Монах: последний зиндзя - Ши Роберт (книги бесплатно без онлайн .TXT) 📗
– Где ты научился говорить на нашем языке? – резко спросил Хидейори.
– Ваш высокочтимый князь Сасаки-но Хоригава был так добр, что обучил меня ему.
– Я уже читал письмо вашего Великого Хана к нашему императору, – сказал Хидейори. – Я попрошу вас прочесть его сейчас, что будет полезно услышать этим благородным воинам.
Монь Лим вынул из своего рукава свиток, развернул его и начал читать письмо Великого Хана. Гневный ропот поднялся по всему залу из-за высокомерного заявления Великого Хана, что его военные победы были доказательством «наказа с небес», но Монь Лим продолжал без стеснения, пока не произнес фразу: «Предложение союза между нашей великой империей и вашей маленькой страной…»
– Достаточно! – вдруг закричал Хидейори. Послышался ропот одобрения от собравшихся самураев, которые также уже услышали достаточно.
Монь Лим удивленно поднял глаза:
– Осталось совсем немного, господин!
– Я не желаю больше слушать! Это письмо оскорбляет его императорское величество. Как осмелился ты привезти такой богохульный документ сюда, на Священные Острова? Должно быть, ваш Великий Хан – невежественный варвар! Такое письмо вовсе не заслуживает ответа!
– Правильно! – закричал Мунетоки, сидевший справа от Хидейори, не удержавшись. Он хлопнул кулаком в свою ладонь.
– Я не понимаю, господин! – сказал Монь Лим.
– Я и не жду, чтобы ты понял, – сказал Хидейори. – Китайский народ капитулировал перед монголами, и ты сам вызвался служить им. Мы же не намерены сдаваться!
– Действительно, цивилизованные народы прибегают к войнам только при крайних обстоятельствах, – спокойно сказал Монь Лим. – Вы, господин, главнокомандующий армией этой страны. Мой повелитель будет расположен к вам наилучшим образом, если вы поможете установить мир между двумя нашими нациями.
Хидейори обнажил свои зубы в тигриной улыбке:
– Хорошо ли награждает тебя Великий Хан за то, что ты служишь ему? Есть ли у тебя прекрасный дворец в твоей собственной стране? Огромные плантации, дающие много риса? Кладовая, полная сокровищ?
– Великий Хан удостоил меня такой милости, какую я мало заслуживаю, – сказал Монь Лим, скромно улыбаясь.
– Я надеюсь, что ты от души насладился своими богатствами, – сказал Хидейори, все еще усмехаясь, – потому что ты их больше не увидишь!
Лицо посла побледнело:
– Господин, вы не можете сделать этого!
Хидейори поднялся и прошел к краю возвышения. Его чёрные одежды развевались вокруг него, а руки сжимали эфес Хидекири, фамильного меча Муратомо.
– Переведи, что я скажу, так чтобы поняли сопровождающие тебя принцы!
– Придя на эти Священные Острова с таким посланием, ты осквернил нашу страну и оскорбил священную персону императора! Такое кощунство заслуживает смерти. Только смерть его посланников послужит достойным ответом тому, кто называет себя Великим Ханом. Я приговариваю тебя! Ты будешь доставлен к месту казни на побережье, в северной части города и обезглавлен. Пусть это свершится на рассвете, чтобы Аматерасу, прародительница Камму, смогла увидеть, как ты расплачиваешься за богохульство, оскорбившее её сына!
Монь Лим начал бормотать перевод монгольским принцам, но, когда посол охватил весь смысл слов Хидейори, посол замолчал, а его губы полураскрылись. Наконец в напряжённой тишине, которая наступила после слов Хидейори, он заговорил:
– Господин, ваш император уже согласился с нашими требованиями. Мы не оскорбляем его. Это вы не подчиняетесь ему!
– Его императорское величество ни на что не соглашался! Незаконное согласие дали мятежники и предатели из окружения императора.
Хидейори блеснул глазами на Хоригаву и других чиновников императорского двора, которые стояли пораженные и безмолвные позади монгольских послов. Китайский посол поспешно завершил перевод речи Хидейори для двух монгольских принцев. Сразу же один из них, по имени Гокшу, стал действовать. Выхватив меч, он бросился к возвышению, оттолкнув Монь Лима. Хидейори стоял тверд и недвижим, как изваяние стража у ворот монастыря. Суставы пальцев побелели на его руке, сжимавшей меч. Танико почувствовала, как её сердце остановилось. «Обнажи свой меч! – подумала она. – Обнажи меч!»
