но некоторые намекают, что мадам д'Этамп пыталась отравить короля“. А ведь есть еще люди, обожающие скандалы, — одни извлекают из этого выгоду, другие просто хотят поразвлечься. Вокруг мадам д'Этамп сплетут такую сеть!.. Что же ей делать? Или не обращать внимания на мерзкие слухи, или пытаться их опровергнуть. Если она будет молчать, клевета продолжит свое триумфальное шествие. Вам следует лишь повторять и повторять одно и то же, пока толпа сама не придет к заключению: мадам д'Этамп отмалчивается — значит, она виновна!

Но допустим, она захочет защитить себя, объясниться… Тогда украсьте ваш вымысел какой-нибудь милой деталью — добавьте, например, что яд представлял собой зеленый порошок. Мадам д'Этамп попытается доказать, что никакого зеленого порошка у нее никогда не было… И вот тут-то она погибла! Она уже как бы и не оспаривает существование яда, а отрицает лишь употребление зеленого порошка! Придворные сплетники во дворце и досужие болтуны на улицах теперь озабочены лишь одним: какого же цвета была отрава? Далее все идет как по маслу — никто уже не сомневается в том, что мадам д'Этамп покушалась на жизнь короля, всех волнует только окраска смертельного яда: был ли он все-таки зеленым или голубым…

Екатерина Медичи улыбнулась и добавила:

— Вот какие наставления дал мне господин де Лойола, а он был великий философ.

— И часто вы прибегаете к его средству?

— Каждый день, — спокойно ответила королева.

— Но вас не пугает, ваше величество, что еще кто-нибудь умело воспользуется советами мудрого Лойолы?

— Тот, кто сумеет воплотить учение господина де Лойолы в жизнь, сможет править миром. Лойола хотел, чтобы его заветам следовали не только отдельные личности, но и целые группы людей, объединенных общей целью. Поверь мне, Рене, недалек тот день, когда партии, борющиеся за власть, поймут, сколь велика сила обмана, и сделают ложь своим главным оружием.

— Ради вас я превращусь в лжеца, ваше величество! — вскричал Руджьери.

— Ну так запоминай. Королева Наваррская скоро непременно появится в Париже. Еще до того, как она прибудет сюда, слухи уже сделают свое дело. Всем будет известно, что здоровье ее пошатнулось, ясно? Затем все узнают, что у нее есть второй сын… Не вздыхай, Рене… Возможно, этому юноше суждена завидная доля! Вдруг он сменит Генриха на наваррском престоле?!

— Господи! — задыхаясь от нахлынувших на него чувств, воскликнул Руджьери и припал к руке Екатерины. — Вы в самом деле великая властительница!

— Так поспеши! — лукаво усмехнулась Екатерина. — Поспеши исполнить все мои приказы.

— Я, не задумываясь, сделаю все, что вы хотите! — пылко заверил ее астролог и стремительно выскочил из королевских апартаментов.

А Екатерина по потайному ходу, минуя комнату, где ждали фрейлины, проскользнула в покои Карла IX.

Когда она приблизилась к апартаментам сына, до нее донеслось пение охотничьего рога. Карл IX страстно любил псовую охоту и все ее атрибуты. Он был способен часами трубить в рог, совершенствуясь в подаче сигналов.

Его придворный лекарь, Амбруаз Паре, уговаривал короля быть поосторожней и не предаваться с такой страстью любимой забаве. Но Карл врача не слушал и каждый день исполнял весь свой репертуар охотничьих сигналов и маршей да еще разучивал новые.

Прежде чем переступить порог, Екатерина изобразила на своем лице скорбь, озабоченность и безмерную ласку. Заметив мать, Карл тут же бросил рог, шагнул навстречу королеве, с глубоким почтением склонился над ее рукой, а затем усадил в огромное кресло. Приближенные короля, которые, похоже, развлекали его смешными охотничьими историями, увидев королеву-мать, с трепетом приветствовали ее и торопливо отступили в дальний конец комнаты.

Опустившись в кресло, Екатерина взглянула на сына:

— Дитя мое, я пришла к вам с обычным утренним визитом и спешу осведомиться о вашем самочувствии. Прошу вас, встаньте у окна, я рассмотрю ваше лицо… Что ж, вы выглядите неплохо, совсем неплохо… Благодарю тебя, Господи, у меня стало легче на душе… Вы же понимаете, после того, как доктор Амбруаз Паре предупредил меня, что любой ваш припадок может оказаться роковым, я глаз не смыкаю от беспокойства… Хотя я и не слишком доверяю пророчествам врачей… Но на всякий случай я распорядилась, чтобы о вашем здравии непрерывно молились в трех парижских храмах, в том числе и в соборе Нотр-Дам.

Что за времена настали!.. Когда ваш высокочтимый отец пал во время того рокового турнира от руки собственного офицера, весь Париж оплакивал его, все королевство погрузилось в траур, весь христианский мир скорбел [4]. Если с вами, не дай Бог, что-нибудь случится, всеобщее горе будет, конечно, не меньшим…

Карл IX побледнел — то ли от гнева, то ли от страха.

Он пристально взглянул на мать и воскликнул:

— Мадам, почему у вас всегда похоронное настроение? Не успею я и двух минут поговорить с вами, как вы уже начинаете твердить о смерти. Вы очень утешили бы меня, если бы я о чем-то беспокоился. Однако так же, как и вы, я не привык обращать внимание на печальные предсказания доктора Паре. Людям, мечтающим о моей смерти, еще рано радоваться!

— Аминь! — вздохнула Екатерина. — Но почему вы решили, сын мой, что кто-то мечтает о кончине короля?!

— А каким же образом до вас дошли разговоры о том, что мои дни сочтены?

— Но я же мать, Карл, а мать постоянно трепещет за свое дитя, даже если ему как будто ничто не угрожает.

— Уверяю вас, мое здоровье в полном порядке! А что касается негодяев, которые, прослышав об очередном моем припадке, ликуют в душе, то таких мерзавцев полно повсюду, есть они и в Лувре!

— Вы говорите о еретиках-гугенотах, сын мой. Как раз о них я и намеревалась побеседовать с вами. Если вы не против, то сейчас для этого самое время…