Последний козырь - Кондаков Алексей (хорошие книги бесплатные полностью TXT) 📗
Полковник Назаров подумал: «Вот так много раз выводили из беды эти чудо?хлопцы своего батьку Махно».
Постепенно стрельба отодвинулась назад, звуки боя доносились глухо, но напряжение его не спадало.
– Что?то далековато ушли, – забеспокоился Назаров. – Здесь где?то мы должны пройти через наш заслон.
– Разве сейчас увидите что?нибудь? – сказал Павел Алексеевич.
– Фонарщик должен сигналы подавать.
Фаэтон сильно тряхнуло на ухабине. Шелкович вскрикнул и выругался.
– Надо послать кого?нибудь за фельдшером, – раздраженно сквозь зубы сказал он Назарову. – Нестерпимая боль…
Но полковник, казалось, не обратил внимания на его просьбу. Он встал, напряженно всмотрелся в темноту.
– Стой! Мы, кажется, действительно отклонились от маршрута.
Ездовой натянул вожжи, всадники осадили коней, спешились. Назаров выскочил из фаэтона.
– Покотило, ко мне!
И вдруг сзади на него набросился махновец, завернул руки, кто?то схватил за ноги, рванул, и в следующее мгновение полковник лежал на земле вниз лицом. Атаман рычал, рвался, бил ногами. Неистово сопротивляясь, он не ощущал боли от крепких узлов, которыми стянули его руки.
В то же время вскочившие на фаэтон махновцы наставили стволы наганов на Шелковича и Наумова:
– Не рыпаться!
Их тоже разоружили, связали.
К фаэтону подвели Назарова, но едва отпустили, он с разгону ударил головой махновца и бросился бежать в поле. Атамана догнали, связали ноги и бросили в фаэтон.
Шелковича бил озноб, настолько он был потрясен. Наумов держался спокойно. Он потребовал командира отряда, представился ему как офицер ставки главнокомандующего и спросил:
– Вы можете объяснить мне, что все это значит?
– А це хто? – Покотило ткнул кнутом в Шелковича.
– Это представитель постоянной комиссии по земельной реформе господин Шелкович, – хладнокровно сказал Наумов.
– Ну, тебя и твово Шолковыча мы, може, отпустим… Як пройдем Мокрый Еланчик – там и решим. Вы нам не нужны. Про вас батько ничего не говорил…
– У, шкура сермяжная!.. – прорычал Назаров.
– А ты, полковник, не гавкай, – спокойно ответил Покотило. – Батько сказав, ще цей Назаров тай генерал Слащов полтора годин гонялись за ним по всей Украине. Сам, говорит, не пидэ, побоится. Бери, говорит, его и вези ко мне.
Назаров повернулся к Павлу Алексеевичу:
– Если вас отпустят, передайте войсковому старшине Бударину: до моего возвращения командование отрядом возлагаю на него.
– Это вам, Дмитрий Петрович, придется передать приказ, – сказал Наумов. – Я не оставлю полковника Назарова.
Шелкович сдержанно застонал:
– Но я не могу двинуться с места. Нога горит как в огне. При падении сгоряча не почувствовал, а вот теперь… Неужели треснула кость?
Колонна двинулась по широкой балке ровно, без рывков и остановок, как по хорошо знакомой дороге. Туман здесь стоял густой и холодный. Впечатление было такое, будто ехали по дну молочного моря. Назаров наклонился к Наумову и Шелковичу и тихо, так, чтобы не слышали махновцы, сказал:
– Вместо Шелковича в Ростов придется идти вам, Павел Алексеевич. Другого выхода нет. Действуйте.
Он отстранился и больше не обращал на них внимания.
Осваговец плотнее придвинулся к Наумову.
– Павел Алексеевич, слышали? Вы должны бежать и пробраться в Ростов. Это очень важно, понимаете?
– Признаться, не понимаю, – также шепотом ответил Наумов.
– Слушайте и, пожалуйста, не перебивайте. В Ростове вам необходимо встретиться с начальником оперативного отдела штаба Кавказского фронта Горюновым. Это наш человек. Передайте ему: с Кубани надо перебросить на Дон Кавказскую кавалерийскую и девятую стрелковую дивизии. Этим он облегчит высадку группы особого назначения. Встретиться с ним вы можете у него дома в обеденный перерыв. Пароль: «Извините, я к Протасовой, но ее нет дома. Разрешите написать ей записку?» Отзыв: «Пожалуйста. Только скорее: я спешу».