Крикнув, Мунетоки прыжком оказался между монгольским принцем и Хидейори. Он заломил Гокшу руку и, сбив его с ног, наступил на него. Танико услышала треск ломающейся кости. Расставив ноги над упавшим монголом, Мунетоки вынул из ножен свой длинный меч и высоко поднял его над головой.
– Нет! – воскликнул Хидейори. – Не проливай здесь кровь! Пусть он будет умерщвлён завтра на месте публичной казни, как я уже распорядился. Но за то, что поднял руку на сегуна, пусть он будет казнен не через обезглавливание, а разрублен на куски, начиная с ног!
Другой монгольский принц стал что-то быстро говорить бледному, трясущемуся Монь Лиму, который обернулся к Хидейори и сказал:
– Он предупреждает, что, если вы нас казните, в ответ на это умрут каждый мужчина, женщина и ребёнок на ваших островах. Каждый город и селение сровняют с землей! Ваша страна прекратит существование!
Хидейори заговорил спокойным, размеренным тоном:
– Если монголы покорят нас, что вряд ли допустят наши боги, народ островов с готовностью умрёт. Смерть для нас всегда предпочтительнее капитуляции. Но мы не выстроимся, чтобы дать перерезать нам горло, как животным, которых пасут монголы! Мы раса воинов, дети богов! Каждый из нас, кто умрёт, заберёт с собой на тот свет много, много монгольских воинов. В любом случае вы не увидите исхода. Взять их!
Охрана Хидейори вывела трёх посланников из зала. Их продержат в подвале до рассвета. Мунетоки поднялся обратно на возвышение, и поклонился сегуну.
– Простите меня за то, что обнажил меч в вашем дворце, мой господин! – сказал он с почтением.
Как было принято, Хидейори не высказал благодарности молодому воину за то, что тот спас его от покушения. Мунетоки просто выполнял обязанности кенина. Вместо этого Хидейори обратился к собранию:
– Есть какие-либо сомнения, что каждого из наших воинов можно сравнить с монгольскими? Видели, с какой лёгкостью и мастерством Шима Мунетоки разоружил и обезвредил этих варваров? – Возгласы ликования и одобрения послышались со всех сторон.
– Теперь, – сказал, усаживаясь, Хидейори, – подведите ко мне князя Сасаки-но Хоригаву и этих чиновников, которые сопровождали его из Хэйан Кё.
Танико поняла, что Хидейори отрепетировал все заранее. При его словах стражники бросились к каждому из шести вельмож. Сердце Танико забилось быстрее. После всех тех лет, когда она ненавидела Хоригаву, ей предоставлялось лицезреть его крах.
– Князь Хоригава! – сказал Хидейори. – Ещё перед свержением Такаши вы делали официальные предложения монголам, поощряя их планы завоевать наши Священные Острова. Именно вы пригласили этих послов в Хэйан Кё, и вы принудили императорский двор принять их требования. Нам удалось задержать послов. Мы могли бы растянуть переговоры на годы, что дало бы нам время приготовиться к нашествию. У меня нет желания убивать этих людей. Они просто служат своему господину. Но поскольку по вашей вине двор проявил слабость, вы делаете для меня необходимостью применение решительных действий, чтобы продемонстрировать нашу твердость. Вы так плохо служили своему императору и своей стране, что ясно – вы предали обоих!
Глаза Хоригавы сузились:
– Было время, Муратомо-но Хидейори, когда вы вытирали слезы благодарности за мою поддержку. Вы забыли, что обязаны своей жизнью мне?
– Моей жизнью? – лицо Хидейори было холодным, как у акулы. – Да, я обязан вам жизнью, но только потому, что вы хотели использовать меня как оружие против Такаши. Я также обязан вам смертью моего отца и младшего брата, втянутого в бунт приспешниками Согамори, которых вы поощряли. Я обязан вам годами угнетения и позора, выстраданными Муратомо, после того как мой отец потерпел поражение в восстании. Если я чем-нибудь и обязан вам, князь Хоригава, так это уже смыто кровью.
