Путь через равнину - Ауэл Джин Мари Антинен (хороший книги онлайн бесплатно .txt) 📗
— Ты можешь что-нибудь сделать? — спросил Джондалар.
— Надеюсь. Может быть, слишком поздно, но руку придется еще раз ломать в том месте, где она срастается, и поставить кости правильно. Беда в том, что там, где кость срастается, она прочнее, чем где-либо. Есть возможность ошибки. Тогда у нее будет два перелома и много боли — и все зря.
Джондалар перевел. Наступила тишина. Наконец Рошарио проговорила:
— Если сломать в другом месте, хуже от этого все равно не будет.
— Но будет жуткая боль. И ради чего?
— А ради чего сейчас? Если ты соединишь кости правильно, я смогу пользоваться рукой?
— Ну, как прежде — нет, но кое-что ты делать сможешь. Трудно быть уверенным в чем-то.
Не сомневаясь ни секунды, Рошарио сказала:
— Если есть хоть какая-то возможность, что я буду владеть рукой, я хочу, чтобы ты сделала это. Я не боюсь боли. Боль — ерунда. Шарамудои должны иметь две руки, чтобы спуститься вниз к реке. Что толку в женщине — Шамудои, если она не может даже спуститься к пристани Рамудои?
Эйла прослушала перевод. Затем, прямо глядя женщине в глаза, сказала:
— Джондалар, скажи ей, что я попытаюсь помочь, объясни также, что иметь две руки — это не самое главное. Я знала человека с одной рукой и одним глазом, который жил с пользой и был любим и уважаем своим народом. Не сомневаюсь, что Рошарио сделала бы не меньше. Она не из тех, кто легко сдается. Что бы ни случилось, эта женщина будет жить по-прежнему и с пользой для других. Ее всегда будут уважать и любить.
Джондалар перевел. Рошарио поджала губы и кивнула. Глубоко вздохнув, она закрыла глаза.
Эйла встала, обдумывая, что надо делать.
— Джондалар, принеси мою сумку, ту, которая справа. И скажи Доландо, чтобы зачистил несколько небольших палок. Пусть разведет костер и приготовит сосуд, который ему не жалко, потому что варить в нем больше не придется. В нем я приготовлю сильное снадобье.
«Теперь надо найти снотворное. Иза обычно использовала дурман. Это сильная трава, она поможет перенести боль и к тому же действует как снотворное. У меня есть высушенный дурман, но лучше взять свежий… да-да, он же растет где-то рядом».
— Джондалар, пока ты ищешь мою сумку, я нарву колючих яблок, которые нам попались на пути сюда. Волк, ко мне.
Стоя у входа в жилище, Доландо смотрел на мужчину, женщину и волка. Он многое подметил в поведении зверя. И то, как он оставался рядом с женщиной, подчинялся ее жестам и как при каждом слове или движении женщины поднимал уши.
Когда люди и волк исчезли за поворотом отвесной стены, он обернулся к женщине на кровати. Впервые с тех пор, как Рошарио поскользнулась и упала, у него появился проблеск надежды.
Когда Эйла принесла корзину с растениями, она увидела приготовленные деревянные сосуды — один из них был наполнен водой, — ярко пылающий костер с камнями для разогрева и несколько лучин. Она благодарно кивнула Доландо. Затем в своей корзине она отыскала несколько чашек и сумку из выдры.
С помощью маленькой чашки она налила воды в сосуд, добавила несколько стеблей дурмана вместе с корнями. Выжидая, пока камни раскалятся, она выложила травы из своей сумки и выбрала несколько мешочков. Когда она складывала ненужное обратно в сумку, вошел Джондалар.
— Эйла, лошади чувствуют себя прекрасно, но я сказал людям, чтобы пока они держались подальше от них. — Он повернулся к Доландо: — Они иногда брыкаются и могут нечаянно задеть кого-нибудь. Со временем они привыкнут к людям, а те — к ним.
Вождь согласно кивнул, а Джондалар продолжал:
— Волк истомился без нас, к тому же кое-кто обеспокоен его появлением. Надо бы пустить его сюда.
— Конечно, я бы так и сделала, но боюсь, что Доландо и Рошарио будут против.
— Дайте вначале мне поговорить с Рошарио, — не слушая перевода, сказал Доландо.