Он сделал паузу, чтобы Павел Алексеевич мог повторить про себя пароль, и продолжал:
– Передайте: план восстания прежний, сигнал к выступлению – захват города Александровск?Грушевского. На всякий случай, если не удастся связаться с Горюновым, сообщите все это полковнику Лошкареву – артисту театра «Гротеск» Якову Серову.
– Хорошо, но почему вы настаиваете на побеге? Покотило сказал: как только перейдем Мокрый Еланчик – он нас освободит. Тогда мы могли бы все обсудить.
– Освободит? Впрочем, освободит… от всех земных забот.
– Этот вариант не исключен.
– Вот именно. Повернитесь ко мне спиной, я попытаюсь зубами развязать вам веревку, – предложил Шелкович.
– Не надо. У меня в карманчике для часов лежит перочинный ножик. Достаньте его.
Каждое движение причиняло Шелковичу боль, он глухо стонал, но упорно изворачивался, чтобы дотянуться до карманчика у брючного пояса. Наумов выпрямился, стараясь помочь ему, и внимательно следил за всадниками. Туман, однако, был настолько плотным, что он видел только морду идущего сбоку коня.
Долго, очень долго возился Шелкович с маленьким перочинным ножиком… Почувствовав наконец, что руки свободны, Павел осторожно, чтобы не привлечь внимания ездового, нащупал опору для ноги, подался вперед и вдруг резко прыгнул. Лошадь испуганно шарахнулась в сторону.
– Сто?ой! – натужно заорал махновец. – Сто?ой, с?сукин сын!
Покотило подскочил к пролетке и, увидев, что исчез полковник Наумов, выкрикнул несколько фамилий и скомандовал:
– Взять живым. За мно?ой!
Вздыбив коня, он послал его вперед.
Всадники, развернувшись веером, устремились вслед за своим командиром.
Павел бежал широкими упругими прыжками вверх по склону холма. У самой вершины он вынырнул из пелены тумана, остановился и прислушался. Гулкий топот копыт быстро приближался.
Выскочив на высоту, всадники увидели Наумова и, уже не спеша, подъехали к нему. Покотило соскочил с коня.
– Ну, здравствуйте, Павел Алексеевич.
– Здравствуйте, товарищ Прийменко, – тяжело переводя дыхание, радостно приветствовал Наумов Григория Даниловича. – Ловко вы сыграли роль махновского командира.
– Так?то оно так, да ведь договор был на привале все это провести. Там и кони ждут.
– Обстоятельства резко изменились. Мне необходимо сегодня же ночью быть в Ростове.
– С вами поедут трое…
– Катер дежурит?
– Ждет вас на Беглицкой косе. Кстати, как вам удалось развязать руки?
Павел спохватился:
– Перочинный ножик!.. Он остался у Шелковича!..
– Нож? – испуганно воскликнул Прийменко. – Как бы Назаров не удрал… По коням!
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
1
Над крышами домов тяжело нависли черные тучи. По улицам текли к Дону бурные потоки воды, они пенились, пузырились под упругими струями дождя. В такую погоду даже голодная собака к брошенной кости из конуры не вылезет. Но начальник оперативного отдела Горюнов не изменил своему правилу обедать только дома.
Не остановил ливень и Наумова. Наглухо застегнув тяжелый брезентовый дождевик и накинув на голову капюшон, он шел, не разбирая дороги. Не доходя до Покровской церкви, завернул в арочные ворота трехэтажного дома.
Поднявшись по крутой лестнице на второй этаж, Павел подошел к квартире пять, крутнул звонок. Дверь приоткрылась.
– Кто там?
– Извините, я к Протасовой, но ее нет дома. Разрешите написать ей записку?
Цепочка на двери звякнула, дверь распахнулась. Хозяин жестом руки пригласил гостя в квартиру и сказал:
– Пожалуйста. Только поскорее: я спешу.
Наумов переступил порог, остановился.
– Раздевайтесь, проходите.
– Нет?нет, – решительно отказался Павел. – Сейчас как раз такая погода, что ни одна душа меня не видела, надо так же незаметно уйти.
– В таком случае я слушаю вас.
Наумов настороженно покосился на двери, ведущие в комнаты.
– Можете смело говорить, там никого нет.
– Во первых, Михаил Иванович, сделайте все возможное, чтобы с Кубани на Дон были переброшены первая Кавказская кавалерийская и девятая стрелковая дивизии. Во?вторых, соберите мне руководителей Ростовского центра: полковника Лошкарева, то бишь артиста театра «Гротеск» Серова Якова Тарасовича и других командиров ударных групп и отрядов. Я ознакомлю их с новой обстановкой.