Джондалар удивленно взглянул на него, но тут заговорила Эйла:
— Мне нужно измерить эти палочки, а затем ты, Доландо, сделаешь их гладкими, чтобы не было никаких заноз. — Она показала шероховатый камень. — Обточи их песчаником. У тебя есть мягкая кожа, чтобы я могла ее разрезать?
Доландо улыбнулся, отвлекаясь от невеселых мыслей.
— Этим мы и славимся, Эйла. Из шкуры серны мы выделываем самую мягкую кожу.
Джондалар удивился тому, что они говорят между собой, абсолютно не нуждаясь в переводе. Эйле было известно, что Доландо знаком с языком Мамутои, и сама уже использовала слова здешнего языка — «палочка» и «песчаник».
Они объяснили больной женщине, что у Эйлы есть друг, волк, и что она хочет, чтобы тот был в доме.
— Он полностью подчиняется Эйле, — сказал Доландо. — Он никому не причинит вреда.
Джондалар вновь подивился взаимопониманию между Доландо и Эйлой.
Рошарио сразу же согласилась. Не было ничего удивительного в том, что эта незнакомка могла управлять и волком. Это лишь уменьшило ее страх. Очевидно, что Джондалар привел с собой могущественного Шамуда, который знает, как ей нужна помощь. Она не понимала, откуда Те, Кто Служит Великой Матери, знают, что делать, но она доверяла им.
Эйла впустила Волка в дом и представила Рошарио:
— Его зовут Волк.
Больная увидела в глазах дикого животного сочувствие к ее страданиям и беспомощности. Волк, положив лапу на кровать, дотянулся до ее лица и лизнул его. Эйла вдруг вспомнила о Ридаге, об отношениях между больным ребенком и волчонком. Неужели тот случай научил его понимать человеческую боль?
Все были удивлены нежным поведением волка, а Рошарио была просто ошеломлена. Она думала, что совершилось чудо. Протянув руку, она дотронулась до зверя и произнесла:
— Спасибо тебе, Волк!
Эйла приложила палочки к руке Рошарио и сказала Доландо, какого размера они должны быть. Когда тот ушел, она проверила камни в костре и решила, что они достаточно раскалены.
Она начала вытаскивать камни из костра двумя палками, но подошедший Джондалар принес специальное приспособление и показал, как им пользоваться. Эйла бросила камни в деревянный сосуд, чтобы заварить дурман, — взгляд ее упал на стоявший рядом сосуд.
Она никогда не видела ничего похожего: квадратная чаша, вырезанная из куска дерева, с искусно обработанным верхом и специальной ручкой.
Да, надо же, сколько у этого народа необыкновенных вещей, сделанных из дерева. Эйле стало интересно, как же они делаются. Но в это время вошел Доландо со свернутой желтоватой кожей и спросил у Эйлы:
— Этого хватит?
— Да, но она слишком хорошая. Мне нужна мягкая обработанная кожа, но не обязательно самая лучшая…
Джондалар и Доландо улыбнулись.
— Это не самая лучшая. Такую кожу мы никогда не выставили бы на продажу. Есть много видов кожи. Эту мы используем в быту.
Эйла кое-что понимала в обработке кожи, но эта была необычайно нежной. Надо будет расспросить об этом позже, подумала она, острым каменным ножом, который сделал для нее Джондалар, разрезая кусок кожи на полосы.
Затем она развязала один из мешочков и насыпала в чашку измельченный корень растения, чьи листья были похожи на листья наперстянки. Добавила туда горячей воды и немного настоя дурмана и тысячелистника.
Решив, что смесь получилась достаточно крепкой, она охладила ее и поднесла Рошарио, попросив Джондалара перевести слово в слово то, что она скажет, чтобы не было и тени недопонимания.
— Это снадобье обезболивает и дает сон. Но оно очень сильное и даже опасное. Некоторые не переносят такую дозу. Оно расслабит тебя, и я смогу прощупать твои кости, но в это время ты можешь обмочиться, поскольку твои мышцы будут расслаблены. У некоторых даже останавливается дыхание. Если это случится с тобой, Рошарио, ты умрешь.
Эйла слушала перевод Джондалара, внимательно присматриваясь к больной, чтобы убедиться, что та все поняла. Доландо был в растерянности.
— Это обязательно применять? Разве ты не можешь сломать руку без снадобья?
— Нет. Это очень больно, и к тому же ее мышцы сильно напряжены. Будет трудно сломать руку в нужном месте. Без снадобья я не могу. Ты должен знать, что это рискованно, Доландо. Я могу не делать ничего, и она будет жить.
